Дэвид Файнток - Надежда узника
Джеренс присмирел. К офису мы шли в полной тишине. В приемной нас встретил капрал.
– Меня послал генерал Тхо, – прорычал я. – Где тут дисплей?
– В кабинете мистера Кэри, но он вышел…
Не слушая объяснений капрала, я решительно вошел в кабинет. Экран дисплея был такой же гигантский, как на капитанском мостике. Я сел за клавиатуру и вдруг сообразил, что не знаю, как включить дисплей. У себя на корабле я просто набрал бы свой личный код, и дисплей включился. Но этот компьютер на мой код вряд ли отреагировал бы. Вдруг раздался голос:
– Чем могу быть полезен, капитан? От неожиданности я подпрыгнул, но тут же успокоился, узнав голос компьютера станции Уильяма.
– Уильям, как мне найти нужные файлы? – спросил я.
– Зачем их искать? Спрашивайте у меня, что вас интересует.
Могу поклясться, что Уильям в этот момент снисходительно улыбался. Я покосился на Толливера. Может быть, ему тоже хотелось похихикать над моей компьютерной дремучестью, но он не выдавал своих чувств.
– Хорошо. Уильям, выведи, пожалуйста, на экран все декларации судовых грузов за год.
– Пожалуйста, сэр. – Не успел Уильям договорить, а экран уже заполнился неимоверным количеством таблиц и поясняющих надписей.
Я понял, что разобраться в этом информационном море мне не под силу.
– Уильям, покажи мне для начала только грузы с Земли.
– Вот они, мистер Сифорт. – Часть таблиц мгновенно была выделена другим цветом.
Я и не предполагал, что в эту колонию с Земли доставляется такое огромное количество всякой всячины.
Несмотря на большие размеры экрана, на нем помещались лишь сведения за два месяца. Я вспомнил, что проверять должен только военные грузы.
– Убери все данные, кроме военных, – попросил я.
Изображение на экране сменилось. Теперь высвечивались сведения за четыре месяца: сотни строк и в каждой из них куча информации о грузе, преодолевшем шестьдесят девять световых лет от Земли до Надежды. Эта бурно развивающаяся планета уступала по военной мощи лишь Солнечной системе.
– А теперь оставь только информацию о грузополучателях и назначении груза.
– Хорошо, капитан.
– Добавь еще даты прибытия и доставки.
– Пожалуйста, капитан. А чем вы так досадили генералу?
– Что ты имеешь в виду?
– После разговора с вами он очень расстроился.
– А почему ты спрашиваешь? Разве ты не слышал, о чем мы говорили?
– Конечно нет, – обиделся Уильям. – Я слушаю только тогда, когда мне разрешают. Кстати, когда вы покинули кабинет мистера Тхо, он в разговоре со мной дал вам краткую характеристику. Хотите послушать?
– Я не люблю подслушивать чужие разговоры. Лучше покажи мне данные за следующие два месяца.
– Пожалуйста. – Мне показалось, что при этом компьютер с сожалением вздохнул.
Даже беглое изучение грузопотока показывало, что значительная часть грузов оседала в Сентралтауне. Лишь немногое отправлялось на Вентурскую базу, а остальное…
– Мне надо принять ванну.
Толливер сразу понял мой намек, схватил за руку Джеренса и вышел из кабинета.
Итак, большинство грузов для баз оставались в Сентралтауне. Ничего удивительного, ведь в Вентурах до сих пор не построили подходящую площадку для шаттлов, а та, что имеется, позволяет приземляться лишь небольшим самолетам. Придется мистеру Эйфертсу исправлять это упущение.
– Уильям, покажи данные по грузопотоку на станции, – попросил я.
Изучение дат прибытия кораблей на станцию и отправки их грузов на поверхность планеты показало, что генерал Тхо справлялся со своими обязанностями хорошо. Грузы на орбитальной станции не задерживались.
Вошли Джеренс и Толливер, сели. Мальчишка тихо хныкал, но я решил не замечать этого, как обычно поступает капитан по отношению к гардемаринам.
– Никаких недостатков пока не нашел, – сообщил я Толливеру.
– Много данных проверили, сэр? – спросил он.
– За весь последний год.
– И за последние недели?
– Разумеется, – проворчал я.
– Капитан, если не считать «Виктории», последним кораблем была «Кордова», которая прибыла четыре недели назад, – проинформировал Уильям.
– Спасибо.
На всякий случай я подробно проследил судьбу грузов, доставленных «Кордовой», но ничего криминального не нашел.
– Нам тут делать нечего, надо разбираться на поверхности планеты. – Я встал и выключил экран.
– Хорошо, что у генерала Тхо все аккуратно зарегистрировано, – сказал Толливер. – А у квартирмейстера в Сентралтауне полный хаос.
– Что верно, то верно, – согласился я. – С документацией Тхо работает безупречно. Но на всякий случай надо посмотреть склады станции. Поднимайся, Джеренс, здесь нам больше делать нечего.
Джеренс послушно встал, с опаской поглядывая на Толливера. Я вспомнил, как тяжело мне давалась работа с документацией на корабле, и напоследок не удержался от вопроса:
– Уильям, даты доставки грузов заносятся в твою память регулярно?
– Какие даты вы имеете в виду, капитан? Даты доставки, указанные в заказах, или даты фактической доставки грузов?
– Даты фактической доставки, конечно.
– Я записываю дату фактической доставки сразу, как только шаттл с грузом приземляется на космодром.
– А желательную дату доставки, указанную в заказе, ты тоже записываешь сразу, как только станция получает заказ?
– Да, мистер Сифорт. Первый раз сразу.
– Как это первый раз? – удивился я. До чего же трудно бывает разговаривать с компьютерами! – Ведь сведения достаточно записать только один раз, первый и последний, а потом они могут храниться вечно.
– В некотором смысле вы правы, сэр. Что за бестолковая машина! Нет бы прямо объяснить в чем дело, так нет же, ходит вокруг да около!
– Ты хочешь сказать, что записываешь каждую дату по несколько раз? – нетерпеливо спросил я.
– Если вы имеете в виду даты доставки, указанные в заказах, то мой ответ будет положительным. Эти даты я обновляю ежемесячно, капитан.
– Но зачем? – изумился я.
– Чтобы они соответствовали фактическим датам доставки, – все так же спокойно ответил Уильям. Я остолбенел.
– Сукин сын переписывает даты заказов, чтобы казалось, будто грузы доставляются со станции точно в срок! – воскликнул Толливер.
– Все правильно, за исключением характеристики лица, приказывающего мне переписывать даты, – согласился Уильям.
– Кто этот мошенник? – проревел я.
– Я, – ответил Тхо, открывая дверь кабинета.
– Вы, генерал? Но… – Я был потрясен. – А как вы узнали, что мы здесь проверяем даты?
– Просто Уильям доложил. – Генерал Тхо погладил свои аккуратные усики.
– Мистер Толливер, выведите Джеренса из кабинета! – Как только они закрыли дверь, я решительно спросил генерала:
– Зачем вы искажаете даты?
– Для улучшения отчетности, – сразу признался он.
– Значит, на самом деле грузы доставляются как попало?
– В этом деле идеального порядка никогда не было, а изменение дат в отчетности ничему не вредит.
– А как же честность? Это слово для вас – пустой звук?
Генерал не спеша сел.
– Сразу видно, что вы не знакомы с тонкостями политики, иначе отнеслись бы к этому безобидному факту иначе, – сказал он с оттенком усталости и снисходительности.
– Я не могу покрывать нечестность, пусть даже безобидную.
– Понимаю. Я подам в отставку, чтобы не затруднять вас отстранением меня от должности.
Я почувствовал себя злодеем, да еще в груди побаливало, кашель усиливался.
– У меня нет полномочий вас отстранять, – с горечью произнес я.
– А как же генерал Хартов?
– Ну зачем вам эти подтасовки? – показал я на экран. – Так ли уж они необходимы?
– Жесткой необходимости нет. Они желательны моему начальству. Конечно, прямо о таких вещах мне не говорят, но намекают прозрачно.
– Зачем?
– Сифорт, вы служите в Военно-Космических Силах, которые находятся в привилегированном положении. Вас обильно финансируют, в вашу Академию конкурс намного выше, чем в нашу. Вашими кадетами становятся лучшие из лучших. А сухопутные вооруженные силы… Их положение печально. Нам достаются крохи с барского стола. Чтобы как-то выбивать ассигнования, мы должны предоставлять безупречную отчетность.
– Но кого волнует доставка грузов в далекой колонии за шестьдесят девять световых лет от Земли?
– Генеральный штаб! Он вынужден представлять в бюджетные комиссии ООН кучу отчетов, в том числе и мои. То, что вы называете нечестностью, позволяет нам хоть как-то держаться на плаву. Это никому и ничему не вредит. Наоборот… – Он с досадой махнул рукой. – Когда это все началось? Может быть, еще тогда, когда я поехал на велосипеде во Вьентьян, чтобы подать заявление в военный вербовочный пункт… Не знаю. – Он встал во весь свой небольшой рост, посмотрел мне прямо в глаза и сказал:
– Поступайте так, как считаете нужным. Я буду в своем кабинете.
