Битва за систему Дайнекс (СИ) - Толсон Хельги

Впрочем, во всем были свои плюсы, раз уж нам придется торчать в открытом космосе столько времени, то можно, наконец, провести учебные стрельбы. Раньше все как-то не получалось: то времени не было, то трафик вокруг оказывался слишком плотным, и полноценно проверить все штатное вооружение эсминца без серьезного риска кого-нибудь задеть не представлялось возможным. Здесь же все было намного проще. Да, транспортники всех мастей постоянно приходили в систему и убывали из нее, но их маршрут был всегда одинаковым — по прямой от точки входа до ближайшей станции внутри системы. Так что, стоило удалиться на внешнюю сторону на пару десятков тысяч километров, и шанс встретить кого-либо сводился практически к нулю. Естественно, шанс все равно был, ведь если навигатор прокладывал курс самостоятельно, а не просто вводил координаты из реестра, то теоретически корабль мог выйти из прыжка в любой точке системы, но это только теоретически. На деле погрешность выхода была столь высока, что всерьез пробовать прыгать глубоко внутрь звездных систем могли только сумасшедшие или самоубийцы. Да и «морская болезнь» по выходе из прыжка (время на перезагрузку систем и возобновление работы навигационного оборудования) могла сыграть злую шутку с отчаянным пилотом, решившим прыгнуть близко к планете. За те полчаса, когда на корабле не функционирует большая часть систем, может произойти масса неприятностей: от шального куска мусора, который не отследит компьютер и не собьет автоматическая система противометеоритной защиты, до попадания в гравитационный колодец с неработающим движком. Именно поэтому даже те, кто прокладывал курс вручную, предпочитали все же прыгать на дальние орбиты или в надирные и зенитные точки систем.

— Коммандер Джонсон, доложите информацию по маршруту и навигационный план, — сказал я, откидываясь на спинку капитанского кресла в центре мостика.

Шеф-навигатор эсминца Керри Джонсон, как и положено, находился в правой секции рубки, окруженный сферовизионным экраном, на который одновременно выводилась информация о десятках различных параметров, необходимых для прокладки курса. Джонсон так быстро и активно жестикулировал, меняя движением рук потоки выводимых на экраны данных, что даже слегка напоминал большого паука в центре паутины. Впечатление усиливалось еще и тем, что сам шеф-навигатор был подключен сразу двумя свисающими с потолка кабелями к навигационному компьютеру (НАВу) через порты на затылке и темени. Что поделать, обработка такого массива данных без прямого подключения к компьютеру была просто невозможна.

— Текущая скорость — двадцать восемь астроузлов, рекомендуемый период разгона — двадцать часов до ходовой скорости пятьдесят два астроузла. Расстояние до планеты Дайнекс-7 от нашей текущей позиции составляет три с половиной миллиарда километров. Расчётное время прибытия с учетом разгона, торможения и корректировки курса на движение планеты по орбите составит сто шесть часов, — голос Джонсона раздался из динамиков под потолком рубки, он, видимо машинально, воспользовался подключением к компьютеру корабля для ответа, забыв, что можно просто сказать. Так часто бывает при прямой работе через нейрошунт.

— А если разогнаться до семидесяти астроузлов? — уточнил я. — Сколько времени выиграем?

— Двадцать один час, сэр, — почти моментально ответил навигатор и тут же уточнил: — Это с учетом более длительного торможения. Но при этом перерасход топлива составит пятнадцать процентов. Я настоятельно рекомендую скорость не боле пятидесяти двух астроузлов. Полагаю данный полетный план оптимальным.

— Согласен, коммандер Джонсон, — сказал я, подтверждая на своем пульте предложенный шеф-навигатором план. — Приступайте к выполнению разгона. Всей команде заступить на вахты по походному расписанию.

Глава 4

Резкий вызов аварийного канала интеркома самым наглым образом вырвал меня из объятий сна. Последние дни я изрядно вымотался. Дартер прибыл на Дайнекс-7 за сто четырнадцать часов, что можно было считать вполне достойным результатом. По прибытии мы установили контакт с ремонтной станцией «Гефест», сообщив здешнему руководству о том, что теперь мы представляем ВКФ Федерации в этой части системы. Следующая неделя прошла в бесконечных тренировках экипажа и проверках систем корабля, встречах и сопровождении торговых караванов к зоне перехода и из нее. Так что, сдав свою вахту, я с удовольствием дал себе возможность подрыхнуть, выключив обычные каналы связи. Вызов по аварийному каналу, естественно, все эти условности проигнорировал, заверещав в каюте, как кошка, которой прищемили хвост. Обидно было, что я сам когда-то ставил на него именно такой мерзкий звук для того, чтобы уж точно проснуться в случае чего. Ну что ж. Сработало, черт побери.

Вскочив, как ошпаренный, с койки, я включил приемник на аудиоканал и по возможности бодро заявил:

— Хромов на связи.

— Сэр, это стар-командор Вилсон. Сожалею, что вынуждена вас разбудить, но мне кажется, вам следует прибыть на мостик, — голос старшего помощника был спокойным, но в тоне явно чувствовалось внутреннее напряжение.

— Сейчас буду, — буркнул я, не скрывая недовольства.

Через несколько минут я вошел на мостик. Там не было никого, кроме дежурной вахты, но, несмотря на это, все равно стоял непривычный шум, резко утихший при моем появлении. Вид у большинства присутствующих был слегка растерянный, что настораживало. Не так уж и просто заставить кадрового офицера флота выглядеть подобным образом, и мне это откровенно не нравилось. Я нашел взглядом Агату. Она стояла перед основной тактической панелью, прямая, как будто палку проглотила, в безупречно выглаженном белом мундире, она вытянулась по стойке смирно, а затем кивнула на монитор.

— Смотрите, сэр! Это пришло двадцать минут назад.

На монитор было выведено стандартное информационное сообщение от штаба Второго флота. Такие рассылают ежедневно и в огромном количестве по самым различным поводам. Что в нем могло вызвать такой переполох?

Я внимательнее присмотрелся к экрану.

КУДА: ПО РАСЧЕТУ РАССЫЛКИ

КОМУ: КОМАНДИРАМ ВСЕХ КОРАБЛЕЙ И ЧЛЕНАМ ЭКИПАЖЕЙ

СТАТУС: СРОЧНАЯ. ВНЕ ВСЯКОЙ ОЧЕРЕДИ

В 14:20 ПО СТАНДАРТНОМУ ВРЕМЕНИ АТАКОВАНЫ ПРОТИВНИКОМ. ПОНЕСЛИ ПОТЕРИ. СТАТУС ЧЕРНЫЙ. СРОЧНО ТРЕБУЕТСЯ ПОМОЩЬ.

ПОДПИСЬ: ВРИО КОМ. ФЛОТА СТАРКАП ГИБСОН

Светло синие буквы слабо и тревожно мерцали на экране. Да уж… Вот это новость так новость. Что за противник мог атаковать целый флот на рейде да еще и нанести ему потери столь значимые, чтобы заявить «статус черный», что означает гибель до девяноста процентов сил. Фактически уничтожение. Сообщение подписано стар-капитаном Гибсоном — это командир «Джорджтауна», видимо, контр-адмирал Андерсон или убит, или ранен и не может командовать флотом. Что происходит? Вариантов не так уж и много, положа руку на сердце. Это могут быть какие-нибудь охамевшие рейдеры, но чтобы размолотить целый флот… Маловероятно. Второй вариант — это атака сепаратистов, например, с Нового Авалона. Они давно вынашивают планы выхода из состава Федерации, и последняя операция по принуждению их к миру была всего сорок лет назад. Так что, они вполне могли решиться попробовать снова. Но тогда непонятно, зачем им именно Второй флот и система Дайнекс? Если уж кого и атаковать, так это патрульные силы в собственном секторе. Там у них, насколько я помнил, квартировался Шестой Ударный флот. Вряд ли авалонцы смогли прошмыгнуть под носом у целого флота и внезапно ударить у черта на рогах в сотнях световых лет от своей системы.

Из реальных претендентов на роль агрессора оставался только Альтаир. Последние несколько десятков лет это содружество из восьми систем, населенных в основном выходцами из Японии и Китая, сделало довольно резкий технологический рывок. Из преимущественно аграрных систем с невысоким уровнем жизни оно начало становиться серьезным игроком на просторах обитаемого космоса. На прошлогодних курсах переподготовки нам, помнится, их флот презентовали уже в статусе «вероятного противника», хотя еще двенадцать лет назад, когда я заканчивал Академию, про альтаирский флот ходили анекдоты в стиле «зачем самураям весла на линкорах?»