Майя Малиновская - Пленники Уэст
1. Не выходите на поверхность планеты, если это не входит в ваши обязанности.
2. Ограничьте ваше перемещение по колонии только кругом своих рабочих обязанностей.
3. При любых признаках болезни у себя или окружающих обращайтесь к врачам или непосредственно к членам совета.
4. Известно, что за время эпидемии не умер ни один ребенок, поэтому будут приняты меры по изоляции детей. Следите за сообщениями…»
И так далее. Сообщение было довольно пространным. Но его не было в архиве колонии. Его стерли, а Молин с неосторожностью, свойственной возрасту не уничтожил почтовый ящик. Здесь больше того, что Эл уже знала из предыдущих исследований. В семье Молина никто не умер в первую эпидемию, зато сам Молин повзрослел, и в его записях появились суждения взрослого человека. Молин стал вести дневник, не регулярно он записывал кое-какие события, что наиболее его взволновали. Молин пережил и вторую вспышку и третью.
Вдруг Эл натолкнулась на странную запись: «Неужели мы получим помощь! Как великодушно с их стороны помочь нам. Они совсем не обязаны так поступать, мы им совсем чужие. Земля бросила нас, а они нас спасут. За что? Никто не говорит об этом вслух, только шепчутся, но ведь Земля бросила нас, что плохого принять помощь?»
Дальше запись была стерта. Снова перечень событий. Чем дольше, тем страшнее. Скоро людей оставшихся в живых просто перестали информировать о том, что происходит. Тела сжигали в сопле генератора. Молин написал, что вымерла половина колонии. Пылкое воображение юноши рисовало страшные картины.
Еще одна находка: «Я был у Роланда. Простая процедура. Я видел его. Он едва жив. Его возят в кресле. За что Ди хотел убить этого человека? Ему стало страшно, как мне? Я не понимаю почему Роланд так поступает. Кто мы ему?». Эта запись была единственной, где упоминался Роланд.
Последняя запись была записка отправленная матери:
«Милая мама, я плачу оттого, что тебя ничто не спасет. Я не нашел себя в списках обреченных, я могу жить дальше, поэтому я согласился на предложение Дедди вместе лечь спать. Если тебя пустят к нам, мы будем на нулевом уровне в секторе „Е“, уровень „6“, ячейки „1345“, „1346“. Я буду всегда тебя любить, не ревнуй меня к Дедди, ведь она осталась одна. Прости и приходи нас навещать. Твой сын Молин».
Эл перечитала запись несколько раз. Комок стоял в горле, холодел затылок от всего прочитанного, но эта записка привела Эл в замешательство. Она забыла о том, что может случиться еще одно землетрясение, что темные коридоры колонии не безопасны. Единственной целью стало — добраться до загадочного уровня «0», где «спали» Молин и Дедди. Эл вспомнила слова Рассела о телах. Другого шанса может и не быть. Эл двинулась в самую глубину колонии. По дороге она переоделась в скафандр, и вооружилась, как говориться до зубов, чтобы неожиданностей больше не произошло.
Она скиталась по коридорам колонии, отыскивая лазейки с уровня на уровень, пролезая в трещины, оставляя метки, чтобы возвратиться обратно. Она блуждала долго. Пока не отыскала путь к заветному уровню.
Эл застонала от разочарования. Огромные створы дверей поднимались на двадцатиметровую высоту и были закрыты так, что никакая сила не смогла бы их открыть. Ни замка, никаких знаков, которые помогли бы ей открыть эти двери.
Эл почувствовала, как отчаяние охватывает ее. Она потеряла время вместо того, чтобы искать свой экипаж. Она ударила кулаком в двери, со всей силы.
— Цель визита? — раздался голос.
— Свидание, — выпалила Эл, первое, что пришло в голову.
— Уточните, — попросил голос.
— Молин и Дедди, сектор «Е», уровень «6», ячейки «1345», «1346».
— Ждите.
Сердце замерло. Она стояла в опьяненном состоянии. Неужели!
Эл отшатнулась, когда мощные двери начали расходиться.
— Я смогу выйти обратно? — спросила она.
— Разумеется, — ответил голос. — Вас проводить?
— Да.
Откуда-то выпорхнул проводник — маленький шарик серебристого цвета и повис. Эл сделала шаг внутрь, яркий свет ослепил ее на мгновение, голова закружилась. Перед ней было пространство невероятных размеров. Цилиндрическое помещение, пол которого терялся на неопределенной глубине. Стены состояли из плит плотно прилегавших друг к другу, напоминая обшивку катеров, только увеличенную.
Изумление было велико, тело затекло. Она чуть не упала, когда под ногами качнулся пол и поплыл, Эл схватилась за подобие поручня. Платформа, руководимая ее летучим помощником, двигалась медленно в огромном пространстве зала. Дух захватывало. Эл стала колотить нервная дрожь.
Платформа причалила, Эл сошла на широкий карниз. Теперь она могла близко рассмотреть стену перед ней. Стена открылась и Эл увидела саркофаги, два сразу. Нетрудно было узнать, где здесь Дедди, где Молин. Тела были расположены вверх ногами, и Эл вывернула голову, разглядывая лица. Два беззаботных молодых личика увидела Эл. Курносый Молин слегка улыбался. Эл нагнулась, чтобы лучше рассмотреть его.
— Ну, здравствуй, Молин. Спасибо, — сказала она ему, — ты очень помог. Надеюсь, что ты в полном порядке.
Эл огляделась. Теперь она знала, что хранилось в этом зале. Восторг охватил ее. Здесь были тысячи людей, те тринадцать тысяч, которых они не досчитались. Они спали здесь и не подозревали, какие перемены случились за время их отсутствия.
Эл отогнала все, возникшие в след за этим, вопросы. Достаточно открытий. Мысли о друзьях и возвращении на поверхность заняли ее ум. Эл покинула «хранилище» и вернулась обратно, тем же путем к тому медицинскому боксу, который вернул ее к жизни. Она хотела отыскать брошенное во время погони за ней снаряжение. Она нашла площадку, где их окружили, катера были намеренно испорчены. Придется искать другой путь наверх. Она скиталась по коридорам в поисках снаряжения, припоминала, как убегала.
Вот оно. Лежит, дожидается в углу. Эл удивилась, что его никто не забрал, видно торопились. Она освободилась от скафандра, ее тело выкачало из него энергию, реабилитация не избавила ее от аномалий. Эл бросила скафандр, нацепила снова снаряжение, спрятала его под одежду, оглядела себя насколько смогла, поправила, чтобы оно было по возможности не заметно в складках. Эл вспомнила о защитном обруче на голове, он ее не спас и вспомнила о своей ошибке, она сняла его, когда они спали у катера. Там он и остался, на земле. Как она могла забыть о нем, если бы не эта оплошность… Ее бы убили по настоящему, а так она получила единственный удар по голове, потом задержка дыхания и замедление работы сердца. В сложившейся ситуации Эл сочла, что ей опять повезло.
Эл лезла на поверхность по одной из тех шахт, что были в этой части колонии. Лезла с одной единственной надеждой, что она не завалена сверху. Всего раз ей пришлось протиснуться в узкую щель между двумя вмятинами в стенках, клочок одежды остался на заостренном куске металла. Руки теряли силу, как не велика была работа в медицинском блоке, восстановить силы до конца было не возможно, и они истекали. Эл останавливалась передохнуть, потому что в глазах стоял туман. Темнота шахты немного растаяла при приближении к поверхности. Точка вверху обозначила выход, и он был открыт. Эл ползла по вертикальной поверхности, в следующую остановку она замотала голову куском материи наподобие чалмы, она вспомнила замечание Марата. Теперь не мешали волосы, которые отросли по время уже вторых за короткий срок восстановительных процедур, Эл почувствовала себя лучше и устремилась наверх. Там уже был день. Эл вспомнила о времени, она до сих пор не знала, сколько прошло с момента потери ею сознания.
Она нащупала рукой край шахты, сердце торжествующе забилось, остался последний рывок, чтобы оказаться на поверхности. В следующий момент — Эл словно огнем обожгло, и она вскрикнула от неожиданности. Сильная рука схватила ее за запястье и с силой вытащила на поверхность. Сноровка не подвела, едва нащупав твердую почву под ногами, Эл включила оружие, вытянула руку вперед и попятилась. Глаза не сразу привыкли к свету, но она ощутила присутствие и повернулась в нужную сторону.
Эл обрела способность видеть. Это был высоченный сутулый человек, цвет лица темней, чем у Марата, его большие глаза, округлились и выражали недоумение. Низ лица был замотан той же тканью, что была на голове Эл. Он выставил вперед обе руки, словно хотел защититься от выстрела.
— Не подходи, — предупредила Эл и не узнала собственного голоса в хрипе, который издала.
— Эй-эй, успокойся, парень. Я тебе ничего не сделаю.
Он шевельнулся, словно хотел отойти в сторону, Эл продолжала целиться.
— Извини, я напугал тебя. Убери оружие, — говорил он спокойным тоном, его глаза смотрели уверенно.
Эл чувствовала, как от него идет тепло и никакой агрессии, но сказала:
— Нет. Ты кто?
— Я из службы разведки колонии.
