Андрей Ливадный - Киберпространство
Сокура слушал Горкалова, и на его бледном лице постепенно проступали пунцовые пятна.
— Я не ошибся в тебе, Илья… — наконец с усилием произнес Николай. — Ты увидел тот же самый выход из положения, просто пока еще не представляешь, насколько он актуален. — Сокура встал, в волнении прошелся по кабинету, затем остановился и продолжил: — Наша Галактика необъятна. За полторы тысячи лет Экспансии мы не освоили и миллиардной ее части. Сейчас, после открытия свойств вертикалей, нам доступно неисчислимое множество неисследованных звездных систем. Решение проблемы человеческой части Логриса я, как и ты, вижу в предоставлении фантомным личностям шанса на новую жизнь.
— Я не ослышался?
— Нет. Ты не ослышался. Мы инициируем новую волну Экспансии, основанную на иных принципах и масштабах. Больше не будет колониальных транспортов — небольшие корабли с набором планетопреобразующей техники, камерами биологической реконструкции и лограми, хранящими запись личности и генетический код человека. Хараммины выродились в Квоту Бессмертных из-за того, что безнаказанно возрождались после совершения откровенных злодеяний, они владычествовали, а не созидали, не вели борьбу за выживание, осваивая новые миры.
— Думаешь, разгадал смысл вечной жизни, Ник?
— Движение вперед к недостижимым целям, преодоление трудностей всегда являлось смыслом существования тысяч поколений. Ты имел возможность пообщаться с Кристофером Раули. Как он тебе показался?
— Здравомыслящий человек. Я заметил в нем особую волю к жизни. Мне кажется, у него твердые моральные принципы и он ценит их, любит свою планету, дорожит семьей.
Сокура усмехнулся.
— Логрис действительно похож на библейское чистилище, Илья. Ты подобрал самый емкий термин и не ошибся в сути. Можешь представить, что «в прошлой жизни», до того как он попал в Логрис, а после нашел способ реинкарнации, Раули был наемным убийцей?
— Нет. Даже подумать не мог.
— А, тем не менее, это так. Ты абсолютно прав: Логрис полезен человеку, до определенного момента, конечно. Познать глубины собственного «я», вспомнить все, пройти через чистилище собственной памяти, переосмыслить жизненные поступки и, как следствие — получить шанс на новую жизнь, — разве такой подход не приведет к решению проблемы, назревающей в Логрисе?
— Ты не боишься, что, узнав о перспективе, кто-то попросту затаится, дожидаясь, когда наступит его очередь на реинкарнацию?
— Никто не будет осведомлен о возможности покинуть Логрис.
— Логично, — согласился с ним Илья. — Возможно, ты действительно нашел выход, Ник. Новые колонии будут оторваны от человечества, ведь, насколько я понимаю, точки выхода вертикалей в трехмерный континуум практически не поддаются счислению, и новым цивилизациям придется пройти долгий самостоятельный путь развития, прежде чем обитаемые миры Конфедерации решат пойти на повторный контакт с ними, верно?
— Не знаю, — честно признал Сокура. — Ты сейчас пытаешься заглянуть за горизонт.
— Ладно, — согласился Горкалов. — Оставим пока аспекты далекого будущего. Вернемся к проблематике лог-ров. Я хочу до конца понять, что ты надеешься получить от меня лично? Я знаю: что-то случилось. Не зря ты дал мне исчерпывающую информацию о новых открытиях в гиперсфере. Две проблемы, имеющие одно решение, — я запомнил твою фразу. Одна из них мне теперь известна и понятна. В чем заключается вторая?
— Мы уже шагнули за вертикали, Илья, — ответил адмирал. — И столкнулись с действующей защитной структурой неизвестной нам расы, которая, даже по предварительным оценкам, на миллиард лет старше логриан и инсектов. Лучший разведывательный корабль нашего флота потерпел крушение, и сейчас его экипаж блокирован на поверхности планеты, в неизвестной нам звездной системе, по ту сторону вертикали. Их блокируют защитные сооружения, которые не прорвать обычными способами атаки… В данном случае боевые корабли Конфедерации бессильны что-либо предпринять, а счет для экипажа фрегата «Аргон» идет уже не на месяцы, как то предполагало оборудование автономного поддержания жизни, а на недели, если не дни…
— Ты сказал, что флот Конфедерации не может прорваться к планете? Почему? — Илья сразу переключился на обозначенную Николаем проблему.
— Сейчас я тебе продемонстрирую данные, полученные при крушении «Аргона». — Сокура извлек из сейфа кристаллодиск и вставил его в считывающее устройство ближайшего терминала.
Посреди кабинета возникла проекционная сфера, внутри которой проступило изображение багряного диска угасающей звезды и скользящего на ее фоне темного шарика планеты, окруженного необычными для человеческого взгляда орбитальными конструкциями.
Когда трансляция завершилась, Николай исподлобья взглянул на Горкалова.
— Теперь ты понимаешь, Илья, с какой проблемой мы столкнулись?
— Сколько прошло времени?
— Неделя.
— Насколько я понял, мнемоники, находившиеся на борту «Аргона», вели телеметрию данных через вертикаль? Удалось что-нибудь выяснить после обработки информации?
— Не так уж много, — покачал головой адмирал. — Мы повторно посылали капсулу с наномашинами. Планета молчит. Гравитационная воронка исчезла, брешь в орбитальных конструкциях затянулась. Электромагнитные поля приняли прежнюю конфигурацию.
— То есть на орбите планеты продолжает функционировать некий защитный комплекс, связанный с неизвестным количеством стационарных устройств планетарной обороны?
— Верно. Мы находимся в патовой ситуации, Илья. «Аргон» был лучшим кораблем флота. На данный момент ВКС располагают тремя боевыми единицами класса «крейсер», способными осуществлять восхождение по вертикалям. Автономные модули «Аргона» обладают месячным запасом живучести. Но мы не знаем, что на самом деле происходит на поверхности планеты. Логично предположить: там также сохранились механизмы загадочной расы. Очевидно, они давно функционируют в режиме автономии, и если я прав, то экипаж «Аргона» попал в двойную ловушку — они не могут стартовать с планеты и вынуждены защищаться от охраняющих данный мир древних кибернетических форм.
Горкалов встал и прошелся по кабинету — скорее в силу привычки, чем вследствие необходимости совершать какие-либо движения.
— Допустим, ты прав. — Он становился напротив заменяющего окно экрана, глядя на панораму ночного мегаполиса.
Вид города, который он любил и защищал, пробудил дремлющие струнки души, и они наполнили разум чувством тревоги.
— Ник, я так и не понял, каким образом мое существование в Логрисе связано с последними событиями?
— Все предельно просто, Илья. Повторный запуск наномашин подтвердил — защитные устройства планеты не реагируют на небольшие объекты. Периметр орбитальных конструкций защищен электромагнитными полями высокой напряженности, которые перефокусируются в направленные потоки излучения только при противодействии крупному объекту. Очевидно, раса, создавшая планетарную оборону, не сумела или же не успела развиться до уровня эффективных нанотехнологий. Теперь подумай: что мы можем противопоставить древним машинам, не зная ни принципов, на которых они построены, ни степени их программной свободы, ни основного набора функций? Поднять по вертикали тяжелые крейсера и смести обломки орбитальных сооружений, применив аннигиляционные установки «Свет»?
— Рискованно, неразумно… Граничит с вандализмом.
— Но там люди.
— Понимаю. Скажи, а мнемоники не пытались провести атаку на древние системы?
— Для эффективной работы мнемоников недостаточно нескольких минут, которые предоставляет в наше распоряжение вертикаль…
Горкалов уже понял, куда клонит адмирал, но все же спросил:
— Так какой же выход, Ник?
— Логры. Они компактны, не подвержены воздействию электромагнитных полей, но главное — нам известно, что микромашины логриан проектировались не только для виртуального существования личностей, но и для возрождения жизни после остывания основной массы звездного вещества в Галактике. Если следовать данной информации, Логрис должен иметь эффективный механизм эвакуации в иные, молодые и горячие звездные сообщества, где раса его создателей возродится спустя миллиарды лет. Я понятно излагаю?
— Да.
— В таком случае, любой из логров должен обладать набором встроенных программных и аппаратных средств, позволяющих кристаллам перемещаться в пространстве, образовывать единения для коллективного решения сложных технических задач, верно?
Илья Матвеевич лишь пожал плечами в ответ. Он задавался подобными вопросами и, в принципе, знал часть ответов на них, но становилось непонятно — почему специалисты флота не могут получить информацию непосредственно от коллективного сознания Логриса?
