Стивен Уокер - Декалог 1: Загадка
Очень скоро они очутились в царских садах, которые были расположены на неровном полумесяце суши, защищавшем восточную часть гавани от открытого моря. К северу возвышалась стометровая восьмиугольная башня Фаросского маяка, отбрасывавшая тень поперёк входа в гавань. Ближе, сквозь ветви деревьев виднелись гладкие купола Храма Изиды. На другой стороне садов возвышался дворец, белый на фоне бледного неба, с многочисленными окнами, зелёными террасами, и свисающими кусками шёлка.
Когда они опустились на землю, и животных отвели в стойла, Птолемей спросил у Барбары, кто такой её спутник. Она с опаской повторила то же, что сказала Арридею.
— Понятно, — Птолемей повернулся к Доктору. — Из уважения к вашим годам, я не требую того, чтобы вы становились передо мной на колено.
Барбара напряглась, но Доктор лишь благодарно кивнул.
— Ваши слова подтверждают вашу мудрость, — сказал он сухо.
Птолемей сказал:
— Вы, как я понял, учёный. Оставайтесь у нас. По моему мнению, приобретение нового свитка для библиотеки уступает по значимости лишь завоеванию новой страны для империи.
Барбара вмешалась в их разговор:
— В таком случае, нам нужно многое обсудить.
Птолемей удивлённо на неё посмотрел, а она продолжила:
— Я рассказывала Доктору, что ты отдал восточный квартал города израильтянам.
— И не только квартал, но и анклав на острове Фарос, где Тору переводят на греческий. Эти свитки будут удостоены чести быть размещёнными в царской библиотеке. Их размещение там станет символом нашего интереса к другим культурам и верованиям.
— Отличная идея, — сказал Доктор. — Я приветствую вашу мудрость.
Барбара внезапно нахмурилась:
— А я её порицаю!
Доктор разочарованно вздохнул:
— Я вынужден извиниться за…
Видя недовольный взгляд Барбары, Птолемей рукой остановил Доктора. Уголок его рта изогнулся в лёгком подобии улыбки, словно что-то в этом разговоре его очень веселило.
— Пусть говорит Царица, — сказал он. — В прошлом она проявила себя очень мудрой. Её ум почти равен моему, — он повернулся к Барбаре. — Говори, жена. Я выслушаю твои слова.
Немного поколебавшись, Барбара решилась:
— Я хотела сказать, что перевод Торы и её помещение в царскую библиотеку плохо соотносятся с тем, что тысячи израильтян заточены в тюрьмах и рудниках.
Птолемей перестал расхаживать. Он подозвал кого-то рукой. Барбара внимательно следила за его лицом, не глядя на пришедшего.
— И сколько рабов сейчас находятся в рудниках и тюрьмах? — тихо спросил Птолемей у подошедшего человека.
Женский голос, показавшийся Барбаре странно знакомым, ответил:
— Больше ста тысяч, муж мой. Как ты и сам знаешь.
Птолемей не сводил глаз с Барбары.
— То есть, вы просите не так уж и много, — он, казалось, размышлял над её словами. — Но забавно будет выполнить вашу просьбу, — немного насмешливо сказал он.
Но Барбара его уже не слушала. До неё, наконец, дошли слова женщины. Муж мой? Она повернулась, и от неожиданности её глаза расширились.
Женщина была старшей версией её самой.
— Позвольте представить вам мою жену, Царицу Египта Барбару, — сказал Птолемей. — В царской семье никогда не было более необычного лица… до сегодняшнего дня.
Барбара не могла оторвать свой взгляд от женщины. Смотреть на неё было словно смотреть в невидимое зеркало, обрамлённое голубой водой Средиземного моря.
Царица презрительно посмотрела на Барбару, а затем тоже поняла, что смотрит на саму себя. Она быстро заморгала, закатила глаза, и рухнула на землю.
Птолемей посмотрел на женщину и её перекосившуюся на земле одежду, и вдруг разразился хохотом:
— Мне было интересно, которая из вас первая упадёт в обморок.
Он подозвал Арридея. Капитан положил в протянутую руку Царя толстый кошелёк.
— Кажется, мне нужно присесть, — сказала Барбара.
Птолемей улыбнулся:
— Вы были как глоток свежего воздуха в этом длинном путешествии. Считайте это моей шуткой.
Он опустился на землю рядом с Царицей и начал укладывать складки её тоги более аккуратно. Барбара села на мраморную скамью возле нефритовой статуи Буцефала, боевого коня Александра, и следила за Птолемеем.
— Шутка? Она — это я! То есть, я это она, то есть… — Барбара покачала головой, не в силах сдержать ухмылку. — Когда вы поняли, что я не… вы меня понимаете?
— Сразу понял. Царица ездит верхом так, словно родилась в седле, — он посмотрел на покрытые синяками подбородок и шею Барбары. — А про вас этого не скажешь.
Переполненная чувствами, Барбара посмотрела на Доктора в поиске поддержки. Он нахмурился и ничего не сказал.
Птолемей повернулся к Арридею:
— Отправь солдат, чтобы освободили израильтян из рудников. Пусть казначей займётся компенсацией владельцам за счёт царской казны.
Капитан внимательно посмотрел на Птолемея, а затем коротко кивнул:
— Что прикажете с ними делать после освобождения?
Птолемей с интересом посмотрел на Барбару:
— Это ваша была идея. Как бы вы её реализовывали?
Барбара колебалась. Птолемей что, играет в какую-то игру?
— Сделайте их учёными и клерками. Пускай они таким образом работают на город.
Птолемей кивнул.
— Это, разумеется, относится к старым, — согласился он. — Но что делать с остальными? Их тоже вернуть к семейной жизни?
Птолемей загонял её в угол.
— Нет, разумеется, нет, — Барбара вспоминала историю, чтобы правильно ответить. — Самые крепкие из них должны стать частью царской армии, на случай, если Пердикка продолжит претендовать на ваш трон.
Птолемей кивнул:
— Здравое политическое суждение.
Он указал Арридею, чтобы тот поднял Царицу и унёс её обратно во дворец:
— А потом приходи в штаб, и мы обсудим все детали.
Арридей кивнул, поднял Царицу, и ушёл.
Птолемей кивнул в сторону Барбары:
— Считайте себя моими гостями во дворце, — он развернулся, и пошёл за Арридеем.
Доктор дождался, пока он скрылся за поворотом, и сердито повернулся к Барбаре:
— Теперь вы довольны?
— Да, довольна, — сердито сказала Барбара. — Птолемей освободит рабов из рудника… и вместе с ними Йена.
— Да, и теперь вы позаботились о том, чтобы его отправили в царскую армию.
Доктор взялся за лацканы пиджака и вздохнул:
— Новое зерно на мельницу катастрофы.
— А это ещё что значит?
— Дорогая моя, вы разве не понимаете? Ваше вмешательство может полностью распустить нити истории.
— Да ладно вам, Доктор. Я не вижу свидетельств того…
— Ах, не видите, значит? — Доктор указал на гавань. — А это что?
— Фаросский маяк. Птолемей Филадельф построил его в двести… — Барабара внезапно замолчала.
— Вот именно! Птолемей Филадельф, которого мы недавно видели маленьким мальчиком! — он бросил взгляд на Барбару и продолжил. — И это ещё не всё. Когда я осматривал труп Александра, я обнаружил следующее: всё его тело сильно повреждено, я бы даже сказал, опустошено на клеточном уровне, и это не могла быть земная лихорадка. То, что его убило, имело внеземное происхождение.
Барбара опустила голову на руки и попыталась думать:
— Это невозможно. История говорит, что… — она замолчала и посмотрела на Доктора.
— История, — тихо сказал он, — сейчас явно переписывается.
— Но как? Вы же говорили, что мы не можем её изменить.
Доктор задумчиво кивнул:
— Что-то ещё сыграло роль. Нужно это выяснить, пока масштаб проблемы не вырос настолько, что мы не сможем ничего исправить. Вам нужно поговорить с Царицей. Узнайте как можно больше о её жизни до того, как она оказалась здесь.
— Да… Да, конечно. А как же вы? Что вы будете делать?
— Обследую царскую библиотеку. Возможно, там найдётся документ о начале строительства маяка. Если повезёт, я смогу узнать, как знаниями о будущем смогли воспользоваться тут, в прошлом.
— Хорошо… Вы знаете, как её найти? Если верить учебникам, библиотеку найти было непросто.
— Я найду её. У меня нюх на хорошие книги.
Барбара провожала взглядом уходящего Доктора.
В следующий раз она его увидит лишь через восемь лет.
331 г. до н. э.
В дворцовых садах рядом с Птолемеем был человек, который определил предыдущее десятилетие цивилизованного мира. Лицо Александра было аскетичным, как у учёного, но это было лицо лидера. Тема разговора была стара… но с учётом новых обстоятельств.
— Я должен завоевать больше земель, — он хлопнул худой ладонью по плечу Птолемея. — Я должен аннексировать Персию, иначе моя военная сила будет поставлена под сомнение. А для завоевания мне нужны солдаты, вода, провизия, слоны, кони и верблюды.
После паузы он добавил:
— Или Ракотис.
Птолемей вздохнул.
