Хроники 7 дней - Имран Муса оглы Магеррамов
В поле моего зрения попадали мобильные точки ПВО, замаскированная бронетехника, снайперские посты, артиллерийские расчеты прямо на улицах, точки рекогносцировки противника, патрульные посты, огневые точки с пулеметами, гранатометами и полуавтоматическими орудиями, крупные одиночные отряды ополченцев и мобильные патрули на транспорте. Также я не оставил без внимания линии укреплений. Когда цели были зафиксированы, я отправил запрос «Звезде»:
– Адмирал Рам, на связи командир Тойя, отряд «Альфа 3». Направляю Вам список приоритетных целей. Требуется артиллерийская поддержка. Как слышно?
– Тойя, и Вас сюда выбросили. Я получил список целей. – Ответил он. – Начинаем обстрел через 5, 4, 3, 2, 1…залп!
Вечернее небо тут же озарили синеватые лучи. Это работали лучевые пушки, предназначенные для поражения трудно досягаемых целей. Через минуту к ним добавился град ракет и высокоскоростных снарядов. Еще через минуту по позициям людей прошлась ковровая бомбардировка кассетными бомбами с импульсной взрывчаткой, сровнявшей с землей несколько небоскребов и пару кварталов рядом с ними.
Я наблюдал за поражением целей через снайперский прицел. Ни один выстрел не оказался напрасным. Наземная группировка людей была разгромлена меньше, чем за 5 минут. Адмирал доложил об успешном обстреле:
– Подтверждаю накрытие запрошенных целей. Поздравляю, Тойя, Вы взяли город.
– Еще нет. – Ответил я. – Нужно зачистить подземные коммуникации.
– Тут я вам не помощник. Действуйте на свое усмотрение.
– Принято. Конец связи.
Через минуту со мной связался командующий охранного гарнизона:
– Тойя, вижу, Вы преуспели в зачистке центра города. Позвольте выслать рвущихся в бой солдат к Вам для полного захвата центра.
– Пусть идут, но осторожно. Мы могли пропустить кого-то.
– Понял. Внимание всем соединениям! Актуальная боевая задача: выдвигайтесь в центр города и подавите остатки сопротивления людей в этом районе. Оперативный штаб переносится на расположение отряда командира Тойи. Можете запрашивать у него снайперскую и огневую поддержку. Давайте закончим здесь. Я иду с Вами.
Через 20 минут после этого со мной связался один из командиров отрядов, что зачищали подземные коммуникации:
– Командир Тойя, докладываю: последняя группировка людей в системе подземных коммуникаций уничтожена. Какие будут дальнейшие поручения?
– Дождитесь входа остальных частей нашей армии в центр и соединитесь с ними. Выступите единым фронтом и возьмете район под свой контроль.
– Принято. Соединиться с основной группировкой и продолжить наземную операцию. Конец связи.
18 часов 15 минут по местному времени
Начата полномасштабная наземная операция. Все высадившиеся в городе соединения вошли в центр. Группа, зачищавшая подземные коммуникации, поднялась на поверхность и, соединившись с основной группировкой, пошла на штурм центра города.
Сопротивление практически отсутствовало за исключением редких отрядов ополченцев и органов правопорядка. У них практически не было шансов против такой мощной наступательной группировки, поддерживаемой нами и флотской артиллерией. Стрельба в центре города полностью прекратилась к 18 часам 35 минутам. Таким образом, мы уложились в установленный мною же срок.
19 часов 25 минут
Мы стали принимать капитуляцию оставшихся ополченцев. Некоторые из них добровольно прибывали на пункты переработки, а некоторые из последних сил пытались сражаться. К счастью, мы окружили пункты снайперскими постами, поэтому любая попытка завязать перестрелку тут же пресекалась. Также все прибывавшие ополченцы тщательным образом осматривались, чтобы исключить возможность скрытого проноса оружия за защищенный периметр. Там они получали дозу снотворного, после чего отправлялись на корабли-фермы, составлявшие второй эшелон ударной группировки нашего флота. Они возвращались к нам уже в качестве штурмовиков, полностью экипированные и обученные, а также существенно модифицированные.
Я стоял на смотровой площадке, наблюдая прибытие очередной группы штурмовиков, полученных из биоматериала людей, когда ко мне подошел командующий охранным гарнизоном. Решив размять связки, я заговорил с ним на вербальном общении:
– Вы доложили наверх о том, что город наш?
– Да, – ответил он, облокотившись о перила. – Только их ответ меня пугает. – Я вопросительно посмотрел на него и он, не дожидаясь вопроса, тут же ответил. – Ждите дальнейших распоряжений. Что-то мне кажется, зря мы вспомнили молодость и стали воевать как в старые времена. Штурмовики мусор, но мы много кого сегодня потеряли. Хороших солдат и офицеров. Было ли это оправданно?
– Мы сделали то, что должны.
– А вы считаете, что мы что-то должны? Мы же теперь такие же отбросы, как и эти штурмовики. Нас спишут. Верховный не отступит от своего решения сравнять эту никчемную планету вместе с нами. Поверьте, я знаю, о чем говорю. Вы были на штабной службе, а я на полевой. Я поднимал солдат в бой, устраивал рейды, дрался на штыках гораздо больше, чем Вы. Командование никогда не берет паузу в дальнейших инструкциях.
– Давайте подождем немного. Все-таки, наши потери на этой планете превосходят все другие кампании, как, впрочем, и количество тактических задач, которые необходимо оперативно решать. Не удивительно, что командование решило взять паузу. – Обнадежил его я.
– Вы все прекрасно понимаете, адъютант, только боитесь в это поверить.
– При прочих равных условиях я должен был отдать Вас под суд за трусость и пораженство.
Он засмеялся:
– Мы тут все трусы и пораженцы, адъютант. Нас всех хотели казнить, помните? А раз хотели, значит казнят. Заодно и решат вопрос с очень дорогой и ресурсоемкой военной кампанией. Вы же лучше меня это знаете.
– А наши семьи?
– В лучшем случае лишат всех привилегий и заставят работать тяжелым трудом, а в худшем – тоже в расход. Не нужны Верховному лишние свидетели.
– Он не может заткнуть рот целому народу. Все равно кто-то узнает правду. – Парировал я.
– Возможно, но тогда уже будет слишком поздно, ибо наш народ пройдет точку невозврата. Мы сами себя уничтожим, слышали такое?
– Вероятный исход истории цивилизации, чьи технологии и мышление опережают само Время. Хроники Жизни, введение.
– Вы хорошо учили историю, адъютант. Как и я. Как думаете, давно ли это должно было произойти?
– Не знаю.
– Мне кажется, это уже происходит. Много лет. Мы сознательно приближаем свой исход. Вторгаемся в чужие миры, сеем хаос и разрушения просто потому, что мы это можем, и это забавляет толпу, отвлекая общество от реальных проблем. Это исправно повторяется из года в год, из столетия в столетие. Мы сами себя убиваем. Люди – это лишь точка нашего отсчета. Мы здесь, чтобы оглянуться назад и понять, есть ли у нас какой-то шанс на спасение, или мы уже обречены. С каждым убитым или взятым в плен человеком я понимаю, что пути назад нет. Только вперед…в
