Майкл Гир - Звездный удар
Чуть заметная улыбка тронула губы Стукалова.
Даниэлс перевел дух, глаза его смягчились.
— Да, если мы будем сидеть сложа руки, мои мальчики будут твоих задирать.
— Предлагаю пойти в столовую, там все нас увидят.
— Хороший пример?
Стукалов расплылся в улыбке.
— Хорошо разыгранный.
Чертов комми! Этот белый выглядит, черт бы его побрал, как само совершенство. Высокий, светловолосый, мускулистый… и черт знает что у него на уме. Русские по-своему расисты. Спросите об этом узбеков. Полегче, Сэм, не позволяй прошлому вмешиваться в будущее. В тебе затаились тысячи демонов. Подожди и увидишь, что будет. Держись, бэби.
И они пошли вперед плечом к плечу мимо дверей, ведущих в личные комнаты, легким и четким шагом, как два боевых ветерана, вдвоем пересекающие минные поля отчужденности.
Молчание нарушил Стукалов.
— Знаешь, всю свою жизнь я подсознательно готовился к тому, что рано или поздно мне придется сражаться с американцами. Я сомневаюсь, что ваша система сильно отличается от нашей.
— Да, мы тоже ждали момента потягаться с вашими парнями.
— Мы должны вместе преодолеть свои предубеждения. Если уж твои десантники и мой спецназ встретились на этом корабле — кто знает, чем все это закончится. Лучше начинать по-хорошему. Ведь правила игры изменились. Мы в окружении чужаков.
Черт побери, и надо же было этому Стукалову быть майором и носить эти чертовы погоны, так что весь мир мог видеть, кто он такой. Сэм постарался проглотить обиду. Он был негром и дослужился до капитана. Ему приходилось бороться за каждый проклятый дюйм. И не важно, сколько звездочек он получил, препятствий всегда было больше, и чинили их белые, которые сражались, в основном сидя за столами!
— Знаешь, майор, это будет не так-то легко.
Стукалов улыбнулся.
— Нет, капитан, не думаю. Надо последовать совету майора Данбер.
Они вошли в общую столовую. Она выглядела, как все нормальные столовые. В центре стояли длинные ряды столов. Потолок представлял собой цельную светящуюся панель. Еда поступала из автоматов вдоль стены. Группа людей столпилась вокруг драгоценного магнитофона Мэйсона, который, дребезжа, надрывался какой-то ужасной модерновой музыкой. В дальнем конце расположилась компания израильтян. Русские сидели тут и там небольшими группками, окружая женщин из КГБ. И никто не собирался вставать в боевую стойку.
— Совету Данбер?
Стукалов улыбнулся, сохраняя спокойствие и невозмутимость.
— Это мы слишком много думаем о рангах. Позволь мне рассказать тебе кое-что о Советской Армии. Человек, перед которым ты щелкаешь каблуками, вовсе не всегда выше тебя званием. Например, в Зоссен-Вунсдорфе у меня в подчинении были генерал и несколько полковников.
— Что?
Стукалов смущенно пожал плечами.
— Эта запутанная система родилась во время Великой Отечественной. Должность важнее чина. В спецназе я оставался действующим майором. В советской системе капитан не может командовать взводом. Но генерал-майор может командовать армией и даже группой армий, если, конечно, рядом нет генерал-полковника… В то же время я понимаю жесткую систему рангов, принятую на Западе. На твоем месте мне бы не хотелось быть в звании майора.
Сэм остановился и пристально посмотрел на Стукалова. Черт побери, оказывается, этот Стукалов — вполне свойский мужик! Теплая волна захлестнула Сэма.
— Отлично, приму к сведению.
Они уселись друг против друга во главе стола. Стукалов положил свой берет на краешек и, перед тем как отпить, понюхал водку.
— Лучше не бывает.
Сэм сделал глоток коньяка.
— Да, неплохо.
Они смотрели друг на друга, понимая, что все, кто находятся здесь, не сводят с них глаз. С чего же началось их сближение? Сэм недоуменно махнул рукой.
— Но если ты командовал генералами в Зоссен-Вунсдорфе, как же ты опять очутился в Узбекистане?
Голубые глаза Стукалова заискрились. Он замешкался, взглянул на Сэма и осторожно кивнул:
— Думаю, что могу тебе доверять. Только между нами, Сэм, в нашей армии не все совершенно. Система назначений, о которой я тебе рассказал, хороша для любимчиков, подхалимов и лизоблюдов. Когда я принял команду, я только что покинул Афганистан, самую гущу событий. — Он забарабанил пальцами по столу. — В Пакистане, в Иране и в других местах, где мы действовали, мы допустили одну и ту же ошибку. Я ожидал, что в штабе царит высокий дух. Но столкнулся с другой реальностью.
Сэм усмехнулся.
— Понимаю. Вроде бы в твоей армии все так же прогнило, как и у нас. — Сэм дотронулся до своих капитанских нашивок: — Видишь? Я долго их ношу. Штабные офицерики постоянно обновляют свои плечики. А полевые? Кто хочет повышать в чине человека, у которого руки в крови? Солдат, побывавший в бою, мог бы шепнуть полковнику, что его новейшая военная программа — это всего лишь куча дерьма, несущая человекоубийство. А что еще хуже, мнение бойца может просочиться в прессу.
— Но ты должен был чему-то научиться, командуя отборными частями.
— Ага, так же, как и ты, оставаясь в чине майора. Знаешь, не так уж трудно превратиться в бюрократа, который командует штабными крысами и бухгалтерами и шелестит бумажонками. Эти ребята сидят в безопасности в своих конторах на берегу Потомака и волнуются, только когда их рапорты запаздывают. Свиста пуль они не слышали со времен учений. Но знаешь, когда я захожу в их контору и произношу слово “десантник”, это действует на них, как полет в чертовом пузыре, и у этих говноедов начинают дрожать коленки. Все равно как свирепый бульдог входит в комнату с причесанными и надушенными пуделями.
Виктор сделал глоток, медленно наклоняя чашку.
— Может быть, хорошо, что нам не пришлось сразиться. Ведь мы совсем не так представляли друг друга.
Расслабившись, Сэм откинулся назад.
— Да, путаницы было предостаточно. В основном страсти нагнетала плохая разведка. Плохая или сама по себе, или же какой-нибудь безмозглый политикан совал свой нос куда не надо и трахал всех подряд.
Улыбка Виктора стала шире.
— Как хорошо жить с газетой “Правда”, она никогда не сообщает о наших ошибках.
— Мы могли бы прислать тебе “Вашингтон пост” или “Балтимор-сан”. Что одна, что другая — всё враки.
— Лучше не надо. Кажется, мы сами можем разобраться с этими “фактами”, с нашими, привычными. Если получим еще и ваши, выйдет мешанина.
Сэм ответил улыбкой.
— А что ты думаешь о Шейле? Какой ход она собирается сделать?
— Увидим. Все это слишком внове. — Стукалов обвел рукой комнату. — Когда мы привыкнем ко всему, тогда и увидим, как будут развиваться события. Но я думаю, что в одном она права. Мы чем-то должны занять людей, должны отвлечь их от того, что происходит.
— Другого выбора нет,
Стукалов поднял бровь.
— Да, черт возьми. Если есть трудности, мои ребята справятся с ними. Если трудностей нет — как прошлой ночью, — они их создадут. Мэрфи — самый трудный.
— Недовольный?
— Нет. Просто он любит рисковать. Он из тех парней, кому дашь коробочку, покажешь, что внутри сидит скорпион, и посоветуешь держать пальцы подальше, а он все-таки залезет внутрь просто для того, чтобы убедиться, что он сможет это сделать и не подохнуть.
Стукалов расхохотался.
— Ты очень здорово сказал о Мэрфи. Ты мог бы стать офицером Советской Армии. Мы думаем так же, как и ты.
— Я приметил Маленкова, ну, того, что вылез вперед.
— Николай — хороший человек. Его медалями можно завесить стену. Он страшно любопытен, как и твой Мэрфи. — Стукалов помолчал. — А как мы завершим их маленькую эскападу ночью?
Сэм откинулся на спинку стула.
— Мне нечего сказать. Ты, наверное, заметил, что, как только мы попали сюда, Мэрфи исчез из виду. У него есть время подумать о своих грехах, он надеется, что во всеобщей суматохе я обо всем забуду. Не знаю. Когда я обнаружил их прошлой ночью, они болтали и смеялись, попивая пивко Вайт-базы, которое не стоит и ломаного гроша. Думаю, что в нынешней ситуации это не такой уж большой грех.
Стукалов нахмурился.
— А если когда-то нам придется все-таки столкнуться лицом к лицу? Этого нельзя исключить.
Сэм посмотрел на ароматную жидкость в стакане.
— Ну ладно, допустим, такая вероятность существует. Но если мы не слепим команду из этих мясников и эти Пашти прикончат нас, какая, к черту, разница, что случилось в пути?
Стукалов прищурился.
— Думаю, Сэм, мы понимаем друг друга. Возможно, чем скорее мы начнем работать сообща, тем лучше. Предлагаю начать с совместных тренировок. Физкультура…
— Физкультура? Отличная идея! Давай начнем завтра же, в семь ноль-ноль. Может быть, сделаем смешанные группы. Я уговорю Габи присоединиться. Кто знает, может, мы многому научим друг друга. Он уже здесь, со своими, давай спросим. За твое здоровье, Виктор. — Сэм поднял свою чашку и чокнулся со Стукаловым. — Оно тебе пригодится.
