Владимир Васильев - Наследие исполинов

— Эй, «Меченые», слушай меня! Задача: отыскать и пленить прячущуюся в джунглях шайку хомо. Их всего дюжины две, не больше, но, возможно, они разбиты на неравночисленные группы. Вооружены плазменными ружьями и умеют на расстоянии детонировать наши гранаты, так что активаторы всем немедля вывернуть и сдать дюжинным! Выполняем!

Десантники зароптали и зашевелились: с одной стороны, что за радость идти на дело без гранат? А с другой — приказ есть приказ. Умбасар освободился от старинных супернадежных (в отличие от силового крепежа) ремней и прошелся вдоль ниш с пристегнутыми «Мечеными». Каждый бросал в оттопыренный карман подсумка активаторы. Вдоль всех проходов творилось то же самое — дюжинные ходили между рядов с оттопыренными карманами.

Когда первый дюжинный отрапортовал о выполнении приказа, ротный продолжил:

— Исамаровы хомо сопротивляются, сугароз их загрызи! Это именно они положили братков-«Сизых». Поэтому поосторожнее там и построже… Командующий Урву велел по крайней мере половину хомо взять живьем, так что не особо там пальбу поднимайте. При захвате делать упор на ручные станеры, от дистанционки, птичья пожива, у хомо какие-то осложнения на башку приключаются, а командующему не нужны полоумные пленные. Принимаем оперативную карту!

Шат Умбасар, снова занявший привычную нишу во главе дюжины, активировал планшетку, влез в боевую сеть и дал добро на прием.

Местность была довольно сложная: сплошь джунгли, никакой цивилизации. С запада — река. Хомо последний раз засекали невдалеке от нее. Умбасар по-быстрому странслировал карту подчиненным.

— Третья готовность! — тем временем рявкнул ротный. — Заходим на цель!

Посадочный бот в атмосфере человеческого мирка почти не трясло.

Шат Умбасар покосился на свою дюжину. Десантники ухмылялись, жестами веселили и подбадривали друг друга. Ни следа робости или смущения.

И прекрасно. Тот, кто смущается и робеет, редко заканчивает десантную школу и еще реже побеждает в бою.

— Вторая готовность!

Шаты начали дружно отстегиваться и строиться.

— Первая!

Теперь все потянулись к жерлам гравилифтов. Дюжина ара высаживалась в числе первых. Заход! Десантура — пошли!

Жерла лифтов подернулись лиловым сиянием; один за другим десантники прыгали с края платформы в это сияние, постепенно тонули в нем и пропадали из виду. Вот пришла очередь шагнуть и Умбасару. И он привычно шагнул. Упругие объятия гравилифта сжали его; лиловость перед глазами потихоньку сошла на нет, а потом в подошвы ботинок толкнулась незыблемая твердь Табаски.

Десант высадили на обширной поляне недалеко от кромки леса. Река осталась позади.

— Цепью! Разворачиваемся, птичья пожива! — надсадно пел-орал ротный. «Меченые» пошевеливались — в бою только замешкайся, мигом прихлопнут. В единстве сила десанта, в единстве, быстроте и сплоченности. Так поет сам Унве. Унве всегда поет только правду и ничего, кроме правды.

Освободившие чрево боты с воем уходили в зенит. Десант остался один на один с человеческим миром.

«Посмотрим, кто кого!» — подумал дюжинный Умбасар ожидании команды ротного: «Марш!»

Ротный не заставил долго ждать.

Флот «Евразия», группа флотов «Доминион»

— Финиш через сто двенадцать локальных часов, господин адмирал!

Тим Хемерсбрандт кивнул и жестом отпустил дежурного офицера. Тот немедленно отключился: дежурство по флагману оставляет мало свободного времени.

«Евразия» растянутым на мегаметры роем чертила множественный пунктир от окрестностей Солнечной системы к далекой колонии у Пронга-30. Конечно, рейдер искателей нужно было вызволять. Точнее, даже не сам рейдер — если искатели не дураки, корабль свой они, конечно же, бросили, предварительно освободив бортовую информационную сеть от данных по генератору нуль-коридора. И теперь прячутся где-то в диких джунглях Табаски. Хунта диктатора Унве уже перебросила в систему Пронга-30 внушительные силы. Система блокирована. Высажен десант. Все это понятно и предсказуемо и без перехвата рапортов-депеш от командующего Вторжением диктатору Унве. Крупные соединения космической армады шат-тсуров продолжают атаковать отдельные миры союза: практически не осталось нетронутых колоний азанни. Кроме того, шат-тсуры помалу взялись подавлять планеты цоофт и свайгов. Медленно, но верно Шат Унве (не называть же его, как принято у скелетиков, «Шатта» или того хуже императором?) расширяет область своего безоговорочного влияния по галактике. В уме, последовательности и стратегической грамотности ему не откажешь. Да и силы у него сосредоточены, прямо скажем, ошеломляющие. И как вся галактика проспала формирование такого суперфлота?

На миры доминанты Земли совершались пока единичные нападения; а'йешей и вовсе доселе не трогали. Оно и понятно — на кой хрен во время первого этапа военной экспансии Шату Унве выстуженные низкотемпературные планеты? Вот а'йешей и не трогают. Зато беднягам азанни досталось по полной программе. Настырные скелетики учинили форменный геноцид: более семидесяти процентов птичек попросту уничтожено. Уцелевшие рассыпались по галактике. Даже не тронутые пока миры азанни опустели, жители предпочли сбежать от греха подальше. Земля предоставила остаткам правительства азанни убежище и защиту, пик пирамид Азанни организовал ставку прямо на прародине людей. Цоофт и свайге спешно мобилизуются, расконсервируют даже древние допотопные корабли и вооружают гражданские лайнеры и грузовозы.

Галактика встряхнулась от пятивекового оцепенения. Появился новый враг, внутренний на этот раз, и союз медленно стал восставать, как феникс, из пепла.

К Пронгу-3 °Cолнечная система отослала два флота. «Евразию» и «Антарктиду». Два адмирала, Тим Хемерсбрандт и Геннадий Лесин, должны были любой ценой смять шат-тсуров у Табаски, отыскать экипаж «Шустера-эпсилон-75» и доставить его в метрополию либо на любой из достаточно защищенных земных миров — на Офелию, Хобарт, Селентину. Пеломен отвергли как непозволительно близкий к областям, ныне контролируемым шат-тсурами.

Экспедицию снарядили так спешно, что часть работы пришлось выполнять уже на марше, но военным «Доминиона» не привыкать к авралам. Чиль Онте не позволял расслабиться даже в тихие и сонные времена. И те из солдат и офицеров, кто еще совсем недавно втихую роптал, внезапно осознали смысл постоянных тренировочных тревог, боевых учений и бесконечных патрульно-заградительных рейдов, хотя заграждаться вечно было совершенно не от кого.

Адмирал Тим Хемерсбрандт подозревал, что по боеспособности любой из флотов «Доминиона» в числе первых во всей галактике. Вот только о планах шат-тсуров никто толком вовремя не догадался. Ходили невнятные пересуды по великосветским салонам, да только самые верхи доминанты Земли не соизволили к ним прислушаться. И к выводам некоторых прозорливых офицеров, того же Хемерсбрандта, тоже не прислушались. А расхлебывать, разумеется, выпало Хемерсбрандту с коллегами.

Впрочем, сейчас не до обид и политических дрязг. Технология нуль-коридора действительно становится делом номер один в галактике. Достанется людям, а значит, союзу — союз устоит. Достанется шат-тсурам — галактика умоется кровью. Второе — недопустимо. И адмиралы Хемерсбрандт и Лесин сделают все возможное, а понадобится — и невозможное, чтобы не допустить этого.

Тем более что стабильные перехваты и расшифровка сообщений мгновенной связи со стратегической базой вблизи Тсурры внушали определенную надежду: у скелетиков на Табаске не все пошло гладко. Большую часть поселений они таки подавили, но искатели все еще не пленены, да вдобавок в районе их высадки какие-то маловнятные туристы неожиданно надавали по сусалам передовым соединениям шатовского десанта.

Ай да туристы! Ай да молодцы!

Сто двенадцать часов до финиша в системе Пронга-30. Держитесь, спасатели! Держитесь, туристы! Ваша помощь тоже пригодится доминанте Земли.

— Господин адмирал! Лейтенант Хмелевой, канонир шестнадцатой батареи, просит аудиенции! — доложил дежурный зам.

Хемерсбрандт отвлекся от размышлений, отставил в сторону старинный стакан в металлическом подстаканнике (чай помогал адмиралу думать) и вопросительно поднял брови.

— Лейтенант? Канонир?

— Он утверждает, что располагает важной информацией, сэр!

— Зови, — велел Хемерсбрандт.

«Поглядим, что у тебя за информация», — подумал адмирал. Он был хорошим командиром и потому никогда не пренебрегал мелочами.

Экзотик-тур

1

Третьи сутки они отсиживались в тесной переночуйке спасателей. В каких-то двадцати километрах от турбазы. До недавнего времени — служащие космодрома «Экзотик-тура» на Табаске, а нынче — не пойми кто. Беглецы. Ховалы. Тамура, МакГрегори и Сориал. Оружия нет. На троих — жалкий сшиватель, отвертка да пара щупов, которыми можно порешить разве что снулую ящерицу или престарелого кошкуна. А еще — страх и безнадега перед фактом внезапно свалившейся с неба оккупации.