Начать сначала - Татьяна Морец
От умиротворенной пичуги и следа не осталось.
– Укусил, – согласился я и тоже взялся за десерт. – И был чрезмерно строг с тобой, девочка. Обещаю не поддаваться ярости впредь.
Аделин величественно кивнула.
– Мы еще оба не готовы к этому. – Я решил ввести ее в особенности наагшайрасских браков. – Но ты знаешь, что несет в себе укус наага? Когда он происходит во время близости и шайрас выпускает яд?
Аделин перестала жевать:
– Нет. Ты расскажешь мне?
– Когда пара решает стать семьей, то нааг кусает свою женщину. И особенно, если она – человек, то ее организм претерпевает важные изменения, на уровне ДНК. Первые дни может быть неприятно, но процесс абсолютно безопасен. После укуса любой другой шайрас-мужчина будет знать, что данная женщина замужем. Обычно это случается по согласию двух сторон. И важное. Мы чувствуем когда партнер нам идеально подходит. Наш нос четко определяет, когда мы встречаем генетически совместимую пару для продолжения рода. Шайрасы ощущают это более выражено и понятнее, чем люди. Вы тоже ищете партнера по подобному механизму, но ощущаете не так явно, и времени вам требуется больше.
– Но ты ведь ничего не чувствовал, когда мы встретились. А сейчас… что твое обоняние говорит тебе сейчас? – требовала Аделин от меня ответ.
Знал же, что время этого непростого разговора настанет. Но и подумать не мог, что он закончится так.
– Не знаю, птичка. Обоняние, вероятно, не восстановилось до конца. Вроде бы все говорит, что ты моя. Но я не ощущаю этого в полной мере, как должен… И память не торопится вернуться, – отвечал я, понимая, что не придам своей девочке уверенности своими речами, а наоборот, заберу ее. Но я не мог и не хотел ей врать. – Я думаю об этом постоянно, Аделин. Имел ли я вообще право вступать с тобой в отношения?
Она решительно смотрела прямо, пытаясь переварить услышанное. Хмурила лоб.
Маленькая птаха оказалась куда смелее меня.
– И что мне делать с тем, что я люблю тебя, Ссашшин? – с вызовом спросила Аделин.
Глава 23. Продвижение
Об этом мне было прекрасно известно. О ее чувствах. Но я несмело закрывал на них глаза. И также знал о своих. Иначе с чего бы меня так волновала жизнь и душевное спокойствие маленькой птички? Она стала такой родной. Моей.
Я соскользнул со своего кресла ближе к ней, опускаясь на пол так, чтобы смотреть ей прямо в глаза.
– Что делать? – Я обхватил ладонями ее лицо. – Люби меня, Аделин. А я буду любить тебя.
Аделин широко распахнула глаза, провела тонкими пальцами по моему лицу, запачкав и меня в липкой пудре.
– Меня? – прошептала она еле слышно.
– Тебя, птичка. Тебя, – отвечал я между жадными поцелуями.
Не знаю, куда нас выведет жизнь. Но молчать дальше было трусливо и малодушно. Мне стоило взять пример с девчонки, которую я распекал утром за ревность.
Не прекращая глубоко целовать Аделин, я лег на спину, утягивая с кресла за собой, принуждая оседлать себя. Она пылко отвечала на яростные движения моего языка и губ. Не сопротивлялась. А лишь способствовала накалу страсти между нами.
Я не сдержал рычания, когда девчонка обхватила мою плоть рукой и плавно опустилась. Запрокинула голову назад, демонстрируя тонкую шею. Но руководить парадом не позволил, впился руками в стройные бедра и нетерпеливо насаживал на себя, резко толкаясь навстречу. Любовался, как она выгибается дугой, как, теряя разум, стонет, впиваясь короткими ноготками в кожу моей груди. Сам я тоже плыл. На последних толчках приподнялся, чтобы ртом хаотично припадать к ее округлой груди, шее, плечам, слизывая пот с ароматной кожи. Снова пить ее дыхание.
Птаха сорвалась первой. Капли влаги сбега́ли по лбу, шее. Мерцали на дрожащем теле. Шумно вздымалась грудь.
Потом сорвало и меня. Но я хотел ее снова. Чувствовать. Опять сделать своей.
Но я помнил о том, что нельзя, иначе затрахаю девчонку и ей тогда точно понадобится доктор. После предыдущей ночи она и так весь день ходила без белья.
«Кожа. У нее болела кожа», – настойчиво напоминал я себе.
Мы немного остывали, постепенно возвращаясь в реальность. Аделин на полу стало холодно, она вся покрылась мурашками, и я, подхватив улыбающуюся птичку на руки, понес в горячий душ.
Как следует прогрев ее в горячей воде, хорошо высушил и снова сам отнес в кровать. Она такая легкая, а я не хотел отказывать в удовольствии лишний раз прижать доверчивую птаху к себе.
– Люблю тебя, девочка, – шепнул я засыпающей птичке.
Когда Аделин уснула, выкатил тележку за дверь, заперся изнутри и тоже отправился спать. Утром у меня ранний подъем и тренировка.
Перед сном я заглянул в комм, обнаружив сообщение от Леона. Не знаю почему, но оно внесло смуту в мою душу.
«К нам на Мару летят гости на заключение сделки. Я рассказывал тебе о них. Шайрас и восточник. Тебе будет полезно пообщаться с ними. Вдруг смогут помочь».
Может, мне неспокойно, потому что я не контактировал ни с одним шайрасом с тех пор, как очнулся на Маре? Вдруг встреча с представителем моей расы подстегнет неторопливую память?
И завтра я продолжу поиск по базам.
***Легко проснувшись в нужное время, я направился в тренировочный зал, разделенный прозрачной перегородкой на две части: одну начиненную всевозможными тренажерами и вторую, для рукопашных и прочих занятий, куда мне и было нужно. В зале поддерживали физическую форму и хозяева Мары. Сила тяготения луны составляла 0,8 земных, а на Глизе 581c, где часто бывали Морелли, после терраформации – 1,2g. Без тренировок им пришлось бы туго в путешествиях по другим планетам.
Перед тем как уйти, оставил Аделин записку о том, где я, намереваясь вернуться перед завтраком. На выходе познакомился с Асаном, задал наскоро несколько вопросов о нем самом и о его работе на Маре. И сделал первые выводы, подтверждающие то, что мне поведал Роберти. И скользнул дальше. Думаю, птичку Асан и не увидит сегодня, я вернусь до первого гонга. Прощупаю его дальше позднее.
Роберти меня уже ждал. Раздевшись по пояс, он разминался. Я стянул с себя сорочку и тоже включился в разминку.
Мы начали с рукопашки. У моего будущего зама был неплохо поставлен удар, но стоило поработать с блоками и уходами. Я раз за разом пробивал его защиту.
– Еще раз? – спросил я у еле стоя́щего на ногах партнера по тренировкам.
– Да, Ссашшин. Давайте, – кивнул тот, вытирая пот со лба.
Хорошее качество. Упорство или упрямство, а может, все вместе. Он не сдастся просто так.
– Нападай! – скомандовал я.
Прямая атака правой, вторая – левой – летит следом мне в ухо сбоку, почти одновременно первая рука разворачивается и бьет локтем. Нога в тяжелом
