Денис Кащеев - Второй курс, или Не ходите, дети, в Африку гулять!
– Нет, – об одной мысли о возможности такой перспективы Ивана аж передернуло. – Не хочу…
– То-то же! В общем, либо действуем по моему плану, либо – пеняй на себя!
– Ну, хорошо, – принялся рассуждать Голицын. – Допустим – я только сказал «допустим»! – я так и сделаю. Отдам тебе браслет. Ты покажешь его Юннату, и тот на какое-то время угомонится… А я-то как буду эти два-три дня? Без оружия – «Шилк» без браслета не пашет, без связи…
– Без связи – это не беда, – заметил Хохлов. – Договоримся о месте встречи. Когда прибудут преподы и ситуация устаканится, я туда за тобой прилечу. А что касается оружия – так я и об этом подумал. Секунду обожди… – Пашка скрылся в чреве «Эсмеральды» и тут же вновь появился, неся за ствол черный «Калашников» с облезлым деревянным прикладом. – Вот, держи, – протянул он автомат Ивану. – С полным магазином. Не «Шилк», конечно, но уж чем богаты…
– И откуда сие богатство? – Голицын осторожно взял в руки оружие.
– Да все из твоего автобуса.
– А-a… – вспомнил Иван.
Перехватив управляемый им грузовик, ранольцы забрали парализованных боевиков, оружие же их, руководствуясь какими-то своими представлениями о праве на трофеи, оставили наблюдателям Альгера. В тот же вечер большая его часть была приведена в негодность при помощи плазменных резаков, но кое-что, как видно, уцелело.
– Обращаться-то с ним умеешь? – спросил Хохлов.
– Обижаешь… – Голицын небрежно закинул автомат за спину.
– Так, это еще не все, – вновь нырнув в люк, Пашка вернулся с затрапезного вида рюкзаком цвета хаки. – Вот тебе палатка. Оттуда же, из грузовика, – упреждая вопрос Ивана, пояснил он. – Они же там туристов разных возят, вот для них, наверное, и припасли. Внизу, в багажном отделении лежала. Я проверил: хорошая, брезентовая. В поход в детстве ходил? Поставить сможешь?
– Разберусь…
– Ну, вот и отлично. Еще оставлю тебе сухой паек и воду – на складе стырил. Пару дней перебьешься.
– Угу, – промычал Голицын. От всего этого у него просто голова шла кругом.
– Ну, вроде все, – кивнул Пашка, окинув взглядом товарища. С тяжелым автоматом за спиной, рюкзаком-палаткой в правой руке и аккуратным пластиковым контейнером с сухим пайком в левой – зрелище Иван, должно быть, являл собой то еще. – Давай браслет!
– Что? Ах да, конечно…
Поставив рюкзак на землю и водрузив на него сверху контейнер, Голицын расстегнул браслет и протянул его Хохлову. В последний момент рука его предательски дрогнула, и серебристая лента, не дойдя каких-то сантиметров до пальцев товарища, выскользнула в траву. Хмыкнув, Пашка нагнулся и потерю подобрал.
– Может, и «Кепару» тогда заберешь? – предложил Иван. – Все равно она без браслета не работает…
– Не, на фига она мне, – мотнул головой Хохлов. – Только лишние вопросы вызовет. Так что оставь пока у себя.
– Как скажешь, – кивнул Голицын.
– В качестве точки встречи предлагаю определить лесной массив в пяти километрах к северу отсюда. Дальше там озеро – вот на берегу меня и жди. Место глухое, местные там не ходят – незачем им, зверей крупных тоже вроде не должно быть… Но все-таки не забывай: это Африка. Будь осторожен.
– Угу…
– Да не кисни ты! – Пашка с силой толкнул ладонью Ивана в плечо. – Все будет хорошо! Нам только, как говорится, день простоять да ночь продержаться… Два раза.
– Угу…
– Угу, угу… Разугукался… Ладно, полетел я, а то Юннат там уже, небось, кипит, что твой чайник!
– Угу…
Только когда «Эсмеральда» с Хохловым на борту уже поднялась над верхушками деревьев, Иван вспомнил, что не только не отдал Пашке флешку с таинственной записью, но даже не рассказал о том, что произошло на ранольской базе. Отчаянно замахав руками, Голицын рванулся вперед, но, споткнувшись о рюкзак с палаткой, во весь рост растянулся на траве, вдобавок еще и получив по затылку стволом автомата. Когда же Иван вновь поднялся на ноги, катер уже окончательно исчез из виду.
11
На берегу озера резвилась пара венценосных журавликов. Тот, что покрупнее – вероятно, самец – топорщил золотистый хохолок, расправлял черно-белые крылья и, раздув красный горловой мешок, резко откидывал голову назад, издавая при этом странный, хлопающий звук. Второй – помельче – судя по всему, самка – пританцовывая на длинных черных ногах, скептически покачивал головой, время от времени выдирая пучок травы и подбрасывая его в воздух.
Сидя на полусгнившем поваленном стволе с автоматом на коленях, Иван следил за этим представлением без особого интереса: брачные пляски журавлей ему уже порядком поднадоели. Голицын ждал прилета другой птицы – большой и железной. Точнее, не совсем железной, конечно. Из чего там куются бронированные борта планетарного катера военно-космических сил Альгера?
«Эсмеральда», однако, не появлялась. Позавчера с этим еще можно было как-то смириться: мало ли что могло задержать в пути Нивга с Жиы. Вчера к вечеру, пожалуй, стоило начинать беспокоиться. Сегодня… Сегодня беспокоиться было уже поздно. Пришла пора паниковать.
Подхватив рукой «Калашников», Голицын рывком поднялся на ноги. Испуганный его резким движением журавль-самец свечой взмыл в воздух. Самка, укоризненно посмотрев на человека – что ж ты, мол, наделал, так все хорошо шло, и на тебе! – степенно взмахнула крыльями и поспешила вслед за своим пугливым ухажером.
Не глядя на удаляющихся птиц, Иван решительно зашагал к скрытой в зарослях палатке.
Оставаться здесь более не имело никакого смысла. Раз уж Пашка не прилетел до сих пор – значит, уже не прилетит. Чего же ждать? Да и еда закончилась: суточный паек Голицын худо-бедно растянул на три дня, но сегодня с утра уже был вынужден завтракать зелеными дикорастущими бананами – мелкими, жесткими и невкусными. Благо хоть воды было в избытке…
Вернувшись к озеру, Иван до краев наполнил флягу и тщательно пристроил ее на поясе. Автомат висел у Голицына за спиной. Палатку курсант решил с собой не брать – до базы километров тридцать – вполне можно дойти за день. А тащить через джунгли лишние десять килограмм – или сколько там она весит? Нет уж, увольте!
Та же участь, кстати, постигла и бесполезную теперь «Кепару» – маскировочный комплект сильно стеснял движения при ходьбе. Свою службу он Ивану сослужил – и довольно. Пусть полежит в палатке, надо будет – его найдут.
Решение о возвращении на базу созрело само собой. Мало ли что там могло случиться с Пашкой! Но нард-кор Нивг и анш Жиы-то по любому должны уже прибыть на Землю. А значит, Безумный Юннат ему больше не страшен. Так что толку торчать в лесу?
В последний раз бросив взгляд на серую гладь озера – метрах в ста пятидесяти левее, на пологом зеленом берегу, давешние журавлики уже возобновили свои ритуальные танцы – Иван прикинул по солнцу направление и решительно зашагал прочь.
Переоценив свои силы, до наступления темноты он до базы, конечно же, не дошел. Пришлось ночевать под открытым небом. И надо же так совпасть, что именно в эту ночь прошел ливень – кажется, впервые за все время их пребывания в Восточной Африке! Форменный комбинезон воду, правда, не пропускал, но, поминутно перебираясь из лужи в лужу, выспаться Ивану так толком и не удалось.
Едва рассвело, не отдохнувший и злой Голицын двинулся дальше.
К горке, на вершину которой обычно садились орбитальные челноки, Иван вышел, когда солнце уже стояло в зените. Обогнуть холм мешали заросли колючего кустарника, вверх же вела узкая, петляющая тропинка. Решив, что в любом случае не помешает сперва осмотреть с высоты окрестности, Голицын принялся взбираться на вершину.
Посадочная площадка была пуста. Миновав ее, Иван осторожно выглянул из-за кустов. База стояла там, где ей и было положено – на соседнем холме. Вот только…
Что-то было не так. Точнее, нет: не так было абсолютно все! Ворота ангара с «Эсмеральдами» широко распахнуты, и, насколько Голицын мог судить с пяти сотен метров, катеров внутри не наблюдалось. Исчезли и многочисленные антенны, венчающие купол главного модуля. Автоматическая дверь модуля также отсутствовала, открыв проход для всех желающих, чем, кстати, не замедлили воспользоваться десятки (десятки!) негров, деловито снующих по территории. В помещение они вроде бы входили с пустыми руками, обратно же появлялись, сгибаясь под тяжестью поклажи. Добыча отволакивалась к подножию холма, где сваливалась в кузова трех бортовых грузовиков.
Ни курсантов, ни Нивга с Жиы, ни Юнната, на худой конец, нигде не было видно.
Озадаченный, Голицын перевесил автомат на грудь, снял его с предохранителя и, держа указательный палец поблизости от спускового крючка, стал медленно спускаться с холма. Увлеченные своим делом негры заметили его далеко не сразу. А заметив, работы не прекратили – разве что немного расступились, спеша на всякий случай убраться с дороги угрюмого вооруженного музунгу.
