Микки-7 - Эдвард Эштон
Кто-то в первых рядах попытался издать радостный вопль, но крики стихли мгновенно, толком не начавшись.
Не знаю, что мы ожидали увидеть. Зеленые континенты, голубой океан? Огни городов?
А увидели мы белизну. Да, мы все еще находились за миллион километров от планеты, но с такого расстояния она выглядела совсем как погбол: белая, гладкая, без единой опознавательной черты.
— Что это? — спросил кто-то. — Облака?
Мы молча наблюдали за тем, как маневры корабля и вращение планеты меняют угол обзора. Вид остался прежним. Спустя, как нам тогда показалось, несколько часов, хотя в действительности едва ли прошло десять минут, Нэша заявила:
— Это не облачный покров. Это лед. Наша планета — чертов снежок.
Мы с ней держались за руки, просто чтобы не разлететься в разные стороны. Я сжал ее пальцы. И она ответила мне тем же. Я перебирал в уме все прочитанные мною отчеты о погибших экспедициях, о так и не основанных по той или иной причине колониях. Непохоже было, что эта планета примет нас с распростертыми объятиями, хотя…
Я притянул Нэшу к себе и прошептал ей на ухо:
— Мы справимся. Старая Земля когда-то была точно такой, прежде чем на ней зародилась жизнь. Здесь огромные запасы воды, атмосфера состоит из кислорода и азота. Больше нам ничего и не нужно.
Нэша вздохнула, повернулась и поцеловала меня в щеку.
— Надеюсь. Жаль было бы проделать весь этот путь, чтобы просто умереть.
Ее слова не успели еще отзвучать, как передо мной всплыло окошко коммуникатора.
<Команд-1>: Срочно явитесь к биологам. Приготовьтесь быть использованным по назначению.
13
После жуткого сна, где я снова оказываюсь на корпусе корабля, трудно заснуть даже при самых благоприятных обстоятельствах. А теперь, когда Восьмой жмется ко мне в кровати, ворочается и бормочет во сне, и вовсе невозможно. Примерно через полчаса попыток я сдаюсь, вылезаю из постели, беру планшет со стола и иду в кафе, чтобы почитать. Так рано в коридорах никого нет, если не считать изредка попадающихся навстречу парней из службы безопасности. Вся база в моем полном распоряжении. Я сажусь за столик в углу напротив входа. На всякий случай: если в такую рань сюда занесет еще кого-нибудь, я бы предпочел, чтобы меня оставили в покое.
Стоит мне присесть, как в животе начинает урчать. Желудок знает, куда мы ходим поесть. Я бы с радостью с ним согласился, но моя продовольственная карточка обнулена, а новые килокалории начислят только в 8:00, до этого еще пара часов. Минус моего положения: к тому времени я могу буквально переварить собственную печень. Плюс: у меня достаточно времени, чтобы, не отвлекаясь на внешние раздражители, узнать кучу разных подробностей (хотя я предпочел бы и дальше пребывать в неведении) о катастрофической гибели какого-нибудь поселения, вызванной какими-нибудь необычайными обстоятельствами.
Прямо сейчас я не изучаю историю какой-то конкретной колонии, поэтому несколько минут просто просматриваю архивы. Однако ничто меня особо не цепляет, и в конце концов я из чистого любопытства открываю файл о Новой Надежде. Я не погружался в хронику этой планеты с тех пор, как начал свой мрачный тур по всеобщей истории Диаспоры — в основном потому, что, как и все жители Мидгарда за последние тридцать лет, уже имел сложившееся представление о ее судьбе.
Колония Новая Надежда потерпела крах спустя примерно двадцать пять лет от первоначальной высадки людей из-за короткой, но жестокой гражданской войны между колонистами-основателями и первой волной родившихся там жителей. Стычка разрушила большую часть инфраструктуры, необходимой для выживания в условиях наполовину враждебной людям планеты. Группе беженцев — все они были из когорты молодых — удалось захватить космический корабль, доставивший основателей: он, как и «Драккар» здесь, на Нифльхейме, все еще вращался по орбите вокруг планеты. Беженцы ободрали судно почти до каркаса, оставив лишь самое необходимое для выживания во время пятилетнего межпланетного перелета: выбросили эмбрионы, оборудование для терраформирования и выращивания растений. По сути, не осталось ничего, кроме систем жизнеобеспечения, рециклера и минимальных запасов пищи. Урезали даже площадь жилых помещений.
Когда они закончили со всеми приготовлениями, масса корабля составляла едва ли не меньше десяти процентов от веса «Драккара» перед запуском. Топлива в баках корабля и того антивещества, которое беженцам удалось наскрести из разрушенной силовой установки колонии, хватило ровно на скачок до Мидгарда — где их встретили отнюдь не с распростертыми объятиями.
Я втягиваюсь в чтение, и до меня постепенно доходит, что подробности, изложенные в статье, представляют историю Новой Надежды в совершенно ином свете, чем нам рассказывали в школе. Учителя старательно обходили вниманием причины войны, и я по умолчанию считал их обычными для всех гражданских войн: раса, религия, ресурсы, политическая философия, бла-бла-бла… Однако в данном случае casus belli[8] послужили разногласия по вопросу о том, являются ли местные врановидные птицы существами разумными и, следовательно, заслуживают защиты и уважения, — или же их стоит признать вкусными и, следовательно, годными лишь для того, чтобы натереть их тушки пряностями и зажарить на гриле.
Теперь я начинаю понимать, почему в школе нам об этом не рассказывали. Если колония может исчезнуть по такой причине, тогда мы все в одном шаге от люка трупосборника. Не знаю, какой урок можно извлечь из этой истории, разве только такой: когда проблемы начинают накручиваться, как снежный ком, летящий с горы, повернуть ситуацию вспять очень сложно.
Снедаемый в равной степени нетерпением и отвращением, я отсчитываю последние десять минут до того, когда наконец смогу сканировать зрачок и заказать кружку протеиновой пасты, как вдруг получаю сообщение из отдела кадров. Разнарядка работ на день. Меня направляют в службу безопасности. Я должен быть у второго шлюза к 8:30, одетый и вооруженный для патрулирования периметра.
Подходящая работенка для Восьмого.
Я как раз собираюсь сообщить ему об этом, но он первым выходит на связь.
<Микки-8>: Привет, Седьмой. Уже идешь к шлюзу?
<Микки-8>: Вообще-то я подумал, что сегодня вместо
