Ложь и честь - Ирина Геллер
— Об ударе, — честно признался Эдвард, вздохнув и еле заметно переводя дух.
— За чем ты следил?
— За… мечом…
— Понимаешь суть? — наставник поднял оружие, активировав жесткое кинетическое поле. Меч едва слышно загудел, генерируя излучение, и при следующем взмахе оставил за собой едва заметный искрящийся след. — Ты должен следить за движениями противника и реагировать на них сразу же, не задумываясь. Если ты при этом будешь думать еще и о собственных движениях, ты будешь проигрывать по времени. Это значит лишь смерть…
— Я понимаю, — Эдвард снова кивнул, глядя, как ловко наставник обращается с тренировочным мечом весом в несколько килограмм.
— Запомни, малец, то, что я тебе сейчас скажу. Если сможешь смириться с этим, то станешь солдатом. Если же не примешь, то лучше отложи оружие в сторону и возвращайся в библиотеку, ибо на поле боя ты найдешь только позор и отчаяние! — Мастер назидательно ткнул в его сторону вытянутым клинком, и Эдвард, тогда еще семилетний мальчишка, судорожно сглотнул и кивнул, не желая признаваться в собственной трусости. Вероятно, он поступил правильно, поскольку наставник довольно улыбнулся. — Хорошо. Смерть придет за всеми. Она уже ждет каждого, и перевозчик на последней реке уже приготовил для тебя место в своей лодке. Каждый раз, когда ты правой рукой вынимаешь меч из ножен, левой сжимаешь ладонь Смерти. Ты не должен боятся того, что однажды она потянет тебя за собой. Для нее ничто не важно. Титулы, звания и гербы останутся пустым звуком. Богатства и таланты будут только грузом. Однажды подняв оружие, ты станешь слугой Смерти и заслужишь право потребовать отсрочки. Пока ты помогаешь ей, она будет ждать. Вопрос лишь в том, насколько хватит её терпения. А Смерть, как известно, леди нетерпеливая…
Он снова протянул ему меч, слишком тяжелый для мальчика такого возраста, никогда не державшего в руках боевое оружие. Схватившись за рукоять двумя руками, маленький Эдвард напряженно кивнул и все же нашел в себе силы улыбнуться. Слуга Смерти. Вполне подходящий титул, чтобы его добиваться.
— Улыбаешься? Тогда все с начала! — Воскликнул наставник и хлопнул в ладони. — Боевая стойка! Меч перед собой! Фронтом к противнику! Спину прямо! Двумя руками за рукоять! Да, вот так! Прямой выпад! Пошел!
Эдвард открыл глаза. Он снова был в тренировочном зале, только на борту корабля, дрейфовавшего на окраинах территорий Рейнсвальда. Тристанский барон стоял посреди зала под взглядами четырех колоссов, плечами удерживающих свод, а навстречу ему шел тренировочный дроид. Гуманоидная машина, вооруженная двумя мечами равной длины, приближалась, равномерно ступая по пружинившему материалу поля, опустив оба клинка к полу. Их активированное кинетическое поле едва слышно потрескивало, словно оружию не терпелось вступить в поединок. Никакого наставника, никакого мальчишки. Все это осталось в далеком прошлом. Теперь он сам барон Тристанский, и обучать его уже некому, теперь учиться мог лишь на собственном опыте.
Сделав несколько проверочных взмахов и выпадов, барон тоже вошел в центр площадки, отмеченный тонким серебряным кольцом. Датчики тут же активировались, считывая параметры тела прежде, чем запустить программу тренировки.
Эдвард несколько раз вздохнул, сосредотачиваясь и успокаиваясь. Прикрыв глаза, он вспоминал самые первые уроки, когда его вывели на тренировочную площадку под присмотром старого и опытного фехтовальщика, выбранного отцом. Первые базовые правила обращения с мечом, первые принципы ближнего боя, гораздо более честного и жестокого, чем любое огнестрельное оружие.
Как говорил его наставник: “Любое оружие, способное убивать на расстоянии дальше вытянутой руки, остается оружием трусов, созданным, чтобы превратить мир в огненные руины. Лишь тот, кто убивает клинком, убивает с честью”.
Дроид, подойдя на расстояние удара, тут же активизировался и поднял мечи. Его первый прямой выпад Эдвард легко заблокировал и сразу ударил в ответ. Противник отступил на шаг и подставил под оружие барона второй клинок. Соприкоснувшиеся кинетические поля снова ярко вспыхнули, рассыпаясь сотнями искр.
Компьютерный мозг внимательно отслеживал каждое движение оппонента подстраиваясь под его тактику и постепенно увеличивая сложность. Феодал в ответ повторял все движения с самых простых азов, как на обучении, отрабатывая базовые удары и приемы защиты, наблюдая за тем, как дроид реагирует.
Программа вскоре перестала успевать за отточенными движениями человека, и хотя дроид каждый раз уверенно блокировал удары, в его защите то и дело появлялись прорехи, которыми Эдвард мог воспользоваться. Он уже имел возможность несколько раз закончить поединок, выведя противника из строя быстрым ударом, но намеренно так не делал. Он методично повторял движения упражнений одно за другим, вспоминая, как прежде в таких случаях наставник хмурился после неудачной попытки или, наоборот, хвалил за правильный удар.
— Запомни главное. Холодное оружие сближает врагов. Здесь нет кнопок и рычагов. Есть только ты и твой противник. Его меч и твой меч. Не пытайся уследить за его движениями, глаза обманывают. Контролируй бой собственным сердцем и душой. Меч не оружие, он продолжение твоей руки. Ты не должен думать об ударах так же, как не задумываешься, когда дышишь! — говорил он в те моменты, сложив руки на груди. Наблюдая за тем, как маленький Эдвард пытался отбиваться от более сильного и быстрого дроида, раз за разом сбивавшего его на пол тренировочного зала, он повторял: — Не пытайся контролировать движения своего меча. Чувствуй!
Эдвард продолжал рубить и колоть снова и снова под разными углами, постепенно заставляя дроида уходить в глухую оборону, не давая даже возможности для атаки, пока система не объявила окончание поединка. Противник в ту же секунду опустился на колени и отключился. Барон закончил тренировку, не получив ни единого касания кинетическим мечом противника, но на таблицу результативности он уже давно не смотрел. Оценка в девяносто процентов эффективности редко когда изменялась больше, чем на одну или две единицы в ту или другую сторону.
Тристанский барон, тяжело вздохнув и наконец-то переведя дух, отложил оружие в сторону и немного размял плечи, прислушиваясь к собственным ощущениям. Тренировки являлись такой же необходимой составляющей жизни дворянина, как дипломатия, политика и военная стратегия. Таланты и доблесть ценны, когда всем движет ясный и цепкий ум, умение принимать ответственные решения и предугадывать результаты.
Его научили этому в раннем детстве, когда заставляли до изнеможения тренироваться в манеже с самыми разными видами оружия и постигать сложности мироздания, природы и человеческого общества в залах замковой библиотеки. И, даже став преемником отца, приняв титул
