Дмитрий Воронин - Скайгард
Интересно, каков процент обнаружения корабля, экипаж которого не может воспользоваться передатчиком? Меньше нуля бывает?
Когда исчезает огромный лайнер или хотя бы транспорт, надежда у спасателей есть. Тяжелый корабль не угробить случайным булыжником, даже если ему и удастся пробить броню — герметичные переборки изолируют поврежденный отсек, и потеря воздуха будет незначительной. Для пассажирских кораблей надежность — первейшее качество. Это военные могут жертвовать дублированием систем ради вооружения, брони или скорости. Люди, летающие меж звезд в комфортабельных каютах роскошных А12 или несколько устаревших, но все еще выполняющих регулярные рейсы А10, считают, что платят бешеные деньги за роскошь, за ковры и хрусталь, за изысканные блюда с десятка миров и за услужливость вышколенной прислуги. Это так… но лишь отчасти. В первую очередь они платят за то, что их доставят в пункт назначения в целости и сохранности. И если, не дай бог, что-то случится в пути, лайнер сумеет долго, очень долго бороться за жизнь в надежде, что прибудет спасательная команда. Одних систем лазерной ГР-связи на борту А12 установлено четыре комплекта, разнесенные по кораблю так, что и пятидесятипроцентное разрушение не сделает его глухонемым.
А на крайний случай на борту лайнера есть челноки, вполне способные доставить экипаж и пассажиров к ближайшей колонии.
Так что серьезной угрозой для такого корабля может быть только мгновенное уничтожение. Вероятность которого исчезающе мала.
Но и при таком раскладе в 20 % аварийных ситуаций спасатели прибывали слишком поздно.
Другое дело — крошечный штурмовик, легко помещающийся в самый маленький из вспомогательных ангаров Упомянутого лайнера. Стоит утратить связь — и холодный космос с равнодушием примет очередную жертву И уже неважно будет, работают ли двигатели и есть ли на борту запас кислорода. Без навигационных поправок кораблик попросту не сумеет найти дорогу к дому.
— Так… — Катя отложила в сторону планшет и мрачно посмотрела в сторону бортнавигатора. — Так… Лен, ты снимай, снимай… Потому что, если твою запись кто-нибудь увидит, мы войдем в историю. Наш ублюдочный комп, устаревший уже в день его выпуска, только что сам рассчитал и принял курс с оптимальностью в единицу.
— Э-э…
— Поясняю. Это — идеал. Недостижимый. В теории, для подобной оптимизации расчета нужен биомозг класса «Нострадамус».
— Планетарный?
— Да, планетарная система контроля. Их сделали всего около десятка, слишком дорогое удовольствие. Так вот, «Нострадамус» может рассчитать подобный курс… примерно за двадцать-тридцать суток. Если только найдется сумасшедший, который сочтет необходимым загрузить биомозг столь бесполезной задачей. Видишь ли, расчет такой точности — излишество. Куда проще лететь методом последовательных приближений. Несколько часов или суток пульсации, ориентация, корректировка, снова бросок. Дешево и просто. Так все летают…
Она вдруг замолчала, затем нахмурилась.
— Хм… кажется, есть одна мысль.
— Как заставить корабль нам подчиняться? — со вспыхнувшей надеждой уточнила Леночка.
— Нет, — мотнула головой капитан. — Боюсь, вплоть до полного завершения программы бортнавигатор не допустит нас ни к управлению, ни к системам связи, ни к двигателям. Но вот кое-что мы сделать все-таки можем. Например, получить некоторые ответы.
— Не побеспокоим?
Судя по интонации подруги, Леночка подозревала, что ответ ше'ти Катю ни в малейшей степени не интересовал. И если бы вдруг пассажир вознамерился забаррикадироваться в своей (в смысле, в Снежки ной) каюте, Шелест попросту вырезала бы дверь. Или хоть попыталась бы это сделать, что в отсутствие Монка представлялось малоперспективным занятием.
— Что вы, капитан! — вампир расплылся в своей леденящей душу улыбке. — Как я понимаю, профилактика завершена и мы продолжаем полет?
— Скажем так, «Маргаритка» продолжает полет, к чему мы не имеем никакого касательства. — Шелест уселась на койку. — Дело в том, Киратди, что корабль по неизвестной причине отказывается подчиняться экипажу. Помнится, вы говорили о том, что ваши «чанги» гораздо совершеннее наших судов. Верно?
На мгновение ше'ти замялся, затем осторожно произнес:
— Скажем, мы используем другие методы. Я бы не стал утверждать, что…
— Если мне не изменяет память, — продолжала Катя, проигнорировав реплику собеседника (или допрашиваемого), — земляне, амстад и филаниане используют сходные методы навигации. И только ше'ти перемещаются в пространстве без промежуточных ориентаций. И я бы хотела узнать, почему наш бортнавигатор, построенный, смею вас уверить, отнюдь не на Ше'лан, вдруг начал вести себя подобно управляющему модулю «чанга».
К удивлению Леночки, пассажир с готовностью кивнул:
— Вероятно, в этом есть доля моей вины.
— Да что вы? — В эту фразу Катя вложила столько яда, что хватило бы загубить биосферу средней планеты.
— Позвольте еще кое-что вам рассказать… здесь будет удобно или лучше пройти в рубку?
— Здесь, — Шелест явно выделила слово, давая понять, что если ее не устроит объяснение, то дальнейшее пребывание пассажира на борту «Маргаритки» будет ограничено данной каютой, — устроит. Тем более что сейчас пребывание в рубке представляется… ненужным.
— Хорошо. Итак, я уже рассказывал вам, что расу ше'ти создали искусственно. Но есть ряд свидетельств того, что и Килари, наши Создатели, также являлись искусственными существами. Не в том смысле, что их кто-то создал. Скорее они создали себя сами.
По мнению некоторых ученых Ше'лан, их создатели, как и другие разумные расы, эволюционировали на планете. Разыскать мир, породивший Килари, также не удалось — но предполагалось, что мир этот либо выродился настолько, что перестал поддерживать жизнь своих обитателей, либо погиб в каком-то катаклизме звездного масштаба. Предвидев гибель планеты, Килари ушли в космос — но там, где люди для этих целей строили корабли, древняя раса предпочла построить себе новые тела. Надежные, долговечные искусственные тела, способные летать меж звезд. Вполне вероятно, что слиться с новой сущностью смогли лишь немногие.
Формируя для себя тела, Килари стремились сделать их вечными. Неуязвимости не существует, но бесконечный цикл самовосстановления — задача вполне достижимая для тех, кому по силам было создавать жизнь. Их новые биомеханические организмы находились в непрерывном процессе самодиагностики, самовосстановления и самосовершенствования. Это не всегда спасало от гибели — по меньшей мере, одного погибшего Килари обнаружить удалось… Его мозг умер, но некоторые свойства тела сохранились. И по стечению обстоятельств стали доступны исследователям.
Ше'ти решили пойти по стопам своих Создателей — попытались внести изменения в собственную природу. И не смогли… Идеально отлаженные организмы категорически не принимали изменений. По всей вероятности, детям не хватило знаний — более 99 % экспериментов закончились фатально, оставшиеся привели к некоторым положительным результатам, не слишком ненадежным, чтобы их можно было считать настоящим прорывом. Кроме того, имела место гипотеза, что считавшиеся более-менее удачными мутации — всего лишь результат разбалансировки генома в результате некомпетентно-грубого вмешательства.
— Нам так и не удалось добиться устойчивых эффектов, — пояснил Киратди. — Гены, которым полагалось бы контролировать привнесенные свойства, передавались потомству… но не проявлялись. Зато они могли активироваться позднее — в одном случае из тридцати, не более. Я — как раз тот случай. У меня проявилась ускоренная регенерация, довольно хороший ген. Проблема в том, что вместе с регенерацией проявлялись и некоторые иные свойства, практически непрогнозируемые.
— Зачем вы летите на Землю?
— Там мне предстоит провести кое-какие исследования. Мы считаем, что в сложившейся ситуации полезным окажется свежий взгляд. Вы, люди, добились немалых успехов в генной инженерии… правда, большей частью усилия ваших ученых были направлены на решение военных целей.
Катя медленно кивнула. Бум генного конструирования окончился лет двести назад, но до сих пор можно было встретить людей, несущих в себе те или иные измененные гены. Некоторые «модификации» считались удачными, другие же были признаны ошибкой. А когда человечество что-то считает ошибкой, оно отчаянно стремится от этого избавиться. Например, печально известные «пси» — люди, обладавшие чудовищно сильными способностями к внушению. Слава богу, что ген «пси» почти в ста процентах случаев не передавался потомству, иначе человеческую цивилизацию ждала бы катастрофа. Прежде чем властные структуры осознали угрозу, почти три сотни «пси» взбунтовались — и, чтобы отловить и ликвидировать их, понадобились годы. И очень, очень много крови.
