Крис Клармон - Первый полет
Но вместо того, чтобы опустить руки, Николь взялась за панель управления регенератором воздуха на правом предплечье. Прикосновение пальца—и клапаны закрылись. Теперь для дыхания остался лишь воздух в скафандре; минуту спустя наступит удушье.
— Бен, — она не могла справиться с дрожью в голосе, — я заглушила регенератор.
Он промолчал в ответ.
— Я собираюсь вдохнуть инопланетный воздух.
— Ты помнишь, что у нас результаты лишь приблизительного анализа?
— А что будем делать, когда резервы регенераторов будут исчерпаны?
— Это нарушает все карантинные правила.
— Предложи альтернативу, приятель, — не без горести хмыкнула она. — Но поторопись, здесь становится душновато.
Она положила ладони на горловину шлема. Самка не сводила с нее глаз, и Николь ощутила, что та понимает значение происходящего. Один из воинов взмахнул рукой и двинулся вперед, но самка жестом вернула его. Очевидно, она готова пойти на тот же риск, что и гостья.
Рывком отстегнув запоры, Николь стащила шлем с головы. И в первый момент невольно задержала дыхание.
В воздухе витал аромат корицы — резкий пряный запах, напомнивший о летнем походе по Гранд-Тетону. Она непроизвольно улыбнулась — дышится замечательно. Самка по-прежнему смотрела серьезно и крайне внимательно. Ее настроение мгновенно отрезвило Николь.
— Николь, как? — не выдержал Кьяри.
— Пока чудесно, — откликнулась она и опустила руки, оставив шлем плавать в невесомости, и сделала шаг навстречу самке. Остановились они лицом к лицу, в метре друг от друга. Ноздри самки затрепетали.
«Ее обоняние гораздо острее, — отметила Николь. — Уши такие же, но иной формы, наверное, более чувствительные? Интересно, как сильно влияет на ее решения — сознательно или подсознательно — сенсорное восприятие?»
На командирском пульте внезапно раздался назойливый писк, и Николь шарахнулась от неожиданности. Самка ответила на вызов с одного из вспомогательных пультов у задней переборки, внимательно выслушав бурю неразборчивых звуков, вырвавшихся из громкоговорителей. Черты самки разгладились, напряжение спало. Значит, новости оказались добрыми. Закончив разговор, она указала на Кьяри и жестом велела ему тоже снять шлем.
— Николь? — спросил он.
— Выполняй.
— Ты не поможешь?
— Знаешь, — заходя за спину Кьяри, заметила Николь, — держу пари, что это был медицинский доклад. Наши датчики сообщили, что их воздух и климат не представляют опасности для нас. Должно быть, эта дама решила сыграть роль подопытного кролика, чтобы выяснить обратное — опасны ли для них мы.
— Дурацкий шаг, если она командир. Капитану не подобает выступать в таком качестве.
— Осознанный, как у Кэт над станцией Вулфа, — в голосе Николь прозвучала горечь. Она отстегнула пряжки, но перед тем как снять шлем, распорядилась: — Положи гранатомет на палубу, очень медленно и элегантно.
— Есть.
— Улыбайся, любимый; нас наверняка снимают.
Николь аккуратно сняла массивный непрозрачный шар, и самка еще раз склонила голову, передвинувшись, чтобы разглядеть его получше.
Кьяри одарил ее улыбкой. Немного поразмыслив, инопланетянка ответила ему тем же.
Самка что-то бросила воинам через плечо. Стоящий в середине возразил. Точнее, так показалось Николь, потому что на его слова самка резко выпрямилась, вздыбила гриву и осадила солдата короткой речью. Смысл сказанного был ясен: она командир и не потерпит нарушения устава. Она испепеляла воина гневным взором до тех пор, пока он резким, расхлябанным движением не опустил свое оружие на палубу, превратив послушание в молчаливый протест. Земляне видели, что бойца снедает такой же гнев, как и командира. Его спутники тоже сложили оружие, но в отличие от землян остались в шлемах.
— Тебе не кажется, что нам не доверяют? — еле слышно прошептала Николь.
— А как ты бы вела себя на их месте? По крайней мере начало положено.
Самка снова обернулась к Николь и неуверенно потянулась к лицу девушки. Пальцы, более толстые и мощные, чем человеческие, заканчивались крепкими крючковатыми когтями. Скверно. Хорошая пощечина может снести Николь пол-лица.
Но прикосновение было почти неощутимым. Инопланетянка потрогала гладкую щеку, губы, морщинки у глаз. Николь изо всех сил старалась сохранять спокойствие, хотя в памяти всплывали жуткие кадры из фильмов ужасов.
Самка почувствовала ее смятение, на мгновение коснулась теплой ладонью горла девушки, чтобы проверить пульс, и переключила внимание на Кьяри, повторив ту же процедуру. Она сравнила фактуру кожи, пощупала жесткую щетину на подбородке комиссара, его длинные волосы, переводя испытующий взгляд с одного астронавта на другого. Наконец что-то промурлыкала и отплыла прочь. Это знакомство, столь невинное со стороны, далось Кьяри такой же нелегкой ценой — лицо блестит от пота, зубы стиснуты, а на шее вздулись жилы.
Самка улыбнулась Николь, проговорив что-то на своем непостижимом языке, пытаясь как можно больше смысла вложить в интонации и жесты. Она дала знак, чтобы Андрей с Ханой тоже сняли шлемы. Николь прекрасно поняла ее, нажала подбородком на командирский интерком и спокойно сказала:
— Отряд, выше головы! По моей команде расслабьтесь и повернитесь на сто восемьдесят градусов, лицом ко мне. Держите руки перед собой, подальше от оружия. Отстегните и снимите шлемы. Без надобности не болтать, и если вам что-то не понравится, крепитесь. Пока все идет замечательно, но мы еще не стали на твердую почву. Поняли?
Оба ответили утвердительно.
— Так держать, витязи мои! — ухмыльнулась Николь. — Приготовиться: три, два, один — начали!
Ничего не произошло. Они по-прежнему походили на статуи. Затем Андрей осторожно выпрямился во весь рост и подождал Хану, чтобы повернуться вместе с ней. На лице Ханы заиграла улыбка. Но как только она увидела инопланетян, улыбка исчезла. Глаза Андрея внезапно зажглись жгучим интересом, смешанным с восторгом. Николь подумала, что так же, наверное, смотрела в детстве на звезды.
Затем настала очередь воинов. Когда они сняли шлемы, самка обогнула Николь, щелкнула выключателем на командирском пульте и что-то сказала. Все взгляды тотчас обратились в сторону кормы — люк в переборке распахнулся. Коридор был запружен пришельцами. В передних рядах стояли вооруженные, защищенные броней воины, готовые вступить в бой. Но одна фраза самки — и они опустили оружие. Обернувшись к Николь и Кьяри, командирша осторожно улыбнулась, жестом пригласила их покинуть мостик и двинулась к люку. Потом сообразила, что за ней никто не идет, и остановилась.
Вскинув голову, Николь оттолкнулась и полетела к люку.
— Пошли, народ! Делайте, как велит дама. По-моему, все уладится.
Она не ошиблась. Землянам выделили апартаменты на одной из жилых палуб и почти ничем не ограничили свободу передвижения по кораблю, хотя и держали под присмотром. Николь пользовалась положением на все сто процентов, обойдя все коридоры до последнего, заглянув в каждое помещение. Экипажу «Странника» пришлось залезть в скафандры еще раз, чтобы помочь чужакам затянуть пробоину воздухонепроницаемой мембраной — необычайно крепким прозрачным пластиком, напомнившим всем четверым упаковку контейнера с продуктами, что вызывало немало грубоватых шуток и чистосердечного смеха. Вернувшись на борт, Николь стала свидетельницей того, как команда ремонтников наполняет воздухом пострадавшие отсеки, следила, как они проверяют и чинят что-то наподобие многомильной волоконно-оптической проводки. Любознательность Николь оказалась такой же неиссякаемой, как и ее энергия. Она забывала об отдыхе и еде и, вернувшись к спутникам, очень удивилась, узнав, что не виделась с ними весь день. Но все равно не чувствовала потребности в отдыхе и удовольствовалась торопливой трапезой из припасов, вывезенных со «Странника». Ее обуревал восторг первооткрывателя. Даже ребенок в гостях у Санта-Клауса не был бы столь счастлив. Остальные члены ее команды проводили время примерно так же и, наконец собравшись, чтобы сравнить впечатления, изумились тому, как много узнали, оставаясь простыми наблюдателями и прибегая к тривиальнейшему языку жестов. На следующий день они доставили со «Странника» остатки снаряжения и личного имущества и отправили головной модуль в свободный дрейф, истратив остатки топлива, чтобы услать его подальше от звездолета. Николь стояла у командирского пульта рядом с инопланетянкой — девушка мысленно окрестила ее «капитаном» — и следила за экраном радара до тех пор, пока светлая искорка «Странника» не исчезла, даже не замечая слез, пока Кьяри не предложил ей платок. Николь покраснела: командир корабля хлюпает носом, как малое дитя! Хорошенькое впечатление сложится у инопланетян! Остается надеяться, что остальные члены экипажа держатся лучше.
