Босиком по звездам - Сергей Бабинцев
Первый этаж живо напомнил мне веганский корабль: тот же мягко светящийся потолок, те же округлые формы в интерьере, такой же геометрический узор на полу. Но главное – здесь можно было дышать полной грудью, чем я с радостью и воспользовался.
Завидев клиентов, с насеста под потолком снялся и подлетел ближе напоминающий не то две суповые миски, не то панцирь черепахи аппарат.
– Рады приветствовать дорогих гостей на нашем рынке, – произнес робот неожиданно мягким женским голосом. – Для совершения покупки нажмите Ую. Для совершения продажи нажмите Хас. Для связи с разумным созданием ожидайте.
Ну все как у нас, даром, что в другом секторе галактики! Для соединения с оператором оставайтесь на линии… И, как видно, здесь тоже предпочитают решать вопросы с живым специалистом. Вот и Борк не стал ничего нажимать.
Прошло около минуты, и робот перевернулся в воздухе, обратившись к нам выпуклой поверхностью своей "головы". На гладком металле появилось вдруг изображение: висящий в воздухе над заваленным какой-то рухлядью столом пузырь. Под его прозрачной кожей клубился чуть зеленоватый газ.
– Здравствуйте. Меня зовут Ооги. Могу быть вам чем-то полезна?
Тут же стало понятно, чьим голосом разговаривал дрон.
– Салутон. Я хочу купить корабль. Небольшой, но быстрый и надежный.
Я уже давно заметил, что Борк во время разговора привык бешено жестикулировать. Вот и сейчас, увлекшись, он пару раз чуть не попал лапой по экрану. Говорил он, к слову, на межгалактическом, и попрактиковаться в эсперанто не получилось.
– Морглианский, конечно? – уточнила Ооги, а я, вглядываясь в чуть смазанное изображение, все пытался понять, где у нее рот.
– Естественно, – ответил Борк с нескрываемой гордостью в голосе.
– Проследуйте в лифт. Ярус пять, платформа сорок два. Судно "Сон Прескалисты". Направляю к вам нашего специалиста по продажам. Всего доброго.
Изображение пропало, робот снова улетел под потолок, а мы с Борком направились к кабине подъемника.
– Странная она, эта Ооги, – сказал я, когда двери за нами закрылись, и лифт поплыл вверх.
– А чего в ней странного? – удивился Борк. – Обычная магелланка. Их сейчас повсюду много.
– Магелланка?..
– Из Магеллановых облаков. Из Большого или из Малого – не знаю. Говорят, различия есть, только я не большой специалист в этом вопросе.
– Но у нее же нет ни рук, ни ног. Как она справляется со своей работой?
– А какая разница? – фыркнул моргл. – Как-то справляется.
И замолчал. Он и так был сегодня на удивление разговорчивым. Наверное, волновался из-за покупки корабля.
Тем временем мы достигли пятого яруса, покинули лифт и направились на платформу сорок два.
Идти оказалось неблизко. За толщей силовых полей мерцали звезды, далеко внизу чернел Ефронес, а по обе стороны от нас выстроились ряды кораблей. Некоторые из них казались совершенно целыми и даже блестели свежей краской, другие стояли полуразобранные, третьим, по моему мнению, давно уже было пора на свалку. Ржавые, закопченные, с вываленными наружу потрохами кабелей, с переломанной машинерией, в пробоинах и вмятинах высились они над нами вымершими мастодонтами древности. Стоит ли их вообще чинить, или проще снять все уцелевшее оборудование, а сами суда распилить на металл?
– Как красиво, – голос Борка вывел меня из раздумья. – Действительно, будто воплощенный сон. Сейчас таких уже не делают.
Проследив за его взглядом, я увидел космический корабль, напоминающий формой не то половинку наконечника стрелы, не то прямоугольный треугольник. Корпус судна покрывала темно-зеленая краска, тут и там он щетинился острыми лезвиями, шипами и иглами. Нос корабля был выкрашен в красный цвет, корму украшали странные знаки.
– Так это и есть "Сон Прескалисты"?
Честно говоря, я был разочарован. Такое громкое название могло бы иметь, например, вон то судно, плавные обводы и изящные плоскости которого парили над творением морглианских инженеров, будто яркая бабочка над жуком-навозником.
– Да, это он. Правда, красавец? – отозвался Борк, не сводя глаз с корабля. Я промолчал, не желая его обижать.
– Корабль полностью на ходу, после капитального ремонта. Оригинальные двигатели пришлось заменить на гассиярские, а в остальном ничего даже исправлять не пришлось, – к нам бесшумно подплыл похожий на Ооги магелланец. – Модель устаревшая, но сейчас в моду снова входит классика, так что…
– Цена? – перебил его словоизлияния Борк.
– Сто тридцать пять тысяч кредитов с учетом скидки.
– А за что скидка? – решил вмешаться в разговор я. Может быть, удастся отплатить морглу за помощь и выторговать пару монет.
– Модели этого года выпуска подпадают под декрет о немедленной утилизации. Мы держим их только ради таких ценителей, как ваш друг, – спокойно отвечал продажник, но я заподозрил, что под ценителями тот подразумевал придурков. – Рад бы сбросить еще, однако цена за судно в таком прекрасном состоянии уже сейчас просто смехотворна. Будете осматривать изнутри?
Уел. Чувствуется рука мастера, хотя никаких рук у магелланцев и нет. У нас таких ловкачей, способных зимой чукчам снег продать, целый отдел.
– Я беру, – твердо сказал Борк, когда мы втроем облазили весь корабль. Заняло это не более двадцати минут – "Сон Прескалисты", несмотря на звучное имя, оказался совсем небольшим. Моргл проверил двигатели, пощелкал какими-то рычажками и тумблерами на приборной панели в капитанской рубке, осмотрел миниатюрный трюм и остался доволен.
– Прекрасный выбор. Следуйте за мной для оформления документов, – произнес магелланец, и они с морглом удалились. А я, еще немного побродив по территории пятого яруса, вернулся на корабль.
Пусть он стар и неказист, но, по всей видимости, достаточно крепок, чтобы не развалиться по пути на Землю. А значит, уже совсем скоро… Только бы не сглазить! Я сплюнул через левое плечо, постучал, за неимением вокруг ничего деревянного, себя по лбу, и, с трудом подавив нервный смешок, отправился в кубрик. Нужно было заранее занять койку.
Время шло и шло, а Борк все никак не возвращался. Устав его ждать, я в конце концов прилег отдохнуть и сам не заметил, как задремал.
А пробудился от острого приступа удушья. Легкие будто не желали расправляться, в голове шумело, перед глазами плавали черные круги. Я рефлекторно оттянул воротник выданной мне веганами куртки, заскреб пальцами грудь, захрипел, хватая губами воздух. Ничего не помогало. Я понял, что умираю. Попытался вскочить, упал, бешено заколотил ногами, пытаясь вдохнуть хоть немного кислорода, и уже готовый снова провалиться в забытье, теперь уже навсегда.
– Ми эстас стултуло! Не морту амико! Нур не морту!
Слова доносились до меня глухо, будто бы через вату,
