Хакер. Генезис (СИ) - Риттер Анна

Глава 18

Вызов

У меня от страха язык высох и прилип к нёбу. Я боялась моргнуть, вздохнуть лишний раз, что уж говорить о демонстрации своего дара, который меня мгновенно сдаст с потрохами.

— Вначале расскажи о своём даре. Каким его видишь ты сама. — Этот «белый человек» откинулся на стуле и внимательно начал меня осматривать.

Я так сильно хотела, чтобы мои глаза продолжали оставаться зелёными, что всячески подавляла в себе любое колыхание дара.

— Моя сила карает виновных. — Отозвалась я, старательно не отводя глаза вниз.

— Это всё, что ты можешь сказать? — Мужчина с сомнением на меня взглянул и нахмурился.

— Самое точное описание. Дар, которым я владею, помогает мне наказывать тех, кто этого заслуживает.

— Продемонстрируй. — И взмахнув рукой, «белый человек» потерял ко мне весь интерес.

У стены, по правую сторону от меня, стоял манекен в полный человеческий рост. И хоть выглядел манекен как настоящий человек, с плотью и кровью, все знали, что его создают как копию человека. Он чувствует боль, умеет говорить и ходить, если его создатель находиться рядом. Если рядом нет создателя, то иллюзия живого человека теряется, оставляя лишь мёртвую оболочку.

Здесь находится ректор, который уже видел прожжённую руку Кейса, и ищет одарённого, который сотворил подобное. Поэтому такой вариант демонстрации отпадает. А значит, пойдём классическим путём.

Собравшись, я встала перед манекеном на расстоянии трех метров, но полубоком к комиссии. Если мои глаза снова засветятся, синаффектус этого не должен заметить. Ни при каких условиях.

Глядя в глаза манекену, я в своей голове представляла своё последнее нападение в подобном виде. Когда солдат пригрозил мне моей мамой. Когда держал её за шею, выкуривая меня из здания школы. И это сработало. Злость пробудилась в венах, заставляя гореть мои глаза. Удивительно, в этот раз адской, раздирающей головной боли не было.

Манекен, как и ожидалось, схватился за голову обеими руками и начал оседать на пол. Медленно приближаясь к нему, я понемногу усиливала натиск. И когда я заметила, как из глаз манекена полилась фальшивая кровь, чучело упало без чувств. Ненадолго. Буквально через несколько секунд вся кровь растворилась, а манекен встал на ноги будто ничего и не было.

Но вот только то, что произошло дальше, даже меня сбило с толку.

В зал демонстрации из тайной комнаты выбегает молодой парень, держась за свою голову и не может остановить кровь, каскадом льющуюся из носа, ушей и даже глаз. Он кричит в ужасе, в панике, совершенно не соображая кто он и где находится. Выбегает прямо передо мной и без чувств падает на пол.

Мне потребовалась одна секунда, чтобы кинуться к нему на помощь. Не знала, чем я могу ему помочь в данной ситуации, но стоять и бездействовать крайне бесчеловечно.

— Маньер! — Выкрикнула я, падая на колени перед пострадавшим. Перевернула парня на спину и ошалела, увидев окровавленное лицо.

«Господи, хоть бы я его не убила! Пожалуйста!» — трясущимися руками вытираю залитое лицо и каким-то образом чувствую кончиками пальцем его пульс на висках.

Ко мне уже побежали все члены комиссии, а «белый человек» умудрился остановится прямо рядом со мной! Мне и так было безумно страшно из-за совершенного, так ещё синаффектус, от которого я скрываюсь на другой планете, дышит мне прямо в ухо!

— Каким образом ваш дар изменил направленность своего действия с манекена на его хозяина? — Ледяное дыхание пробралось мне под кожу, расползаясь острыми когтями. Меня аж передёрнуло от неожиданности.

— Его невозможно остановить или обмануть. Никакая иллюзия не может стать преградой. — Ответила я, прикладывая руки к вискам пострадавшего парня.

Лбом почувствовала, как в мою сторону смотрит Золтан. Он-то небось ожидал моего сокрушительного фиаско! А я едва человека не убила…Снова.

— Интересно. — Протянул международный специалист, продолжая наблюдать за моими манипуляциями.

А что я, собственно говоря, делала? Этот вопрос даже меня в тупик поставил. Все движения мои отточенные, словно я делала это сотни, тысячи раз. Хотя на деле мои глаза видели это впервые.

Прикладывая руки к вискам, я словно заставляла кровь вернуться к своему владельцу. Она втягивалась, медленными струйками текла обратно. Пульс приходил в норму, плавно тормозя на отметке 85 ударов в минуту. Цвет лица приобретал здоровый оттенок, а морщинка между бровей разгладилась. Уже через несколько секунд парень пришёл в себя.

И только распахнутые глаза, налившиеся кровью, словно после перепада давления и потерянный взгляд, недоумённый, говорили о том, что он едва не умер. Складывалось такое ощущение, что у парня напрочь отшибло память о событиях пятиминутной давности!

— Как вы себя чувствуете, маньер? — Наконец-то я оттаяла, чтобы что-то спросить.

Молодой парень перевёл всё тот же поражённый взгляд на меня и нахмурился.

— Голова болит, — хриплый, надтреснутый голос и маньер скривился точно от боли, — и в глазах жжётся.

— Господин Бельтрами, — к Ректору обратилась взволнованная Императрица, — вызовите медицинскую бригаду. Маньера Донована срочно отвезти в клинику.

Бельтрами откланялся и стремительно покинул зал. Буквально через минуту с ним во главе вошло трое незнакомцев с наглухо застёгнутых одеждах темно-синего цвета с определённой нашивкой на груди. Похоже на распустившийся цветок. Кажется, это лилия.

Пострадавшего отправили с сотрудниками клиниками, а вот разговор со мной явно предстоит очень сложный. Ведь я даже не представлю, что говорить!

— Мефрау Даутцен, объяснитесь! — От неожиданности я вздрогнула, ведь ожидала взбучки от Императрицы, которая прекрасно знала о моём даре и всей моей жизни. Но не знала о том, что я ещё могу излечить своё собственное проклятие.

Ко мне обращался «белый человек». Господи, кто-нибудь, скажите, как его зовут?

— Вы преднамеренно умолчали о том, что имеете бинарные способности?! — Меня резко и весьма грубо схватили за предплечье и подняли на ноги.

Пошатнувшись, я всё же устояла на своих двоих.

История развития даров на Аспоруме насчитывала многие тысячи лет. Здесь уже и не помнят того времени, когда люди были совершенно обычными и не имели никаких сверхъестественных способностей.

Но единственное, что помнит этот волшебный, с моей точки зрения, мир, это факт отсутствия двойственности силы. Не существует одарённого, имеющего одновременно два дара! И подобных прецедентов в истории Аспорума и на других подобных планетах никогда не было.

— Данное происшествие произошло со мной впервые. — Призналась я.

Не имеет смысла врать. Особенно в сложившейся ситуации. Всё выходит из-под контроля, да ещё единокровный брат прожигает мне глаза своим взглядом. Вижу, что не узнаёт, но озадачен.

— Возможно, что мефрау Даутцен единственное лекарство против своего же дара. — Ко мне подошла Императрица.

— Скажи, Дина, существует ли ещё человек на нашей планете, который пострадал от твоего дара, но не смог вылечится, оставшись живым, но получившим увечье? — А рядом со своей супругой встал Император.

Оба смотрели на меня со всей серьёзностью, но в их взглядах я не смогла разглядеть опасения или страха. Это успокаивало и всё же дарило надежду, что на Аспоруме для меня ещё не всё кончено.

В ответ на вопрос Императора, я кивнула.

— Румат Кейс. — Назвав имя, краем глаза я заметила, как удивился Ректор. Да, он прекрасно помнил ту страшную обожжённую плоть и кость, которую как ни старался, излечить не смог.

— Он каким-то образом тебя довёл до выброса силы или ты целенаправленно его изувечила? — Ко мне снова обратился синаффектус.

— Довёл. Не так давно мой дар полностью стабилизировался, но я не спешила об этом распространяться. Это случилось в тот день, когда в кампусе произошёл взвыв. Никто не знает, что он произошёл по моей вине. Убежав на улицу, я встретила Румата, который до последнего был убеждён в том, что мне нет места в Синергии.