Лоис МакМастер Буджолд - Джентльмен Джоул и Красная Королева (ЛП)
– Боже правый, для такого Серена слишком мелкая!
– Хотите, чтобы я выпустил опровержение на этот счет?
– Господи, нет. Тогда сторонники теории заговора с ума сойдут, и этому конца не будет. Пусть их поправят ученые головы из университета. Или хотя бы попытаются. – Единственный университет на Сергияре был, конечно, не столь примитивен, как хижина номер один в хозяйстве Пенни, но определенно пытался давать широкое образование, исходя из скудного бюджета. Корделия оказывала ему всю возможную поддержку. – Единственное верное поведение – достойное молчание.
Блез, который уже мысленно составлял нужный бюллетень, поглядел на нее взглядом побитого щенка и прекратил это занятие.
– Но в чем там дело? Или это тайна?
– Ничуть. Адмирал Джоул был так любезен… взять меня с собой покататься на яхте. Раньше мы иногда выходили под парусом вместе с Эйрелом, вы же знаете. А хороший день отдыха на природе делает людей счастливыми и позволяет им сохранить здравый рассудок. После него я могу вернуться ко всему этому, – она широким жестом обвела то ли свой кабинет, то ли весь комплекс зданий, – и не беситься на манер императора Юрия. Считайте это… мореходной терапией, или чем-то в этом роде. – «Проклятие, у нас там было свидание!» Но Корделия не знала, испытала ли облегчение или раздражение, что именно эта гипотеза так и не прозвучала.
Иви покосилась на нее с любопытством, однако уже было пора завершать брифинг и идти разруливать водные проблемы. Хорошо бы вода там была на самом деле, а не только в речах. Все новых и новых.
Глава 9
Ужин на террасе ресторана и последовавшее за ним конфиденциальное совещание в вице-королевском дворце на прошлой неделе были настолько прекрасны, что они с Корделией решились повторить еще раз на неделе. «Снова сработало», – подумал Джоул, выплывая из дремы после бурной ночи и глядя на теплую обнаженную Корделию, приткнувшуюся у него под рукой. Он поднял голову и увидел ее приоткрытые глаза, серебристо-серые в предутренней мгле – она уже не спала, но явно никуда прямо сейчас не собиралась. Он прищурился сквозь ее волосы, щекочущие ему нос, посмотрел поверх нее на хроно рядом с кроватью и издал тихий недовольный стон.
— М-м? – спросила Корделия, все еще не двигаясь.
— Надо вставать и идти. Не хочу.
— Так не вставай, – она прижалась к его спине плотнее.
— М-м… – он вздохнул при мысли о пустой кровати в своей квартире на базе и о том, какой тесной и холодной она стала в последнее время. – Я должен.
— Вот тебе, кстати, еще одно преимущество отношений, о которых всем известно. Мог бы остаться на ночь, выспаться по-человечески и идти на службу с утра бодрым и свежим.
— Искусительница. Знаешь ведь мужские слабости.
Корделия сонно улыбнулась.
— Только своих мужчин.
Он усмехнулся, уткнувшись лицом в ее волосы, и поцеловал в макушку.
— Озеро Серена на этих выходных, снова?
Она задумалась, поджав губы.
— До моего сведения донесли, что нам, возможно, стоит пересмотреть нашу привычку. Кажется, наши периодические поездки туда дали повод для домыслов, причем совершенно не того толка, какие я могла предположить. По всей видимости, ни один человек в возрасте до тридцати не думает, что в возрасте за пятьдесят можно заниматься сексом. Так что объяснения, хоть они и получаются крайне изобретательными, вводят людей в заблуждение.
— А-а, – разочарованно протянул он. Уже само наличие привычки казалось ему переменой к лучшему. Он был уверен, что такая привычка наскучила бы ему очень не скоро. Несколько месяцев, самое меньшее, а, может, и лет. Регулярный график, о котором никому не придется волноваться. И всё же…
— Нам в любом случае придется разнообразить наши встречи. Со следующей недели я работаю наверху.
Обычный плановый вылет с инспекцией космических станций, охраняющих выходы из двух П-В туннелей, потенциально не ведущих никуда. С повторением инспекции из интересных стали скучными, но всё же не такими тоскливыми, как сами работы по поддержанию станций в исправном состоянии. Короткое, искусственно вызванное личное внимание командования сектора служило единственной оценкой, которую получал персонал, обслуживающий боевые станции на выходах из П-В туннелей, но, хотя скука на станциях была благом, учитывая возможные альтернативы, при этом возникали проблемы с боевым духом. Очень редко, но Джоул все же вскрывал там действительно серьезную проблему, предварительно убедившись, что никто на станции не сдох от скуки в буквальном смысле. Так что такие проверки были ценны в нескольких смыслах, и прежде Джоул ничего против них не имел.
Теперь настала очередь Корделии разочарованно бурчать.
— А, ну да, — она перевернулась на другой бок.
Джоул послушно повернулся на спину, позволив ей устроиться поудобнее, положив голову ему на плечо и собственнически перекинув руку через его грудь.
— Ну, тогда секс по видео отменяется. Не представляю, как это сработало бы с задержкой по времени в несколько световых часов.
Джоул хихикнул.
— Нет уж. Но не подумай, что мне бы не хотелось это увидеть.
— Тебе, СБ, а также любому на маршруте сжатого луча, кто имеет полномочия подключаться к этому каналу…
— Именно так я и подумал. Не хочу делиться. — Он обнял ее той рукой, на которой она лежала. — Но, по крайней мере, в этот раз, если с тобой что-то случится, пока я буду там, я смогу сам отдать приказ о возвращении.
— М-м? — она посмотрела удивленно.
— Я просто вспомнил весь тот кошмар во время своего второго вылета с сопровождением торгового флота.
Он тогда получил повышение, был переведен старпомом на «Новые Афины», новейший по тем временам корабль, и считал это престижным назначением.
— Мы находились на полпути от Земли, возле туннеля перед самым длинным скачком на нашем маршруте, когда пришли новости о сердечном приступе у премьер-министра. И я ничего не мог поделать, застряв там. Даже поговорить было не с кем. Разумеется, тут же возникло море толков и политических сплетен, и, разумеется, все знали, что я много лет работал с Эйрелом, поэтому каждый расспрашивал меня. Это было настоящей пыткой, хоть несколько человек и понимали, что Эйрел был для меня не просто политической фигурой, но и другом. У меня не было никакой возможности попросить об отпуске по семейным обстоятельствам, никакого способа добраться до дома, иначе как вместе со всем флотом… Никогда я не был так близок к тому, чтобы дезертировать.
Корделия вздохнула.
— Извини, что мои тогдашние сообщения были такими короткими. В Форбарр-Султане всё было ужасно, все эти медицинские вопросы, Майлз пропал без вести, Марк вернулся домой… Нельзя сказать, что оказалось хуже, чем во время мятежа Фордариана, но тоже оставило не лучшие воспоминания.
Он обнял ее крепче.
— По-моему, твои послания спасли мне жизнь. Я пересматривал их раз за разом. Пытался читать между строк, потом пытался не читать между строк… В том последнем, после того, как Эйрелу поставили сердечный имплант, ты выглядела такой измученной, но твое лицо светилось как солнце. — Он улыбнулся. — А следующее пришло уже от него, и все стало хорошо.
На ту минуту, по крайней мере. Но незваное напоминание о смертности, утратах и беспомощности стало одной из причин поворота его карьеры в сторону Сергияра, едва он смог это устроить.
Корделия знала тогда, что он хотел услышать, и что ему нужно было услышать. Первое приватное сообщение по сжатому лучу она отправила, как Оливер сумел разобрать, прямо в день несчастья, не успев даже лечь спать. Несмотря на все косвенные и прямые заверения, полученные от нее раньше, только благодаря этим сообщениям до него окончательно дошло, что он — не случайная прихоть ее мужа, с которой по-бетански толерантно мирятся, но равный партнер, достойный доверия. Он всегда был немного влюблен в нее, да и какой мужчина в окружении Эйрела не был? Не то чтобы после этого он влюбился в нее еще сильнее. Однако ее сообщения поселили в нем глубочайшую уверенность, которая дала ему новую опору в жизни, когда они трое встретились вновь. А из этого… проистекло и все остальное. Вся его жизнь.
«Когда я был одинок и напуган, ты утешила меня». Он поцеловал Корделию за это, крепко и как следует, хоть с опозданием почти на полтора десятка лет. Она выглядела довольной, хоть и немного смущенной. Он не стал ничего объяснять.
Когда они снова заговорили о планах на неделю, он одевался. Она повернулась на бок, взяла с прикроватной тумбочки комм, вызвала на нем календарь дел и озадаченно нахмурилась.
— Ага, этого я и боялась. У меня две встречи во второй половине дня. Из-за них из города не уедешь. И назначены давным-давно. Надо сказать Иви на будущее не загружать мои выходные.
