10 лет спустя - Имран Муса оглы Магеррамов

– Да, конечно. – Он взял снимки, отсканировал их и стал проводить какие-то манипуляции со сканами на своей консоли. – Что-то еще?

– Да. – Ответил я. – Оружие необходимо разобрать и понять, как оно работает. Если технология воспроизводима, нужно запустить образец в серию.

– Сложно, но можно. Кстати, где профессор? – Спросил он, даже не повернувшись ко мне. – Вам удалось его вытащить?

– Нет, та тварь, что была убита датскими спецами, выпотрошила его. Мы застали только его труп.

– О, это прискорбно. Я слышал, что он был Вашим другом. Примите мои соболезнования.

– Спасибо.

– Я хотел спросить у Вас насчет прыжка. Сегодняшнее мероприятие в силе?

– Нет, мы его отложим до тех пор, пока у нас не появятся эти пушки.

– Хорошо. Я закончил разбор его записей. Да, это формулы и расчеты, но тут есть кое-что еще. Небольшой текстовый фрагмент. Хотите посмотреть?

– Да.

– Вывожу на печать. – Он нажал что-то на своей консоли, после чего из соседнего принтера вылез листок. Я прочитал текст:

– Физика частиц, Черные Дыры, сингулярность – все это – ничто по сравнению с абсолютным злом, что идет на Землю. Есть только один путь к спасению – путь к свету. Мы не готовы и никогда не будем готовы к встрече с непознанным. Прошу Вас, Штайнер, защитите людей. Мое время на исходе, я не успеваю завершить работу. Эти записи помогут Вам добраться до истины. Да хранит Вас Господь.

Дальше шла дописка. Видимо, ее профессор сделал, уже будучи под контролем Фантомов:

«Бога здесь нет. Оставьте пустые надежды и грезы. Вы несовершенны. Вы – ошибка бытия».

– Довольно пафосно, не правда ли? – Спросил он, наконец, повернувшись ко мне.

– Слишком пафосно, черт возьми. – Я не выдержал и выругался на немецком.

– Да. Будут ли еще какие-либо поручения?

– Нет, занимайтесь пушкой.

– Хорошо.

– Если понадоблюсь, я буду у себя.

– Конечно.

Я отправился к Веронике. К этому времени она уже проснулась и сидела в моем кресле. Увидев меня, она улыбнулась:

– Ну, что?

– Они расшифровали записи профессора и начали работать с пушкой. Если у них все получится, то скоро мы отправимся на помощь к директору.

– А если нет?

– Нужно надеяться на лучшее.

Она посмотрела на меня своим томным взглядом:

– Кто тебя починил? – Спросила она.

– Я сам. В ванной. Плохо?

– Нет, очень профессионально.

– Спасибо. – Я обнял ее за талию и притянул к себе. – Я люблю тебя.

– Я тоже. – Ответила она, поцеловав меня в губы и начав медленно расстегивать пуговицы на моей рубашке. Я же запустил руку ей под юбку. Я не мог дышать без нее. Она стала смыслом моей жизни. Да что там – она стала моей жизнью. Настоящей.

Мы переместились на диван и стали наслаждаться друг другом, слившись в единое целое. Забыв обо всех насущных проблемах – в тот момент существовали только мы. Две родственные души.

Когда мы достигли экстаза, то так и остались лежать на диване, обнявшись и погрузившись в состояние легкого забытья, как после хорошей выпивки:

– Теперь ты веришь, Рихард? – Спросила она, вытянув ноги.

– Во что? – Я положил ей руки на бедра.

– В то, что это происходит с нами.

– Верю.

– Я тоже. – Она была уставшей, измученной. Ей был нужен отдых, хороший и долгий сон.

– Возьми отдых, Вероника. Ты устала. – Я поцеловал ее в шею.

Она улыбнулась:

– А кто будет помогать моему любимому ученому спасать мир?

– Ученый уже взрослый мальчик. Теперь нам остается только ждать заключения рабочей группы по поводу применимости технологии Паттерсена. Все, что от нас зависело, мы уже сделали. – Я начал массировать ей плечи, так, как это делала она, когда навещала меня по вечерам:

– Господи, что ты делаешь со мной, Рихард.

– Свожу тебя с ума. – Я переключился на ее ноги.

– Ты уже давно это сделал. – Она приподнялась и обхватила меня ногами. Она ловко завладела ситуацией, оказавшись сверху. Я взял ее за талию, и мы продолжили нашу идиллию, снова растворившись друг в друге.

Не знаю, сколько мы пробыли вместе, но во время близости с ней я чувствовал, что время течет по-иному. Окружающее резко утрачивает значение, становясь лишь декорацией:

– Ты невероятная женщина, Вероника. – Прошептал ей я, когда мы вновь добрались до пика наслаждения.

– А ты самый лучший мужчина из всех, кого я когда-либо встречала, Рихард. – Она поцеловала меня в губы. – Я люблю тебя.

Мы оба устали от сегодняшних злоключений, поэтому мы так и заснули на диване, накрывшись моим пиджаком. Нам было нужно набраться сил для того, чтобы закончить начатое.

ОТДЕЛ 3

Неизвестное измерение, точное время и дата неизвестны

Каждый раз, когда мы подходили слишком близко к очередной крупной группе Фантомов, эти существа отбрасывали нас назад при помощи неизвестного импульса:

– Похоже, они не настроены на общение с нами. – Сказал я Тойе, которому это все тоже порядком надоело:

– Да, человек, похоже на то. – Ответил он. Он совсем отчаялся. – Чего Вам нужно? Почему Вы не убиваете нас, а играете с нами в игры? К чему это все?

В ответ Фантомы лишь высокомерно посмотрели на торуса и промолчали. Этим существам не было до нас дела:

– Сколько мы уже здесь? – Спросил я у Тойи, решив сменить тему.

– По моим подсчетам, около 500 лет. Прости, человек, ты должен был встретиться со своей семьей. Я не думал, что все так произойдет.

– Путешествие во времени на 500 лет вперед тоже не входило в мои планы. – Ответил ему я, надеясь, что он оценит иронию. К сожалению, он скорчил на лице некое подобие раздраженной ухмылки:

– Отсюда нет выхода, человек. Мы будем сидеть здесь, пока наш организм не умрет от голода. Учитывая, что здесь наш метаболизм замедлен, мы сможем протянуть еще пару тысячелетий. Все это время Фантомы будут наблюдать за нами, пресекая любую попытку вступить с ними в контакт. Это их мир, это их дом. Здесь хозяева они.

Мы сели на пол у одного из столбов как раз в тот момент, когда куб, внутри которого мы находились, осуществил еще один поворот своей грани. Новый мир, новая история:

– Хочешь услышать нашу музыку, человек? – Спросил Тойя.

– У торусов есть музыка?

– Да. – Впервые я смог прочитать смущение на его лице.

– Ну, давай.

– Хорошо. – Он достал из-под плаща инструмент, похожий, на дудку, и начал дуть в нее, искусно перебирая ее клапаны своими тонкими и длинными пальцами без ногтей.

Это было божественно. Никогда я не слышал ничего подобного. В их музыке читалось