Дмитрий Казаков - Вопрос верности
Пехота и танки справа и слева преодолели линию обороны и двигались к забору военного лагеря. Никто по ним не стрелял, вообще никаких бунтовщиков видно не было.
– Куда же они делись? – пробормотал Оле себе под нос и отправился догонять своих.
Завизжала циркулярная пила на клешне одного из «Зверей» и тот принялся резать колючую проволоку, точно гнилые веревки. Через образовавшуюся дыру биотанк пролез на территорию лагеря, за ним последовало звено Ференца, в атаке потерявшее троих бойцов.
Лагерь выглядел обыденно, почти ничем не отличался от военной базы на Хордане: возведенные наспех бараки, плац для построений, стрельбище с обугленными мишенями, склады.
– Никого, – удивленно проговорил субтактик. – Или они от страха перед нами испарились, или разведке надо поотрывать головы…
– Думаешь, ушли? – спросил Джон. – Но куда?
– Ответа на этот вопрос у меня нет, – Ференц остановился. – Но сопротивление было очень хлипким. Так, у нас есть приказ осмотреть вон ту казарму. Кстати, Оле, как плечо? Болит?
– Нет, – только в этот момент вспомнил, что и вправду был ранен, и поспешно скосил глаза.
Случалось, что комплекс жизнеобеспечения вбрасывал в кровь столько адреналина и обезболивающих веществ, что форсер продолжал сражаться с тяжелым повреждением. И только потом, когда бой заканчивался, ощущал, насколько серьезно ранен, и погибал от потери крови.
Но Оле обнаружил на плече только прореху в комбинезоне, а под ней гладкий серый химерин.
– Спасибо новому имплантанту, кудрявые небеса, – заметил Андре. – Заросло мгновенно, и царапины не осталось.
– Пошли-пошли, – подбодрил субтактик подчиненных, и он заторопились к бараку, на вид совершенно неотличимому от прочих.
Прижались к стене рядом с дверью, а Ференц осторожно толкнул ее. Скрипнули петли, стал виден кусочек тамбура – стена, шкаф в углу. Но никто не выстрелил, ничего не шевельнулось.
– Вперед, – и субтактик первым шагнул внутрь. Оле последовал за ним. Прошли через тамбур, где зашелестели под ногами обрывки упаковочной фольги от сухих пайков. И оказались в казарме.
– Снова никого нет, – Оле испытал даже легкое разочарование. Где враг, что должен оказать упорное сопротивление? С кем сражаться, чтобы отомстить за Петра и всех остальных, погибших сегодня?
Ряды застеленных кроватей, тумбочки, голые стены, необычно большие окна, каких на Хордане не будет никогда. Запах старой обуви и дезинфицирующего геля, что используют в туалетах.
И никого.
– Мне это очень не нравится, – сказал Яков. – Такое впечатление, что они готовились к нашему наступлению и знали, что им его не сдержать. А те, кто встретил нас в окопах, просто смертники. Отвлекли внимание, чтобы мы раньше времени ничего не заподозрили.
– Чего ты хочешь? – Ференц почесал в затылке. – У бунтовщиков верховодят ветераны, такие же, как ты или я. Они знают, как воевать. Так, осмотрели помещение, быстро!
Заглянули в санузел, но не нашли там ничего достойного внимания. Проверили тумбочки и даже шкаф в тамбуре, но везде обнаружили одно и то же – пустоту.
– Готов поклясться всеми параграфами Стального Кодекса, что так же голо на местных складах! – заявил Джон. – Это… эти твари прихватили все, что могли и удрали. И я даже знаю, куда! – и он указал на окно, где виднелся забор, сторожевая вышка, а на горизонте горы.
– А что там такое? – спросил Андре.
– За этим хребтом – люди, – пояснил субтактик. – Предатели могли решить перейти на их сторону.
– Но такое невозможно… – сказал Оле. – Пусть они против Пророка, пусть их геном искажен, но отправиться на поклон к врагу… Брр! Это же отвратительно.
– Для тебя, – мягко улыбнулся Яков. – А для тех, чьи мозги работают по-человечески, это может показаться вполне естественным ходом.
– Ладно вам болтать, – Ференц зашагал к выходу. – Пошли, а то все интересное пропустим.
Когда вышли из покинутой казармы, военный лагерь выглядел совсем не так, как пятнадцать минут назад. Всюду виднелись шагавшие форсеры, танки выстроились на плацу, а через открытые ворота один за другим въезжали транспортеры. В первом из них Оле узнал машину стратега.
Без искажающего защитного поля она выглядела вполне обычно.
– О, смотрите, – сказал Джон, поднимая руку. – Там чего, пленных унифицируют? И не допросят даже…
– Наверное, допросили уже, – Оле глянул в ту сторону, где вдоль стены одного из складов строили бунтовщиков.
Их было немного, и почти все с трудом стояли на ногах. Бывшие бойцы штрафной бригады, судя по всему, сдавались в плен лишь с тяжелыми ранами, не имея возможности сопротивляться или бежать.
Хотя, честно говоря, Первый Параграф тоже не особо стремился оставлять кого-то в живых.
– Огонь! – приказал командовавший унификацией субтактик. Его бойцы одновременно выстрелили.
На Эброне стало полудюжиной бунтовщиков меньше.
Дочь эволюции
9
Ноги переставлять удавалось лишь ценой невероятных усилий. Болели стертые пятки, ныли мускулы бедер и голеней. В колени и лодыжки точно вонзили по десятку стальных шипов.
Марта просто заставляла себя двигаться. От слабости и голода ее шатало, мир вокруг колыхался и норовил провалиться куда-то. Небо казалось черным, солнце над горизонтом – серым, а море – почему-то белым.
С того момента, когда погиб Ганс, прошло пятеро суток. Комбинезон, спасший ей жизнь, Марта бросила еще три дня назад, когда поняла, что оставила за спиной патрули врага и что в горах боевой костюм – лишняя тяжесть. Спрятала его в одну из попавшихся пещер, завалила камнями.
Подумала тогда, что можно бы выкинуть и ионное орудие, но затем от этой мысли отказалась.
«Ярость» болталась за спиной, и на то, чтобы протянуть к ней руку, не было сил. Первые двое суток шла без остановки, лезла по кручам, закладывала петли. То и дело ей казалось, что погоня вот-вот настигнет.
Потом стала позволять себе отдых, но очень короткий.
В горах Рахонависа не росли даже мхи, не водились животные. Вокруг были только скалы и блистающие снежной белизной вершины впереди. Голод с каждым пройденным километром терзал нутро сильнее. Жажды благодаря каждодневным ливням Марта не испытывала.
Вчера она решила, что достаточно ушла на север, и свернула на восток, к морю и дороге. На то, чтобы спуститься к ней, потратила вечер, а затем свалилась и проспала до рассвета.
А с восходом солнца пустилась в путь.
– Где же они… где… – шептала Марта в такт шагам, обшаривая взглядом окрестности в поисках патрулей, разведывательных групп, хоть каких-то признаков Верных.
Но дорога была пуста, равномерно шумели волны, облизывая каменистый берег.
– Где же они… где… – услышала шорох, краем глаза уловила движение. – Это еще…
– Стой и не двигайся, – голос прозвучал из‑за большого камня, лежавшего у самой обочины. – Ты кто такая?
– Марта С’Норли, Первая Свободная Бригада… – прохрипела она. – Сообщите Рогхерну, кому-нибудь, быстрее…
– Так ты из этих, парламентеров? – из‑за камня вышел форсер с таким же, как у нее, ионным орудием.
– Да. Они стреляли в нас. Все погибли. Только я уцелела. Да… – Марта сглотнула. – И нет ли у тебя еды?
Через пять минут она остервенело грызла плитку сухого пайка, а двое разведчиков из Третьей Свободной Бригады шушукались чуть в стороне.
– Я связался с командованием, – сообщил один из них. – Они высылают машину. Через час она будет тут.
– Отлично, клянусь Пророком, – Марта кивнула и почувствовала, как веки опускаются, а голова падает на грудь.
Задремала, и во сне вновь тащилась по горам, под светом бледного, неживого солнца. Когда ее потрясли за плечо, и кошмар рассыпался осколками, почувствовала облегчение.
– Что?
– Пора ехать, – сказал один из разведчиков. – Помочь? – и он протянул обыкновенный боевой комбинезон.
– Нет, Я сама, – Марта только тут вспомнила, что раздета. Поднялась и, натянув костюм, отправилась к стоявшему неподалеку транспортеру.
– Садитесь, – водитель распахнул дверцу кабины, помог сесть – тут она решила не спорить, – и они поехали.
Вновь задремала, а когда проснулась, обнаружила, что они остановились на главной площади небольшого поселка.
– Выглядишь ты отвратительно, – рядом с машиной возникла Рагла. – Берите ее, мальчики, и несите в штаб.
Прежде чем Марта успела что-то сказать, ее вытащили из машины. Буквально на руках доставили к самому большому дому и усадили на один из стульев около длинного стола.
– Поесть? – спросила Рагла, проводя рукой по коротким белым волосам.
Командир Третьей Свободной Бригады не выглядела старой. Седина была, скорее всего, следствием мутации – неудачной модификации или просто воздействия ее родной планеты.
