Слово короля. Часть вторая (СИ) - Ник Фабер
Сам же Вимал смотрел на невысокую и худую девушку с заплетёнными в хвост светлыми волосами. Лата ковырялась в приводах левого плеча своей машины, даже не обратив хоть какого-то внимания на вернувшиеся назад машины. Вималу казалось, что в последнее время она потеряла интерес вообще ко всему вокруг. Он больше не видел того беззаботного и весёлого выражения на её лице, к которому так привык за время совместной с ней службы.
Они были друзьями.
А после тех событий, возможно даже чем-то большим.
Но «Кровавый понедельник» всё изменил. Для всех. Нельзя остаться прежним человек, наблюдая, как твою семью выводят на плаху. Тот день изменил и сломал что-то в каждом из них.
Лата словно потеряла всякий интерес к жизни. Даже оставаясь наедине, она была холодна и отстранённа. Вимал мог часами с ней говорить и добиться лишь простых, ничего не значащих односложных ответов. Когда-то полная энергии и жизнерадостности девушка превратилась в холодный механизм, подчинённый всего лишь одной, единственной цели.
И больше всего на свете, Лата хотела убивать.
Даже сейчас, глядя на то, как она регулирует плечевой привод своего мобильного доспеха, её движения были больше похожи на движения робота, нежели живого человека. Будто она исполняла заложенную в неё программу. Точно. Скрупулёзно.
И это пугало Вимала больше всего...
Голос Лизы вывел его из задумчивости.
— Вим? Эй!
— Да, прости. Я задумался.
Лиза с подозрением посмотрела на него, а затем перевела взгляд на стоящий у дальней стены мобильный доспех.
— Так о чём ты хочешь поговорить?
— А, да, прости. Мы когда штурмовали «Тихар» и вытаскивали пленных, ты приказала просмотреть списки заключённых...
— Да, да, я помню. И что?
— Я тогда нашёл там вот этого парня, — ответил Вимал и протянул ей планшет.
На экране было изображение мужчины, лет тридцати-тридцати пяти, но в эпоху, когда процедуры по продлению жизни были практически общедоступны, реальный возраст определить всегда было трудно. С лёгкими арабскими чертами во внешности. Длинной и густой гривой волос, цвет которых был ближе к тёмно-красному, нежели оранжевому. На лице была короткая бородка и усы. Почему-то Лизе он показался смутно знакомым. Она не могла сказать, почему именно, но что-то в этом лице её насторожило.
Глаза, — вдруг поняла она. Это были глаза, которые Лиза каждый день видела в зеркале, в своём собственном отражении. Так хищник смотрит на свою добычу. Глаза того, кто привык забирать чужие жизни.
— И? Ты то его откуда знаешь?
— А я его и не знаю, — пожал плечами Вимал, — точнее, я встречался с ним один единственный раз. В тот день, когда эти уроды уничтожили нас и Джайпур Бан.
Вимал вкратце пересказал историю того дня, когда хашмиты атаковали базу королевской армии «Багран».
Когда Лиза наконец оказалась на Сульфаре, то она первым делом постаралась разобраться в том, что происходило на планете. В том числе и в тот день, двадцать шестого июня два года назад. Некоторые из выживших в той бойне очевидцев рассказывали о странном, алом мобильном доспехе, который сражался на стороне сульфарской армии. О том, как эта машина в одиночку уничтожала хашмитских пилотов и их боевых роботов. Сведенья были обрывочными и не полными, так что она не особо углублялась в эту тему.
Вимал же, смог несколько восполнить этот пробел, рассказав ей свою историю того дня. Он поведал ей о том, как этот человек спас его. В тот раз, он хорошо запомнил, что ни этот пилот, ни его машина не принадлежали армии.
— Если честно, — признался Эранди, — то я просто выкинул из головы тот случай и не вспоминал о нём до дня, когда мы напали на тюрьму. Вспомнил, лишь когда увидел его лицо в списке заключённых. У него даже имени не было. Лиза, его содержали в одной из подвальных камер. В одиночке.
— И? — Лиза вернула планшет и вопросительно посмотрела на Вимала, — к чему ты ведёшь?
— Пойдём. Поговоришь с ним.
***
В импровизированном медблоке, в который люди Вэйл превратили это помещение, было тихо, сухо и пахло лекарствами.
Из за этого, специфического запаха, Лиза не любила это место, хотя, наверное, оно было чуть ли ни единственным на всей их базе, где не было этой проклятой, вездесущий сырости. Доктор Адвани, человек, что теперь заведовал этим местом и раньше был врачом. Он работал на перерабатывающем комплексе, расположенном на Индриане, спутнике местного газового гиганта. Именно ему Лиза была обязана своей жизнью. Если бы ни его помощь в тот день, когда её достали из обугленной и оплавленной брони, то она бы не выжила. Поэтому девушка относилась к этому человеку с очень большим уважением, признавая его мастерство.
Став главным и на долгое время практически единственным их квалифицированным врачом, Адвани делал всё, что было в его силах для того, чтобы помогать своим пациентам. И ему было не важно, кто они были. Некоторых это злило. Другие считали подобную неразборчивость слабостью и трусостью. Лиза же просто испытывала бесконечное уважение пред человеком, настолько преданным святым заветам своей профессии.
И первым делом, которое сделал Адвани, когда попал сюда, забрал себе весь этот зал, после чего собственноручно вычистил его до чуть ли не абсолютной чистоты. После чего заставил нескольких техников заделать все щели и поставить систему климат контроля. И всё это ради того, чтобы не допустить распространения бактерий, плесени и грибков.
Он очень любил свою работу.
— И так, — произнесла девушка, возвращаясь к разговору, — ты работал с профессором Мукерджи?
— Да, — подтвердил Али Эль Сарчес, — был пилотом испытателем для нового прототипа мобильного доспеха.
Он лежал на больничной кровати и выглядел куда лучше, чем был, когда его вытащили из тюрьмы «Тихар». Сейчас следы побоев и пыток практически прошли. Доктор Адвани позаботился о том, чтобы снова сломать сросшиеся под неправильным углом кости и вернуть руке и ноге этого человека привычный вид.
— То есть Хашмиты запихнули тебя в тюрьму и держали там всё это время после того, как схватили на базе «Багран»?
— Да. Эти ублюдки пытались вытащить из меня информацию о той машине.
— И?
— Что «и», крошка? Я всё ещё жив. А значит, всё ещё был им нужен. Другой вопрос, зачем я нужен вам?
— Вимал сказал, что сопровождал флаеры профессора и его людей с базы в тот день,
