Коллапс системы - Марта Уэллс
– Университет заключил контракт на оценку уровня самодостаточности и картографирование планет с лицензионным агентством Корпоративного кольца, и эта система числится приоритетной.
Именно так ответила Арада, когда Леонида задавала этот вопрос в прошлый раз.
Леонида дернула бровью. У Арады переговоры не задались, так что, может, я зря их вспомнил.
– И каким образом частью этого уравнения стал автостраж? Вас ведь используют только для силового воздействия, боев и захвата пленных, разве не так?
Несправедливо, учитывая, что она как раз из тех людей, которые создали нас именно для этого, да и сама прилетела сюда с двумя автостражами.
Я мог бы назваться членом исследовательской группы Сохранения с истребителя или помощником Мензах, но это противоречило другой лжи, которую я уже высказал Леониде. Хрупкое равновесие между нами и отрядом «Бариш-Эстранцы» поддерживала только законность миссии университета, признанная другими корпорациями и зафиксированная различными лицензионными агентствами, для которых он занимался исследованиями и оценкой. Если «Бариш-Эстранца» обнаружит, что мы лжем, она может объявить нас пиратами и напасть. Хотя и не победит.
ГИК уже все рассчитал. Перебить столько людей и дополненных людей, некоторых из которых мы чуть раньше спасли (причем большинство из них просто подневольные работники), было бы не самым лучшим решением.
Судя по движениям глаз и гримасам, люди тоже пытались придумать ответ, только их органические мозги работали медленнее.
– Это коммерческая тайна, – сказал я. Не идеально, но сойдет, больше все равно ничего в голову не пришло. А потом я все испортил, попытавшись контратаковать: – У вас тоже два автостража. Зачем вы привезли их сюда?
Она изобразила печальную улыбку, как будто страшно переживает за автостражей. Совсем не в ее духе.
– Автостража может остановить только другой автостраж.
Неправда, но это было похоже на риторический вопрос, пусть и не вопрос. А еще – логическая ошибка, поскольку до сих пор она не знала, что на планете есть еще один автостраж. Прежде чем я успел придумать еще что-нибудь столь же бессмысленное, она добавила:
– И какова же ваша оценка? Планета еще пригодна для колонизации?
От смены темы я на 0,5 секунды ощутил облегчение. Ратти одними губами произнес неприличное слово. Тарик зажал переносицу, словно ожидал чего-то нехорошего. ГИК-дрон не отреагировал, но, насколько я понял, он разговаривал по сети с Айрис.
«Когда будет готов отчет, мы отдадим его колонистам», – сказала Айрис по приватному каналу.
И вовремя, потому что я собирался наврать, будто все прекрасно.
А все было вовсе не прекрасно, как уже стало очевидно. Для выживания колонии необходимы агроботы, а они заражены. Вполне вероятно, что существуют и другие источники заражения.
– Когда будет готов отчет, мы отдадим его колонистам, – сказал я.
– Хм…
Леонида скрестила руки на груди, опустила взгляд и шагнула в сторону, как будто глубоко погрузившись в размышления. Выглядело это наигранно. Я видел немало актеров в сериалах, так что сразу узнавал актерскую игру. Так же наигранно, как и печальная улыбка. Наверное, предназначалась она для меня, поскольку вряд ли Леонида была высокого мнения об автостражах, будем реалистами.
С тех пор как со мной приключилась та беда, я часто полагался на модуль оценки рисков, и он редко ошибался. Леонида вела себя не угрожающе.
Мне следовало уделять больше внимания напряженной позе Айрис и ее встревоженному лицу. Все люди явно разволновались, заметив какой-то ускользнувший от системы оценки угроз признак враждебности.
Придется дорабатывать систему оценки угроз.
– Эксперты «Бариш-Эстранцы» уже пришли к выводу, что планета непригодна для жизни колонии любого типа. Но, безусловно, она могла бы стать исследовательским центром по изучению последствий инопланетного загрязнения, – сказала Леонида, по-прежнему изображая задумчивость.
Хм. Да, мне не понравилось, что она это упомянула. Исследовательский центр на орбитальной станции – это самая реальная идея, чтобы не пустить корпорации на планету и дать колонистам больше времени на решение. К колонистам мы пока не обращались с этим предложением, потому что без поддержки университета заставить Б-Э согласиться просто невозможно.
Людям это тоже не понравилось.
«Наш коммуникатор и сеть защищены, – сказал ГИК. – Но «Бариш-Эстранца» могла подслушать разговоры, когда люди занимались полевыми исследованиями».
Он был в ярости.
«А еще они могли просто догадаться, – сказала Айрис. – Это хорошая идея, потому она и пришла нам в голову. Автостраж, спроси ее, намерена ли «Бариш-Эстранца» поступить именно так».
Ага, я и сам мог бы догадаться задать такой вопрос.
– «Бариш-Эстранца» намерена поступить именно так?
– Думаю, мы оба знаем, что нет, – ответила Леонида. – С тех пор как мы сюда прибыли, стало очевидно, что университет, который изучает инопланетное заражение и получает бо́льшую часть прибыли благодаря оценкам его масштабов, собирается превратить эту планету в исследовательскую лабораторию…
Серьезно?
– Нет. Планета не принадлежит университету. Она принадлежит колонистам. Это записано в документах «Адамантина».
А может, и нет, мы понятия не имели, поскольку не получили копию этих документов. Мы как раз пытались подделать их, чтобы колония числилась независимым политическим образованием и принадлежала жителям. Айрис передала мне ответ по сети, и я сказал:
– Университет проводит экспертизу для многих лицензионных агентств за фиксированную плату. Он не получает бонусов за обнаруженное инопланетное заражение. Для проведения любого исследования на этой планете необходимо согласие колонистов.
Но Леонида наседала, игнорируя мудрые ответы, которые подсказывала мне по сети Айрис.
– Да, этим бесполезным и опасным местом владеют колонисты. Университет хочет оставить их здесь, в западне, превратив в лабораторных мышей во время следующей вспышки. Таков план, верно?
Система оценки угроз не всполошилась, хотя стоило бы.
– Нет, не таков. Это глупый и неправильный план.
Мне пришел в голову только один ответ: оценка и исследования служат еще и прикрытием для побочного бизнеса университета, а именно освобождения потерянных колоний от постоянных угроз внедрения и хищнической эксплуатации корпорациями. Но даже я не такой уж идиот, чтобы произнести это вслух.
– Это вы строите коварные планы, – сказал я.
«Не понимаю, куда она клонит», – мрачно сказала Айрис.
– Тогда зачем вы чините маршрутизаторы? – спросила Леонида.
– Потому что они нужны людям.
Это же очевидно. И глупо убеждать «Бариш-Эстранцу», будто мы не хотим уговорить колонистов эвакуироваться, как только прибудет корабль поддержки. Но этого я тоже не сказал.
В фоновом режиме я анализировал язык тела Леониды и наконец получил кое-какие результаты: по всем признакам, она разговаривала с кем-то еще, не со мной. И дело не в культурных предубеждениях, я видел, как она говорила с Арадой, и сейчас она вела себя по-другому. Может быть, потому что я автостраж?
– Университету нужны маршрутизаторы, чтобы спокойно записывать эффекты
