Михаил Михеев - Михаил Михеев, Елена Ковалевская. Герои чужой войны
— Черри, мать твою растак! Вектор: два, пятнадцать на тридцать восемь. Удаление пять миль. Выполнять приказ!
Теперь приказ капитана звучал не столь бесстрастно.
Девушка, очнувшись, послушно отвела драккар на указанное расстояние, теперь уже безопасно наблюдая за набиравшим обороты крушением.
Эфир заполнился голосами, отдающими команды. Кто-то орал истошно 'мейдей' — наверное пилоты грузовоза, другие требовали убрать его от ворот, скоро должен прибыть следующий корабль — на этот раз пассажирский лайнер с семью тысячами душ на борту. И Сашке пришлось, переключить тумблер на одиночный канал, чтобы слышать только пилотов драккаров.
А там в эфире уже слышался мат. Кордоба в несовсем цензурных выражениях докладывал, что на транспортнике сработала автоматика и, едва появилась угроза взрыва, сбросила реактор в космос.
У грузовозов основные двигатели устанавливались сзади, а буксировочные и маневровые — спереди. И автоматический отстрел всегда производился назад, чтобы одновременно придать кораблю дополнительную инерцию и толкнуть вперед, удаляя от опасного соседства. Только вот беда, все произошло не совсем вовремя. Стараясь увести транспортник от ворот, пилоты уже включили маневровые двигатели, и вместо того, чтоб получить толчок в нужную сторону, корабль еще сильнее закрутило, вываливая оставшиеся в нем цистерны в космос, а сброшенный реактор срикошетил от одной из платформ разгонной установки и вернулся назад, интенсивно паря выхлопом — слишком старым и изношенным он был. А судя по количеству отработки, скопившейся в камере, а так же по интенсивности, с которой та рвалась наружу, существовала высокая вероятность, что еще чуть-чуть — и он пойдет в разнос.
Сашка еще успела подумать: 'Вот народ убирать-то замается!', - как реактор, хаотично вращаясь, столкнулся с огромной глыбой хлорного льда, и его высокотемпературный выхлоп вмиг испарил едва ли не половину. Через секунду полыхнуло так ярко, что светофильтры, опоздав на какую-то долю секунды, не смогли полностью защитить глаза. Проморгавшись, Сашка увидела эпическое зрелище — возле грузового корабля вспухало зеленоватое подсвеченное изнутри ослепительно-белыми вспышками облако. Тут же запищал радар, зафиксировавший разлет огромного количества металлических обломков. Но, прежде чем девушка успела среагировать, один из них ударил по защитному полю драккара. Хорошо еще, что был он легким, иначе и без того слабая не выведенная на полную мощность защита, могла не выдержать. Но повезло — только тряхнуло знатно, аж зубы лязгнули.
И тут, разорвав какофонию приказов и помех в эфире, прозвучал предупреждающий сигнал — скоро будет открыт канал перехода из гипера, а разгонные ворота вновь начали едва заметно мерцать.
— Бабушку вашу всем полком! — раздался голос первого лейтенанта Кордобы — Пассажирское корыто на подходе раньше срока на полчаса!
И тут было от чего ругаться. При выходе из гиперпространства или при входе в него, объект должен был иметь определенную скорость, которую он будет сохранять на протяжении всего пути. Замедлиться корабль просто не мог — начиналось неконтролируемое выпадение из устойчивого гиперпра в привычную по законам физики реальность. Только выпадение из канала могло происходить частями, кусок тут — кусок там… Вид потом у таких обломков был, словно невидимым ножом отрезали — гладенькие такие, ровненькие, но хаотично расположенные. А возможен был провал в червоточину — эдакое подпространство в гиперпространстве. Ученые до сих пор ломали головы, пытаясь выяснить закономерность их появления, потенциал существования как подпространства в гипере, тогда как они сами при этом являются 'природным' гиперканалом… Много еще чего ученые не могли объяснить, а всем остальным приходилось с этим сосуществовать и даже этим пользоваться.
Так вот, скорость в гипере должна была быть или постоянной, или увеличиваться, но ни в коем случае не уменьшаться, и в пределах канала, корабль не имел возможности резко маневрировать. Чтобы изменить курс, необходимо было позаботиться заблаговременно, желательно еще до начала прыжка, загнав все в компьютер и еще 'на берегу' просчитав все несколько раз.
И теперь к воротам с той стороны прибывал пассажирский лайнер, который по понятным причинам не имел возможности ни затормозить, ни перенацелиться на другие ворота.
Иванкович быстро доложил на базу о случившемся, а Кодоба, параллельно общавшийся с кем-то из операторов, потребовал, чтобы к месту аварии в течение пяти минут прибыли буксировочные модули. Необходимо было спешно расчистить приемную площадку перед воротами.
— Буксиры будут на месте через двадцать минут, — получил он в ответ.
— А у нас через десять тут лайнер будет! — ярился первый лейтенант.
Но что ему могли сказать с той стороны?! Быстрее возможного отлично защищенные, но медлительные буксиры не прибудут, а лайнер в нарушение правил подошел к переходу раньше положенного, тем самым усугубив и без того непростую ситуацию.
Обломки же грузовоза, разорванные от взрыва и еще целые цистерны, катапультировавшиеся в спасательном модуле пилоты, и по-прежнему парящий наполовину разрушенный реактор, вращались по непредсказуемым траекториям. И было неизвестно, в какой момент замерзшая желто-зеленая глыба столкнется с реактором или попадет под его раскаленный выхлоп, и произойдет новый взрыв. Причем рвануть могло так, что не только от грузовоза и пилотов ничего не осталось бы, но и от самих разгонных ворот. А там, с той стороны, семь тысяч человек на борту…
Дальнейшее промедление было уже смерти подобно.
Сашка едва успела заметить, как драккар ее ведущего выбросил ярко-алые струи огня, и тяжелая машина рванула в мешанину обломков. В оцепенении, невольно опасаясь сделать лишний вдох, она наблюдала, как Иванкович по наикратчайшей, практически убийственной траектории, ведет корабль к кувыркающемуся реактору.
В эфире послышался голос Кордобы.
— Зацепил! Держу!
Сашка касанием сместила обзор на экране, чтобы вся картина происходящего отображалась целиком. Там, среди обломков, зацепив вспомогательным силовым захватом, годным разве что для подтягивания мелких грузов, Кордоба взял на буксир спасательный модуль с пилотами и теперь осторожненько, стараясь не делать резких рывков, вытаскивал из кутерьмы.
Меж тем капитан добрался до реактора. Захватить его пока никак не удавалось, и все что оставалось, так это отклонять хлорные глыбы от струи пара, да выдавливать силовым полем корабля прочь из ледяного скопления.
Девушка прерывисто вздохнула, пытаясь унять волнение. Она понимала, что сейчас ведущие рискуют своими жизнями, спасая всех. А они… Другой ведомый точно так же висел на границе парящих обломков и не осмеливался сунуться вглубь.
Разгонная установка вспыхивала все ярче и чаще, невольно притягивая к себе взгляд. И уже по интенсивности свечения Сашка могла сказать — у них в запасе есть не более пяти минут. А буксиры будут только через пятнадцать, со станции только что доложили об их расстыковке… Нужно было срочно что-то предпринимать. Возле одной из разгонных пластин зависла одна из погнутых цистерн, причем так неудачно, что вывалившийся из гипера лайнер обязательно зацепит ее одним из маневровых двигателей и… Что будет после 'и' Сашка уже видела. Его развернет, швырнет на разгонную установку…
И она решилась. Врубив силовое поле на полную мощность и, поставив сигналку на помехи сбоку и сзади, осторожно стала протискиваться меж кувыркающимися кусками металла. Траектория выходила сумасшедшей, как у свихнувшегося шмеля. Рывок вправо, вниз, снова в сторону… Прозвенел зуммер, сообщая, что она зацепила полем какой-то обломок. Опять вверх! Влево!.. Перегрузка накатывала скачкообразно, то вдавливая в ложемент, то заставляя едва ли не повисать на ремнях.
В метаниях прошла почти целая минута, а девушка даже толком не приблизилась к злополучной цистерне. А установка уже мерцала, не переставая, промежутки между вспышками глазом почти не замечались. Следовало торопиться.
Сашка потянула штурвал на себя, а потом, едва успевая, качнула влево — вправо. Драккар послушно задрал нос, нырнул влево, выровнялся. Еще один кувыркающийся обломок остался позади.
Ее танцы заметил оператор с базы. Дав предупреждающий сигнал, он потребовал прекратить самодеятельность и убираться прочь. Однако Сашка проигнорировала его. Заложив еще пару головокружительных виражей, она наконец-то преодолела половину пути. Но впереди оставалось еще столько же.
Время убегало как песок сквозь пальцы. Еще немного, и уже ничего нельзя будет сделать. Установка светилась ровно, без вспышек, а значит, максимум еще пара минут — и лайнер вынырнет из гипера. В том, что его двигатели зацепят цистерну, не оставалось никаких сомнений. Отсюда Сашке это прекрасно было видно. Хлор мгновенно превратившись в газ сдетонирует от выхлопа дюз и если не разворотит ворота сам, то их обязательно разрушит потерявший управление корабль. Те схлопнутся, отсекая невышедшую большую часть лайнера, и у находящихся на борту людей не будет даже тысячной доли шанса уцелеть. Никто просто не успеет добежать до спасательных модулей, если только сию секунду не сидит в них. Жертвы будут огромными! Да и сама девушка, если в ближайшую минуту ничего предпримет, тоже погибнет. Схлапывающиеся ворота штука хитрая — могут как водоворот, затянуть жертву в гипер, а могут просто смять перегрузками кораблик, словно он выполнен из оберточной бумаги, и оставить снаружи.
