Артур Кларк - Свидание с Рамой

Только что с чувством, весьма похожим на тошноту, они наблюдали, как хищники раздирают на части «морскую звезду», и вдруг обнаружили, что не одни. В лагерь проник непрошеный гость.

Первой его заметила Лаура Эрнст. Она на секунду оцепенела, потом шепнула:

—  Не двигайся, Билл. Теперь осторожно посмотри направо.

Нортон повернул голову. В десяти метрах от них стоял тонконогий треножник, увенчанный сферическим тельцем размером с футбольный мяч. По окружности мяча располагались три больших, лишенных всякого выражения глаза — поле зрения существа составляло, очевидно, все триста шестьдесят градусов, — а за телом волочились три хлыстообразных щупальца. Ростом треножник был ниже человека и выглядел слишком хрупким, чтобы относиться к нему с опаской, но это еще не оправдывало их беспечности: факт был налицо, ему позволили проникнуть в лагерь незамеченным. Нортону он напомнил не более чем безобидного паучка-сенокосца, хотя и о трех ногах, и еще капитан заинтересовался тем, как это создание решает проблему, неведомую живым существам Земли, — как оно передвигается, имея три точки опоры.

—  Что скажешь, док? — прошептал Нортон, приглушая голос теледиктора.

—  Обычная для Рамы тройственная симметрия. Не вижу, как оно может нам повредить, разве что хлысты могут быть неприятными на ощупь или даже ядовитыми, подобно бахроме у медузы. Давайте посидим тихо и посмотрим, что оно станет делать.

Понаблюдав за людьми с полным бесстрастием две-три минуты, трехногий паук внезапно тронулся с места — и теперь они поняли, почему прозевали его появление. Он двигался так быстро и, главное, таким необычным способом, что глаз и мозг человека воспринимали это движение с огромным трудом.

Насколько Нортон мог судить — а окончательную ясность могла бы внести лишь замедленная киносъемка, — каждая из трех ног поочередно служила осью, вокруг которой поворачивалось все тело. И он не был вполне уверен, что ему почудилось, что через каждые несколько «шагов» направление вращения меняется на противоположное; три хлыста мелькали буквально с быстротой молнии. «На всем скаку» существо развивало скорость — точно подсчитать опять-таки не представлялось возможным — не менее тридцати километров в час.

Паук вихрем обежал вокруг лагеря, обследуя каждый предмет снаряжения, осторожно прикасаясь к наскоро устроенным постелям, столам и стульям, аппаратуре связи, контейнерам с пищей, электрическим туалетам, камерам, бачкам с водой, инструментам, — не было, пожалуй, ни одной мелочи, которой он не удостоил бы вниманием, не считая лишь самих четырех наблюдателей. Напрашивался вывод, что паук достаточно разумен, чтобы провести грань между людьми и их неодушевленной собственностью; все его действия оставляли несомненное впечатление осмысленного любопытства и даже любознательности.

— До смерти хочется посмотреть, что у него внутри, — воскликнула Лаура, с сожалением провожая глазами существо, продолжающее выделывать свои стремительные пируэты. — Не попытаться ли его поймать?

—  Как? — резонно осведомился Колверт.

—  Да так же, как первобытные охотники ловили самых быстрых зверей, — накидывая им на лапы веревку с грузилами на концах. Зверю это не причиняло никакого вреда.

—  Сомневаюсь, — ответил Нортон. — Даже если бы подобный фокус и удался, мы не вправе идти на риск. Нам неизвестно, насколько этот треножник разумен, а веревка с грузилом вполне способна перебить ему ноги. Тогда нам не избежать действительно серьезных неприятностей — здесь на Раме, на Земле и где угодно еще...

—  Но мне необходим такой экземпляр!

—  Придется тебе довольствоваться цветком, который сорвал Джимми, разве что одно из этих созданий изъявит готовность к сотрудничеству. Насилие исключается. Как бы тебе понравилось, если бы кто-то высадился на Земле и решил, что ты — прекрасный экземпляр для анатомирования?

—   Но я вовсе не собираюсь его анатомировать, — возразила Лаура не слишком убежденно. — Я хотела бы только посмотреть его...

—  Ну что ж, у пришельцев по отношению к тебе могли бы быть именно такие намерения, но, уверяю тебя, ты провела бы немало неприятных минут, прежде чем им поверить. Нельзя допускать никаких действий, которые можно истолковать как угрожающие.

Нортон просто цитировал предписания, полученные перед посадкой на Раме, и Лаура знала об этом. Требования науки, как всегда, приносились в жертву требованиям космической дипломатии. Да, в общем-то, привлекать столь возвышенные соображения, наверное, и не было нужды: вопрос легко сводился к хорошим манерам. Все они были здесь посетителями, проникшими в помещение без спроса...

Паук как будто закончил свой осмотр. Он сделал, не снижая темпа, еще один круг по лагерю, а затем по касательной устремился в сторону лестницы.

—  Интересно, как он будет взбираться по ступенькам? — подумала вслух Лаура.

Ответа на ее вопрос долго ждать не пришлось: паук не обратил на лестницу никакого внимания и пустился вверх прямо по вогнутому склону, даже не снизив скорости.

—  Группа наблюдения, — вызвал Нортон, — к вам вскоре, видимо, пожалует гость. Следите за лестницей Альфа, шестой пролет. И кстати, большое спасибо за то внимание, с каким вы нас охраняете...

Потребовалась целая минута, чтобы дежурный уловил сарказм и начал сбивчиво оправдываться:

—  Мм... вот теперь, шкипер, когда вы мне сказали, я действительно что-то такое вижу. Но что это?

—  Знаю не больше вашего, — ответил Нортон, нажимая кнопку общей тревоги. — Лагерь Альфа вызывает все группы. Нас только что навестило существо, похожее на трехногого паука. Небольшое сферическое тело на очень тонких ногах передвигается вращаясь, притом очень быстро. Внешне безобидное, но крайне любопытное существо. Может подкрасться к вам, прежде чем вы его заметите. Подтвердите прием...

Первым отозвался Лондон:

—  У нас без происшествий, шкипер.

Затем откликнулся Рим — подозрительно сонным голосом:

—  У нас тоже. Хотя погодите-ка...

—  Что там еще?

—  Я отложил ручку всего минуту назад — ее нет! Что за... о-о!.

—  Говорите связно!

—  Вы не поверите, шкипер. Я делал тут кое-какие заметки... вы ведь знаете, я люблю писать, от этого никому никакого вреда... писал я своей замечательной шариковой ручкой, ей без малого двести лет... ну, в общем, теперь она валяется в пяти метрах отсюда.. Я ее поднял — славу Богу, она не повреждена.

—  А как она, по-вашему, туда попала?

—  Мм... я, должно быть, задремал на минутку. День выдался тяжелый...

Нортон вздохнул, но от комментариев воздержался: их было так немного и у них оставалось так мало времени на то, чтобы обследовать целый мир! Энтузиазм помогал побороть переутомление, но, к сожалению, не всегда, и капитану уже приходило в голову, что он рискует сверх меры. Не следовало бы, пожалуй, разбивать людей на такие мелкие группы, пытаясь охватить столь необъятную территорию. Но его не покидала мысль о быстротечных днях и неразгаданных тайнах, которые обступали со всех сторон. В то же время он исподволь проникался уверенностью иного рода: готовится нечто чрезвычайное, и им придется покинуть Раму задолго до перигелия, задолго до момента, якобы предназначенного для перемены орбиты.

—  Вызываю группу наблюдения, Рим, Лондон — слушайте все, — произнес он. — В течение ночи прошу докладывать мне обстановку каждые полчаса. Будем исходить из того, что гости могут пожаловать к нам в любой момент. Иные из них могут оказаться опасными, но инцидентов следует избегать любой ценой. Вам известны указания на этот счет...

Что правда, то правда: это составляло неотъемлемую часть их профессиональной подготовки. Но вряд ли кто-нибудь из них всерьез верил, что давняя страсть теоретиков — «контакт с инопланетными разумными существами» — может обрести реальный смысл при их жизни. Еще менее вероятным казалось, что честь стать участником такого контакта выпадет на долю их самих.

Теория и практика — вещи разные: кто поручится, что в критических обстоятельствах не возобладает древнейший человеческий инстинкт самосохранения? И тем не менее задача первостепенной важности — считать любое существо, встреченное здесь, на Раме, вполне лояльным.

Капитану Нортону вовсе не улыбалась перспектива прославиться в веках в качестве безумца, развязавшего первую межпланетную войну.

Через два-три часа сотни пауков наводнили всю равнину. В телескоп было видно, что Южный континент также кишит ими — континент, но только не остров Нью-Йорк.

На людей они больше не обращали внимания, да и люди спустя недолгое время почти перестали замечать их, хотя капитан Нортон порой улавливал в глазах своего старшего врача плотоядный блеск. Ничто, наверное, не доставило бы ей большего удовольствия, чем несчастный случай с каким-то из пауков; однако капитан отнюдь не жаждал потворствовать возникновению такого инцидента даже в интересах науки.