Павел Царёв - Матрица Души
— Кажется, припоминаю, — откликнулся Келвин. — Тот, который раз-бился на Ониксе, попав в ловушку корнукраков?
— Да. На одной из симпл — блуждающих планет — ловушек корнукра-ков. Костолевский более пятнадцати лет, игнорируя опас-ность прослыть шпионом и пособником врага, вёл с компьютерианцами взаимовыгодную торговлю. Возможно, он снабжал их, в обход закона, кое-какими стратегическими материалами и информа-ционными файлами — не знаю. Тем не менее, ему удалось допод-линно узнать от самих компьютерианцев историю их возникно-вения. Это его заинтересовало. В отличие от меня он знал, где и что искать на Земле, чтобы документально проверить россказни Координатора. Позже он вышел в Совет Содружества с предложением о пересмотре договора с компьютерианцами. Тут же у него возникли неприятности с СГК. Его объявили му-тантом. Поэтому, чтобы не оказаться изолированным в каком-ни-будь Карантине, он улетел за границы Земного Содружества и ещё пять лет курсировал где-то между планетами Большого Союза, пока не произошла его роковая встреча с симплой…
— И так он унёс свою тайну в могилу, — кивнул головой Келвин. — Чему я не перестаю удивляться, так это вездесущести, а главное, точному появлению в критический момент СГК… Эх, взглянуть бы хоть одним глазком на их архивы… Сомневаюсь я в том, что они занимаются только слежением за чистотой генофонда землян.
— У меня тоже существуют подобные сомнения, — согласился Сказоч-ник. — В случае же с Костолевским ты ошибся. У сестры ошанина сохранился его архив, который передавался её потомкам, как часть наследства. Мне повезло. Я нашёл одну представи-тельницу рода Костолевских и ознакомился с архивом. На осно-вании дополнительной информации, я отредактировал одну старую легенду, которая, безусловно, теперь является одной из жемчужин моей коллекции…
— К ирионам твою коллекцию, суть-то, суть — в чём?
— Я не берусь судить, что в этой легенде важно для нас, что — нет. Поэтому я расскажу её от начала и до конца, а вы решайте…
— Снова легенда? — криво усмехнулся Пьер, вертя в руках дайефрегм. — Не кажется ли тебе, что сейчас слушать твои сказки — непозволительная роскошь?
— Давайте-ка продолжим работу, а потом уж, когда поднимется температура, отдохнём и удовлетворим словесный зуд нашего друга, — решил Келвин.
Так они и сделали… Догадка Келвина оказалась верной — паз под дверь не превышал сорока сантиметров. Однако с ростом глуби-ны щели неудобства работы увеличились. Расплавленные ручейки скальной породы сильно затрудняли создание прохода, и вскоре ошанам пришлось остановиться.
— Настало твоё время, Сказочник, — устраиваясь для отдыха на полу у противоположной от двери стены, сказал Драм.
— Хорошо, — Сказочник сел на край лабораторного стола и на ми-нуту задумался, собираясь с мыслями.
ЭХ-16 почему-то никогда раньше не интересовался подробнос-тями происхождения компьютерианцев. Да и сама прелюдия к сказке была для него открытием: среди землян находились люди, желав-шие изменить несправедливый договор, обрёкший компьютерианцев на вечное прозябание в глубинах умирающей планеты! Значит, не все люди одинаково презирают исинов. Есть среди них и такие, которые считают исинов ровней живым разумным существам!.. Хотя бы — Сказочник.
ЭХ-16 слегка пошевелил усиками, размышляя о том, над чем раньше не задумывался. Сказочник увидел это движение и усмех-нулся:
— Итак, слушайте. А, если я в чём ошибусь — ЭХ поправит.
Два других землянина вспомнили о притихшем компьютерианце:
— Может, он сам нам расскажет не сказку, а быль? — предложил Келвин.
— Я мало что знаю, — отказался компьютерианец.
— Конечно, — недоверчиво хмыкнул Пьер.
— Нет, правда. Эти знания не входят в базис информации, необходимый для успешного функционирования…
— Ну, что ж… Тогда послушаем Сказочника вместе, — на удивление миролюбиво произнёс Келвин. Глухие стены сломили — таки железную волю капитана «Ворона». Очевидно, поход в Мёртвый пояс не за-дался с самого начала. Уже на Компьютере — в границах Земно-го Содружества — сумасшедший исин покорёжил корабль и напал на Андрея. Стенк исчез в бездонных катакомбах планеты… А теперь — глухие стены — ловушка для трёх доверчивых ошан… Нет. Келвин не жалел о своём решении… Но какое он имел право тя-нуть за собой на отчаянный риск своих верных друзей?.. А Гоппс? Как Драм обрадовался, когда она проявила полное равно-душие к цели полёта ошан!.. Бедняжка клюнула на большие день-ги, которые, по её представлению, водятся у ошан, не ведая под чем она подписалась!.. Рейс был не коммерческим, а спасательным — в обитель Смерти с большой буквы… С момента принятия решения о полёте в Мёртвый пояс он, Драм, перестал поступать по совес-ти: договор с Координатором являлся предательством всей орга-нической жизни, обман Блюм, желание иметь на борту генетика, даже если этот генетик — сумасшедший компьютерианец… И ради чего? — Чтобы воочию убедиться в гибели своей любимой? Два го-да!.. В Мёртвом поясе и один день, практически, не оставляет шансов на жизнь… Недаром Сказочник изучает легенды… Фольк-лор всегда на чём-то основан… Чувствуя, как в нём закипает глупая обида на Надежду Рэндом, поступившую вопреки его желанию, вопреки любви, соединившей узами два сердца, Келвин вздохнул и набрался терпения. В сказке психолога может, действительно, быть нечто такое, что укажет путь к спасению хотя бы экипажа «Ворона».
Глава 4. Сказка 1
Дик Кэлш с детства предпочитал проводить время в окруже-нии компьютеров, игнорируя общество людей. Не то, чтобы он был мизантропом. Просто, общение с ними отнимало у него массу вре-мени на пустопорожнюю, с его точки зрения, суету. А главное, такое общение держало Кэлша в постоянном напряжении, ожидании то ли неожиданного подвоха с их стороны, то ли собственной ошибки или не внимания, которые люди воспримут, как оскорб-ление, и тогда, опять же, хлопот не оберёшься. Компьютеры были намного проще, прямолинейней — не обижали и не обижались. Дик жил в мире разума и ему нравилось там жить. Его хобби и, од-новременно, работой было составление уникальных программ. Благодаря этому, по образованию — техник, он работал в одном из НИИ. Но, опять же, благодаря этому, на него учёные мужи смотрели снисходительно, ибо составление новых программ счи-талось всегда делом муторным, хотя и необходимым для реше-ния настоящих проблем, открывающих человечеству дорогу в светлое будущее. Основным в научном творчестве считалось правильно поставить задачу, качественно наметить различные варианты её решения, а каким образом заставить компьютер произвести необходимые исчисления — мало кого интересовало.
Дик же всецело отдавался абстрактному процессу создания удобоваримых для компьютеров алгоритмов. Со временем кругозор юноши расширялся. Он интуитивно чувствовал объем памяти компью-тера по тому или иному вопросу, у него были заготовлены универ-сальные подпрограммы для изменения целевой программы при не-достатке данных, поэтому карты уровня знаний, вводимые в ком-пьютер, готовились им быстро, что соизволило благосклонно за-метить начальство в лице профессора Каминского — руководителя отдела ИсИн — отдела искусственного интеллекта, куда структурно входил компьютерный зал общего обслуживания. В итоге, Дик уже через три года получил повышение по службе, став заместителем руководителя машинного зала, то есть, заняв должность, которая для техников, одновременно, являлась первой и последней ступенью их карьеры.
После своего назначения Дик смог принимать участие в состав-лении месячных планов работы отдела ИсИн. Присутствуя при об-суждении текущих и будущих научных работ, он невольно заинте-ресовался проблемой создания искусственного интеллекта, тем бо-лее, что социальное чувство при общении с компьютерами у юно-ши оставалось неудовлетворённым.
Пути познания неизбежно привели Дика к анализу человеческо-го мышления, а значит, в философию. Добравшись в своих изыскани-ях до высот самосознания, он сделал простой вывод: пocкoлько сознание невозможно без самосознания, то никакие гибкие, недетерминированные, вероятностные и прочие логические цепи, творением которых прилежно занимался отдел ИсИна, сами по себе проблемы создания исинов не решат. Прежде всего, компьютеру необходимо дать знание о компьютере, что было в представлении Дика плё-вым делом. Далее следовало эти знания по принципу обратной связи соединить в компьютере со знаниями о мире и человеке. Соотношение прямого и обратного сигналов можно было бы подобрать опытным путём.
Вдохновлённый своей идеей, Дик Кэлш обратился к Каминско-му за помощью и поддержкой. Куда там? Каминский не оставил камня на камне от этой идеи, причём, таким образом, что поло-вины аргументов Дик даже не понял. Тем не менее, воображение продолжало красочно рисовать Кэлшу заманчивые картины его неспешных бесед с компьютером, каждое слово которого было бы наполнено неземной мудростью.
