Василий Орехов - Империя наносит ответный удар
— В комнату для персонала? Одна?! — поразилась Джулия. — Ты шутишь, наверное? Туда же все время заглядывают эти мужланы крупье! Ты хочешь, чтобы меня там изнасиловали?!
— Послушай, что за чушь ты несешь! — Терпение Глама все-таки не было беспредельным. — Если кто-то осмелится тебя хоть пальцем тронуть, он будет иметь дело со мной, и все в этом казино это знают!
— Мне все равно будет не по себе! — твердо заявила Джулия. — И я там буду скучать одна. Может быть, перенесем туда штаб-квартиру?..
Глам неторопливо подошел к Джулии и посмотрел ей в глаза. Все присутствующие затаили дыхание: несколько долгих секунд им казалось, что он сейчас хлестко, с оттяжкой ударит ее по щеке. Однако вместо этого он взял ее за подбородок и негромко произнес:
— Если мы переедем в комнату персонала, детка, я могу быть уверен, что ты избавишь нас от своих капризов и будешь сидеть тихо? Иначе я очень серьезно огорчусь, а мне не хотелось бы, чтобы у кого-то из нас в результате возникли серьезные неприятности.
Все удивленно переглянулись. А младший Саггети, оказывается, не так прост, как казалось… Хотя его речь была произнесена спокойным тоном и относилась к Джулии, все присутствующие почувствовали, что у них по спине побежали мурашки. Ну, а сама Джулия лишь молча кивнула, глядя на Глама, как кролик на удава.
Добравшись до комнаты персонала, она забралась с ногами на диван и затихла там, в уголке. В принципе, она сделала все, что могла, разложив ситуацию топографически. Теперь есть надежда, что первый удар противника придется в пустоту, а подход подкреплений к нападающим со стороны заднего двора будет максимально затруднен. Так что теперь оставалось только ждать… и надеяться, что Глам окажется не полным идиотом и сумеет использовать хотя бы половину тех шансов, что она ему подбросила.
А Кольт окинул взглядом притихшую сучку и хмыкнул про себя: надо же, как проявилась порода! Пожалуй, из парня со временем выйдет настоящий мафиозный босс, без всяких скидок.
Стол в этом помещении был поменьше и не такой удобный, однако кое-как команда охранников сумела за ним разместиться, и Оззи Пастор снова достал карты.
Они успели сыграть полторы партии. А затем ровный отдаленный гул глидерной трассы, проникавший с улицы, внезапно был перекрыт оглушительным визгом и страшным грохотом. Стены заходили ходуном от совсем близких плазменных попаданий — крупнокалиберные заряды безжалостно дырявили соседнее помещение. С пронзительным звоном начали лопаться окна припаркованного во дворе транспорта Саггетти. Боевики стремительно попадали на пол, рассыпав карты, однако ни один плазменный шар не залетел в комнату отдыха персонала — нападавшие целенаправленно расстреливали помещение для охраны.
Полминуты спустя стрельба прекратилась, и оглушенных Саггети обволокла ватная тишина. Ухватив свой плазмомет за ремень, Глам пригнулся и бросился в коридор. За ним метнулись его люди.
Коридор был наполнен густой бетонной пылью, которая огромными клубами лениво перемещалась между потолком и полом. Оззи даже закашлялся. Помещения для охраны фактически больше не было. То есть от него еще остались две боковые стены, пол и потолок — исцарапанные, искалеченные, продырявленные. А вот стены, выходившей на улицу, которая приняла на себя первый плазменный залп, и противоположной стены, выходившей в коридор, — их все равно что не было. От них остались только бетонные огрызки, обрамлявшие гигантские дыры, в которые свободно прошел бы небольшой глидер, и кучи мусора.
— Ах, мерзавцы!.. — донесся из зала злобный голос старины Зильбермана. И почти сразу же треснул разрядник.
Прямо перед витриной «Крыльев черепахи», перекрыв вид на улицу, опустился небольшой фургон, из задних дверей которого посыпались люди с оружием в руках.
— Занять оборону! — распорядился Глам.
Его боевики начали стремительно рассредоточиваться по залу, занимая позиции за игровыми столами. Однако, пропустив в зал троих, Саггети вдруг встал посреди коридора, и Шпингалет наткнулся на него, когда его коллеги уже открыли огонь по нападавшим.
— В чем дело, босс? — удивился он.
Ай, молодец девочка, подумал Глам. Дважды молодец. Во-первых, своими капризами она увела нас из помещения для охраны и тем самым спасла от верной смерти. У Глама даже ком к горлу подступил, когда он представил, что могло остаться от его группы, если бы не капризы Джулии. А во-вторых, она очень вовремя напомнила про реалити-шоу «Линия смерти». Теперь в мозгу у Саггети отчетливо вспыхнуло: а ведь там подобные объекты всегда атакуют с двух сторон, беря застигнутого врасплох противника в клещи. В конце концов, кто-то ведь обстрелял их со стороны черного хода. И теперь эти стрелки наверняка тоже должны были пойти на штурм.
— Назад, в комнату персонала! — скомандовал Глам Шпингалету. — К окну и смотри за двором. Если там кто-нибудь шевельнется, сразу огонь на поражение!
Сам он занял позицию напротив двери черного хода.
В игровом зале раздался грохот и звон разбитого стекла — нападавшие вошли прямо сквозь витрину, не утруждая себя поиском дверей. Пространство полосовали электрический треск и визг плазмы. Саггети надеялся, что его ребята выстоят, — во-первых, фактор неожиданности нападавшими был безнадежно утерян, а во-вторых, его люди, в отличие от нападавших, имели возможность занять укрытия. Более того, нападавшие вообще не ожидали встретить такое ожесточенное сопротивление, полагая, что практически вся охрана погибла после первого внезапного обстрела, поэтому атака быстро захлебнулась.
Несколько мгновений Глам стоял напротив двери черного хода, медленно покрываясь противным холодным потом, — вместо того чтобы помогать своим в зале, он тут бездельничает, охраняя направление, с которого никто и не собирается атаковать. Это очень плохо для авторитета босса, это просто смертельно для авторитета босса, потому что приговор подчиненных будет один: трусость. Конечно, в лицо ему никто этого не скажет, но все подчиненные будут считать его трусом, а для мафиозного босса нет приговора страшнее, разве что глупость. А ведь он совсем не боялся боя, разве только чуть-чуть… Однако Шпингалет внезапно выстрелил прямо через закрытое окно, которое осыпалось с веселым звоном, и Саггети понял, что не зря остался прикрывать тыл.
Их было восемь. Восемь размытых теней перепрыгнули через забор и бесшумно метнулись к черному ходу казино «Крылья черепахи», совершенно не ожидая сопротивления. Все защитники объекта уже должны были быть мертвы, а остатки охраны в зале полагалось добить коллегам, атаковавшим с парадного входа. В задачу же этой восьмерки входило уничтожить всех, кого они обнаружат во внутренних помещениях. Операция была очень ответственная, полагаться на обстрел с улицы было нельзя: Бобби Катку следовало своими глазами убедиться, что Глам Саггети, Тито Шпингалет и Оззи Пастор, столь огорчившие мистера Колхейна, сдохли. Конечно, было бы лучше взять их живыми, но рисковать не стоило…
Одного из нападавших Шпингалет снял выстрелом прямо на бегу, и одетый в черное человек кувыркнулся на асфальт, выронив оружие. Однако атакующим надо было преодолеть слишком небольшое расстояние, чтобы пересечь узкий двор. Тут, наверное, не помог бы и согласованный залп всех защитников казино.
Однако в следующее мгновение настало время в очередной раз возблагодарить пресвятую деву Джулию. Перепрыгнув через груду ящиков, которую свалила взбалмошная подруга Глама Саггети, первый из нападавших обеими ногами угодил в открытый люк, сломав себе лодыжку. Днем он наверняка заметил бы колодец, но сейчас, когда единственный фонарь на заднем дворе заставлял предметы отбрасывать глубокие тени, а разбросанные ящики надежно маскировали предательское отверстие в асфальте, ему не повезло. На поверженного боевика налетел еще один и тоже оказался на земле, о них споткнулся третий. В падении один из них выпустил из рук небольшую гранату с присоской, при помощи которой собирался вышибить запертую дверь черного хода. Мощность специальной диверсионной гранаты, предназначенной для вскрытия дверей, была совсем небольшой, однако ее вполне хватило, чтобы тому, кому она угодила в лицо, выжгло глаза. В возникшей суматохе Шпингалет успел выстрелить еще раз и легко ранить еще одного противника.
Наконец одному из нападавших удалось прорваться через образовавшийся у самой двери затор, наступив на спину боевику со сломанной ногой. Выбив плечом дверь черного хода, он бросился внутрь — и тут же вылетел на улицу, вышибленный мощным плазменным зарядом, который выпустил Глам Саггети, стоявший в конце коридора напротив двери. Кубарем покатившись в груду ящиков, боевик с огромной дырой в животе судорожно попытался подняться, снова опрокинулся навзничь и больше не двигался.
