Сергей Кусков - Пасынок судьбы
— А почему у тебя нет друзей? — резко перешла она на следующую тему, словно прочтя мысли о нежелании продолжать предыдущую.
— Наверное, потому, что я неудачник! — я не удержался и махом излил сокровенное. Это не правильно, плакаться девчонке в жилетку, но мы из слишком разных миров, чтобы делать друг-другу гадости или подлости. Если меня кто-то и выслушает в этом мире, то только она.
— С чего ты это взял? — в глазах девушки вновь появился блеск интереса.
— Разве можно считать себя «удачником», когда девчонки отворачивают от тебя нос при встрече? Или когда банда недоносков считает, что я не гожусь ни на что большее, кроме как быть их грушей? А еще у меня такой язык, что выдает всю правду о людях, в самом нелицеприятном свете, невзирая на время и место!
— Меня обходят стороной, Бэль, за несколько километров. Но от меня и надо держаться подальше! Я вообще удивлен, что такая девушка, как ты, сидит со мной и беззаботно болтает!
— Какая «такая»? — напряглась она.
— Замечательная! — не удержался я. Она все поняла по моим глазам и потупилась, чуть покраснев.
— Правда?
Я кивнул.
— Спасибо!
Мне снова стало ее жаль. Если тебе некому сказать, что ты замечательная, сказать искренне, не подлизываясь — это серьезно.
— Но знаешь, ты не прав. Насчет себя. Ты не неудачник! — продолжила она вдруг с жаром. Теперь напрягся я. — Ты тоже замечательный! Я еще не встречала таких, как ты!
— Ты преувеличиваешь.
— Ни капельки! Хуан, у меня много знакомых. Среди них есть и достойные люди, не только лжецы и льстецы. Я знаю, что говорю.
Ты говоришь, тебя не любят за правду. Но тех, кто говорит правду, всегда не любят, это закон! Но эта нелюбовь говорит о внутренней силе: ты готов драться с окружающим миром, готов показывать, что не боишься его. Вскрываешь недостатки людей, даже зная, что за это в ответ получишь «кару» — неприятие себя.
Я отложил ложку и весь перешел в слух. Эта девочка снова меня удивила, и это было самое сильное удивление за сегодня.
— Говоришь, тебя прессингует банда отморозков? Кстати, их работа? — она указала на фингал. Я почувствовал себя неуютно и бегло кивнул, потупившись в столешницу.
— Здорово! — Бэль, гадина, расплылась в улыбке. — Шрамы мужчину украшают!
— Это не шрамы… — пробурчал я.
— Не важно. Это знак, что ты — мужчина, а не тряпка.
Теперь зарделся я. Интересная логика! И ей действительно нравился мой «фонарь»! Я в отпаде!
— Но ты не похож на хлюпика, не могущего дать сдачи, — продолжала она. — Значит, что-то тут с бандой не так, есть какая-то причина вашего противостояния.
— Социальное неравенство! — вновь вздохнул я. Кажется, наша беседа перешла все рамки «светской» и больше напоминает взаимный прием двух психологов. Вначале я принимал ее, теперь она принимает меня. И несмотря на свою врожденную интуицию, я не был уверен, кто из нас в профессиональном плане лучше. — Им неприятно видеть рядом с собой титуляров, они их давят. А я огрызаюсь.
— И где тут «неудачность»? — она показно округлила глаза. — Хуанито, мне кажется, эта ситуация показывает обратное, ты в состоянии противостоять банде и отстаивать свои права! Неудачник наоборот, сделал бы все, чтобы его не трогали.
У меня на мгновение проскочило ощущение deja-vu. Будто сижу в кабинете куратора, и тот читает мне очередную лекцию. Но только на мгновение — это была приятная и нескучная лекция.
— Ты не неудачник! — вынесла вердикт Бэль. — Просто очень принципиальный человек, и не любишь слабых. То есть людей, имеющих отличную от твоей жизненную позицию. А сильных в мире мало, Хуан!..
Да, что-то есть в ее словах. Сильные и принципиальные обречены на одиночество. А я никогда не стану тесно общаться или дружить с людьми, которые, словно шакалы, прогибаются под обстоятельства, дабы легче жилось. «Инопланетянин» Хуан Карлос, фанатик и изобретатель, горе-республиканец и прочая-прочая — сильный, каким бы на первый взгляд ни казался. Сильнее любого из нашей группы! И потому мы общаемся. Бэль, золотце, почему я не встретил тебя раньше?
— Согласен, — кивнул я после долгого раздумья. — Касаемо всего согласен. Но последнее обстоятельство, девушки. Как ты объяснишь их патологическое неприятие меня? Сила? Девушки любят сильных! Но терпеть не могут неудачников. И они шарахаются от меня, как от огня!
— Это тоже не показатель «неудачности» — покачала головой собеседница.
— Хорошо. — Я задумался и выложил последний аргумент. — Ты знаешь, что такое «лотерея»?
Бэль кивнула.
— Дурацкая игра для малолеток. Мне она никогда не нравилась.
— Главное не то, что она кому-то нравится или не нравится, а то, что в нее играют. И вчера меня загадали.
Я смутился. Бэль же, наоборот, рассмеялась. Громко и заливисто, во весь голос. И смеялась достаточно долго, чтобы я сам не начал понимать абсурдность этого аргумента.
Отсмеявшись, Бэль надолго задумалась.
— Хуан, почему ты не прыгнул, когда я купалась?
У меня из горла чуть не вырвался стон. Ну вот, только вроде замяли и расслабились! Но никакого «наезда» в ее словах не почувствовал.
— Почему ты не сделал этого? — давила она.
Придется отвечать.
— Не мог. Не хотел. — Мысли сбились в кучу, толково объяснить свой поступок не получалось.
— Брезговал! — уверенно отрезала она. — Ты мною брезговал!
Я застыл с раскрытым от неожиданности ртом, но оскорбления и обиды в ее словах вновь не услышал.
— Ты увидел перед собой потаскуху, дающую первому встречному, и не захотел быть «первым встречным»! — добила она. Затем расслаблено откинулась на спинку кресла. — И знаешь что? Ты прав! Уже здесь, на лавочке, я поняла, как низко пала! А ведь до того даже не задумывалась об этом!
— Низко? Пала? — выдавил я. Наверное, на всей стомиллионной планете второй такой, как Бэль, не найдется. Не бывает столько неординарных и эксцентричных особей женского пола с таким странным мыслительным аппаратом!
— Ты предъявляешь девушкам слишком высокие требования, Хуанито. Настолько высокие, что они не в состоянии под них подстроиться. А еще, ты давишь на них так же, как и на всех остальных. Они для тебя — часть общества, и ты не можешь терпеть их «неправильность». Потому они шарахаются от тебя, как от огня. Они знают, что не потянут, и бегут, предпочитая не связываться, даже если ты им нравишься. Кстати, то, что тебя загадали — значит то, что ты нравишься «хозяйке». Подсознательно. Люди склонны через агрессию обозначать то, что им по душе. Это как мальчики, дергающие понравившихся им девочек за косички.
— Можно еще раз? Немного не догнал!.. — я почувствовал, что голова идет кругом.
— Ты нравишься «хозяйке». Но она боится признаться в этом и подругам, и даже себе, потому, что на тебе общество поставило печать «странного» и «не такого, как все». Но на то, что ты ей нравишься, общество повлиять не в силах, и отрицая тебя, переводя в твой адрес некую агрессию, подставляя, она реализует свои тайные фантазии. То есть, твоя «лотерея» — подтверждение моих слов.
— Интересно-интересно! — Кажется, ко мне вернулся дар речи. — Только не понятно. Не вижу логики! Чем я «давлю» на них, почему они «бегут»? Почему проще «загадать» меня, чем подойти и поговорить?
Бэль сокрушенно покачала головой и придвинула последнюю порцию мороженого. Лихо она, за разговором я и не заметил, как опустело пять вазочек!
— Не знаю, как это объяснить. Чувствую, но сказать трудно. Вот смотри, мужчины бывают двух типов. Я имею ввиду настоящих мужчин! — поправилась она, будто за что-то оправдываясь. Что-то личное. — Первые — «Мачо». Назовем их так.
Я согласно кивнул.
— Их задача — побеждать женщин. Найти смазливую красотку, быстренько затащить в постель, и наутро так же быстро слинять, пока на него не надели хомут серьезных отношений.
— Что, все мужики такие? — усмехнулся я.
— Нет, только мачо, — серьезно парировала она. — Поверь, в моей жизни было предостаточно мачо, уж их-то я изучила, как свои пальцы!
От этих слов стало немного не по себе, но я быстро взял себя в руки. Передо мной — юная сеньорита, обеспеченная всем и имеющая за плечами собственную семейную службу безопасности, способную защитить от любых невзгод. Но не имеющая достаточного родительского пригляда, предоставленная самой себе. Мачеха не в счет, с нею они на ножах. С такими возможностями и внешними данными она должна менять мужчин как перчатки, десятками! Что, скорее всего, и делает. Но кто я такой, чтобы осуждать ее или на что-то претендовать?
— Но есть другой тип мужчин, — меж тем продолжала она. — Им не нужна победа над женщиной. Сиюминутная победа, — поправилась Бэль, выделяя слово «сиюминутная». — Им нужна капитуляция, полная и безоговорочная! Только такую победу они считают победой! И ни на что больше не размениваются.
