Игорь Корнилов - Время галактики
Такая самоотверженность подкупала. Да и чего греха таить — внимание руководителя льстило. Хотя к тому времени Виктор ей уже порядочно надоел, Шет его терпела — вела себя соответственно.
— Сколько времени до наполнения ангара газом? — повернулся Резе к Доктору.
Засыпанный цифрами коммуникаторный монитор робота мигнул и очистился. Ответ предстоял подробный и обстоятельный.
— В случае известной развертки комплексного насыщения…
— Доктор, будь проще! — рявкнула Шет. — Гарантированно, и в минутах.
— Газ начнет поступать через тридцать минут, — доложил робот. — Заполнит ангар в течение одной.
— Лена, Вика, что будем делать? — обратился Резе к стажерам.
Шет ничего не ответила. На нее словно столбняк напал. А вот Багрову слова Резе подтолкнули к действию.
— Попробуй поговорить, — предложила она Шет. — А мы посчитаем, как их защитить. Хотя бы на некоторое время.
Схватила Резе за руку и вытащила из рубки в коридор. Он и опомниться не успел.
— Ты чего? Какая защита? Ты серьезно?
— Нет, — сказала Багрова, — насчет защиты я не серьезно. Половина аварийных системы в отключке. И Доктор у нас, похоже, глючит по полной. Какая уж тут защита.
— Давай попробуем «мультики» отработать. Рентген там, давление… Багрова изящным жестом положила Резе палец на губы.
— Людовик, подожди. Снять медицинскую карту в этих условиях невозможно. Точнее говоря, я не знаю, как это сделать. Даже если они оба… согласятся на анализ, я не смогу его объективно провести и принять. И потом, все это очень долго.
— Что предлагаешь?
— Телепатический сыск. Мне нужны две чистых гипнокарты, полная нагрузка Информатория и Особый сигнал.
Резе вздрогнул. Не так легко залезть в мысли друга. Багровой проще. Она три недели на станции и, если все закончится благополучно, через месяц с Торр улетит. А он останется с Виктором, зная его мысли. Но сначала Чистова нужно спасти. Девушка права.
— Хорошо, но осторожней. И слышала: времени тридцать минут.
— Успею за пять, — сказала Лена.
В рубке Шет прижалась щекой к холодной стенке магнитомерного шкафа, потом потрясла головой, растрепав и без того «не отлаженную» прическу, и ткнула пальцем в одного из мужчин.
— Я готовилась к зачету по актинометрии и прибежала к тебе на факультет в овальную аудиторию. Куда мы пошли?
Второй Чистов улыбнулся — вспомнил.
— Никуда. Мы сидели и занимались гидрофизикой. Но это потом, а сначала…
— Я полез целоваться, — быстро перебил Первый, — споткнулся, опрокинул кафедру, упал сам и тебя повалил…
— А «спрашиватель» кафедры автоматически включился, — затараторил двойник. — Дежурный препод сначала не понял, что значит наш вызов, а потом три минуты давился от смеха.
Викторию начала бить мелкая дрожь.
Дальше спрашивать бесполезно. Они ответят на любые ее вопросы. Скажут правду. Конечно, такое абсолютное сходство не может быть только внешним. Виктора словно калькировали?
— Витенька, не хотела тебя тревожить, но раз такой случай… Почему ты меня бросил?
Оба Чистова вскинулись. Весьма натурально.
— Я тебя? — возмутился Первый Чистов. — Ты сама меня бросила.
— Слова не сказала! — закричал Второй. — Улетела с Корганом и Матвеем.
В рубку, толкая перед собой Резе, ввалилась Багрова.
— Вы что-нибудь понимаете? — Лена положила на стол две телепатические карты.
— Одна белая? — удивился Резе. — Не понимаю. Они же должны быть синие.
— Я тоже не сразу сообразила, что значит белый цвет. И пересекла их психо-поля прямым наведением.
— И что?
— Смотрите. Карта с этой стороны почти чистая.
— Чистая! — ахнула Шет.
— Да. Проверила трижды. В ангаре находятся два живых существа. Один — человек. Вот его гипнокарта. И второе — неизвестное существо, принявшее человеческий облик. Самое удивительное: это второе… оно, получается, неразумно. Его психическая организация крайне примитивна. Не намного сложней, чем… скажем, у земного червя. Фантом практически вообще не имеет пси-поля. Его карта — это мгновенная съемка мыслей настоящего человека.
— Чего, чего? — потряс лысой головой Резе.
— Представляете? Но кроме того, что эта штука может принимать любую форму, она, по всей видимости, обладает удивительным даром «слепого» прогноза и способна моделировать все необходимые действия. Любые действия. Это какой-то гений мимикрии!
— Но такая маскировка требует сложнейших процессов? — похоже, Шет меньше бы испугалась, окажись двойник каким-нибудь сверхразумом.
— Имея возможность прямого контакта, мы бы легко обнаружили обман, — рассуждала вслух Багрова. — Но пока все преимущества у фантома. Кто его знает, как онустроен? Вероятнее всего, улавливая химические изменения в организме человека, тут же воспроизводит подобные у себя. Не понимая смысла, мысль оригинала он может использовать раньше, чем Виктор ее сформулирует.
— То есть он отвечал на мои вопросы, не соображая, что говорит? — с ужасом посмотрела на экран Шет. — Невероятно.
— Очень даже вероятно, — не согласился Резе. — Только что это нам дает? Доктор, поработай часами.
— Не понял, — уточнил задачу робот.
— Сколько осталось?
— Чего?
— Минут! Робот понял:
— Пятнадцать.
— У нас пятнадцать минут, — повторил Резе. — Потом в ангар пойдет газ. А я до сих пор не знаю, что делать.
— Лена, — неуверенно скала Шет. — Он же все слышит.
— И что? Пусть. Вите лучше все знать. А фантому все равно — он тупой. У него нет интеллекта, нет самостоятельного психического содержания.
— Ты тупой, — с удовольствием сказал один Чистов другому. Никто не улыбнулся. Все это было не весело. Страшно.
Резе мучили сомнения. Может, рискнуть? Иначе через несколько минут Чистов задохнется. Вдруг «близнец» не так и опасен? Вооружиться, распечатать шлюз, и будь что будет.
— Держись, Витька, держись, — попросил Резе.
— Держусь, — сообщил Первый Чистов. — Что нибудь получается? Вдруг Второй Чистов подскочил:
— Людовик, вы только это… Не вздумайте люк открыть… Я запрещаю!
— Сиди уж, — отмахнулся от него Резе и повернулся к девушкам:
— Рискнем?
— Червяк притворяется человеком, — все еще не могла придти в себя Шет. — Человеком — ведь очень сложно.
— Не так, чтоб очень, — возразила Багрова. А Резе Лена сказала:
— Ты начальник — тебе решать. Прикажешь — рискнем.
Конечно, девчонки Виктора там умирать не оставят. Причем независимо от его приказа. Людовик их уже достаточно знал. Да он бы и сам бы не оставил. Хотя, если проход в ангар немотивированно распечатать, его работе в космосе придет конец. Снимут, выгонят, «надают по шее». Значит — пусть надают. Три жизни дороже одной карьеры. Вон — сам Джонатан Бельмо никогда не жил по инструкции.
— Есть! — закричала Шет. — Это существо не способно на творчество. Им надо дать творческое задание. И тогда…
— Замолчи, — застонала Багрова. — Человек там в его власти. Существо «спишет» ответ с подкорки Вити и может успеть огласить его раньше. Любое задание им — только возможность подтвердить мое предположение.
Лена думала, а Шет мысль перебила. Вот если бы знать последовательность попадания человека и фантома на станцию, то гостя легко можно было бы изолировать. «Если бы да кабы…» Как ты ее определишь, эту последовательность? Как же их распознать?
Чем отличается человек от нечеловека?
Простой ответ — ничем — напрашивался, но Багрову ни капельки не устраивал. Такого не может быть. Не может, и все. Все чем-то отличаются.
Размерами, весом, формой, химическими процессами… Нет, нет — все не то. Способом мышления, речью, чувствами… Стоп!
Девушка оглядела рубку. Светились огни на технических стойках, молчали двойники на экране, Резе и Шет смотрели на нее с надеждой. Доктор усердно высвечивал параметры надвигающейся бури.
За стенами станции творился кошмар. Чудовищный ветер, сметая многотонные валуны и взрыхляя почву, бился о колпак силового поля станции. Поверхность долины дыбилась, бушевала, заполняла атмосферу изотопной хлябью. Визг и вой пробивали звуковой барьер, и незримые оркестранты снова и снова вытягивали ноющие басы. Угольная пыль карбина — естественно образующегося на Торр редкого углеродного порошка, нитяными струйками тянулась вверх, путаясь в камнепадах дрожащих гор. Но самое страшное еще впереди. Со стороны экватора к станции стремительно приближается завеса всепроникающего газа. Его не остановит никакая защита. Противостоять ядовитым облакам может только точно выверенная герметика УКИС. Изменится атмосферное давление, и в расщелинах начнут хлопать — взрываться — прячущиеся там от смерча «снеговики» — бесформенные, собранные из кристалликов сухого льда фигурки…
