Евгений Катрич - Джим. Возрождение Империи

– Да, Джокхант, это происходит сейчас. – как вердикт прозвучал голос Ульстора, именно это Джим и боялся услышать.

– В этом виновен я… – сказал Джим, опускаясь на колени. Все мысли в одно мгновение покинули его, оставив после себя зияющую пустоту. Всё, за что он берётся, заканчивается огромным количеством смертей, его предают, используют в своих интригах и, вновь предают. А вдруг Даниель тоже здесь с ним только ради того, чтобы узнать, что он ещё может дать этой галактике, чтобы уничтожить себе подобных…

– Именно поэтому мы ушли… – как гром прогремели слова Ульстора, что значит «мы ушли». Повернувшись к Ульстору, Джим вопросительно посмотрел на него. – Да, Джим Норвед, именно мы создали ваши расы, а чтобы вы не мешали друг другу, мы разнесли вас в разные галактики.

Зал вновь начал наполняться звёздами, системами, секторами, где теперь можно было чётко увидеть две галактики, соприкасающиеся между собой несколькими секторами. В каждой галактике, поочерёдно, начали загораться, одна за другой, яркие звезды.

– Мы помогали им, оберегали на ранних этапах развития, тайно давали знания их учёным и старались не вмешиваться в их дела. Но раса нерсотов не могла жить в мире… Они постоянно искали конфликты и развязывали войны с другими расами и между собой. – несколько звезд, погаснув, окрасились в красный свет, но ещё больше звезд засветились белым светом. – Через тысячу лет мы уже не могли следить за всеми нерсотами в галактиках, поэтому наши старейшины создали Джокхантов: следящих.

– Почему ты назвал меня Джокхант? – спросил Джим, посмотрев в синее лицо. У Джима в голове было столько вопросов, что он не знал, с чего начать.

– Ты предок Джокханта, об этом говорит твоя кровь. – пояснил Ульстор, вставая со своего трона. – Джокханты должны были следить за расой нерсотов. Но уже через пять сотен лет и они уже не могли их сдерживать, пытаясь направить на мирный путь развития. Поэтому мы перестали их контролировать, а через две сотни лет две могущественные империи схлестнулись между собой, убивая друг друга миллионами…

Ульстор повернулся к стене, которая сразу расцвела короткими фрагментами из войны империй. Прекраснейшие планеты сгорали в красно-оранжевом пламене квартовых зарядов, миллиарды живых существ переставали существовать в одно мгновение. Огромные флоты противостоящих сторон сходились в открытом космосе, превращаясь в космический мусор. Солдаты на поле боя добивали своих раненых, переступая через павших.

– И мы ушли, не в силах смотреть на то, что сами и создали. Только Джокханты объединились и создали станции, которые разделили две враждующие галактики, прекратив на время эту ужасную войну. – Джим медленно подошел к Ульстору.

– Зачем вы создали эти расы? – спросил Джим.

– Они должны были заменить нас. – ответил Ульстор. На этот раз его голос уже звучал в большой комнате, а не в голове Джима. – Каждые пять тысяч лет одна раса уходит дальше, вглубь вселенной, а её место занимает другая. Мы ждали тысячу лет, но ни одна раса не смогла самостоятельно достичь необходимого нам развития и мы решили ускорить этот процесс… ну, а дальше, ты уже знаешь…

Ответив, Ульстор развернулся и сел на свой трон.

– А почему ты не ушёл? – спросил Джим, он ведь так и не знает, как называется их раса.

Ульстор не спешил отвечать на этот вопрос. Немного наклонив голову, он внимательно посмотрел на Джима своими чёрными глазами. От затянувшейся паузы Джиму стало не по себе, подсознательно он уже знал ответ…

– Мне приказали уничтожить эти расы… – Ульстор нарушил тишину и, подняв голову вверх, посмотрел на потолок зала, который сразу усыпали миллиарды звёзд. – Да, я решил дать им ещё одну возможность… но, похоже, старейшины правы… они не исправимы, у них нет будущего… Я был слеп и смотрел глобально, но благодаря тебе, Джокхант, я смог рассмотреть песок под своими ногами: проблема осталось – поменялись масштабы…

От этих слов Джиму стало нехорошо. Еще совсем недавно он изводил себя из-за дредноута, и вот теперь, благодаря ему, Джиму, Ульстор готов уничтожить все расы в обеих галактиках. Он растерянно стоял перед этим существом и лихорадочно искал выход. Как можно переубедить Ульсора, не делать это, если Джим и сам не мог найти оправдание человеческой подлости. Почему человеческая раса перестала ценить все то, что ей просто было подарено. Почему жадность и жажда наживы стали цениться выше человеческой жизни. Когда, умная, развитая раса, растеряв, растранжирив, уничтожив все, что должно было служить ей на благо, стала скатываться до животного уровня.

– Необходимо создать противовес… – начал говорить Джим и запнулся. Он просто сказал первое, что пришло ему в голову только для того, чтобы отвлечь Ульстора от выполнения поставленного ему задания.

– Что ты имеешь ввиду, Джокхант? – опустив на Джима свои чёрные глаза, спросил Ульстор. – Ты предлагаешь создать новую расу? Но…

Впервые Джим видел, что на лице Ульстора появились какие-то эмоции. Его правая, бескостная рука поднялась к голове и прикоснулась ко лбу. Он отвернулся от Джима, направив свой взгляд в фиолетовую пустоту. Вдруг он повернулся и посмотрел на Джима, будто удивляясь, что тот еще здесь. Ульстор встал и подошёл к Джиму. Коснувшись пальцем его лба, он медленно проговорил.

– Мне надо всё обдумать… – уже издалека Джим услышал голос Ульстора.

В следующее мгновение его просто выставили за дверь. В помещение, через дверной проем уже ворвались утренние лучи солнца. Переступая через камни, Джим вышел на улицу и, сделав глубокий вдох, направился в свою палатку. Необходимо выспаться и хорошо все обдумать, чтобы подготовиться к следующей встрече с Ульстором.

Джим зашёл в палатку и, сняв свой скафандр, осторожно прилег, пытаясь не разбудить Даниель.

– И где ты опять был? – тихо спросила Даниель, заставив его замереть. – Я уже начинаю ревновать тебя к тому, кто за этими дверями…

Следующие два дня прошли в суматохе, не давая Джиму всё возможности остаться наедине со своими мыслями. Для расширения территории было отправлено две группы разведчиков. Весь десяток Кихи ушёл для поиска предполагаемого места нового лагеря: основным требованием было наличие воды, нехватка которой уже ощущалась.

К каждой группе был придан дройд, который должен был сопроводить группы до десятикилометровой отметки. Дальше группы шли самостоятельно, но в случае опасности должны отойти под прикрытие дройда, который будет дожидаться их прибытия.

К концу вторых суток Джим уже начал переживать, что Ульстор больше не пригласит его. Столь могущественной расе не нужно много времени, чтобы что-то проанализировать и смоделировать. Поэтому, не дожидаясь «приглашения», Джим отправился сам. Небольшая заминка возле фиолетовых дверей и, они его беспрепятственно пропустили.

– Мне придётся тебя расстроить, Джокхант. – Джим увидел Ульстора, задумчиво сидящего на своём троне. – Скажи мне, как они могут любить так нежно и сильно, создавать прекрасные вещи и, в тоже время, быть настолько жестокими к себе подобным?

– Я не могу ответить тебе на этот вопрос. Я отвечу за себя… – Джим сделал паузу и, с уверенностью в голосе, продолжил. – Я люблю Даниель и хочу иметь семью и детей. Я никому не позволю её обидеть и буду защищать ее всегда. Не смотря ни на что, я верю, что человеческая раса еще не использовала свой последний шанс и у нее есть возможность исцеления, а, значит, есть и будущее…

Ульстор кивнул голову и, не сводя с Джима своих чёрных, немигающих глаз, сказал:

– В тебе говорит любовь… Прекрасное чувство, дарованное вашей расе. – на тонких, синих губах на несколько секунд появилась улыбка. – Я думал о твоих словах, касающихся равновесия, Джокхант. Чтобы вырастить новую расу мне нужно, как минимум, тысяча лет, а у меня их нет. Моя сила в этой части вселенной подходит к концу, и скоро я должен буду отправиться к своим…

Мечтательно сказал он, сложив руки на груди. Было видно, что сейчас он думал, о чем-то приятном для него. Вернувшись, Ульстор посмотрел на, ожидающего его решения, Джима и сказал.

– Хотя… – он резко поднялся, вызвав у Джима чувство тревоги. Ульстор, приподнявшись над полом, молча сделал два оборота вокруг Джима и замер в метре от него. – Почему, Джокхант, меня должна волновать судьба тех, кто может только разрушать. Я не хочу делать подарок никчемным существам. Единственное, что меня сдерживало от окончательного решения, это та небольшая численность людей, которые, подобно тебе, Джокхант, сумели сохранить все то, чем были одарены и, что должно было поднять вас в развитии. Ульстор повернулся к стене, на которой побежали строки с какими-то символами. По мере заполнения стены надписями, она меняла свой цвет, который вдруг резко сменился на красный.