Доступ запрещен (СИ) - Виктория Серебрянская
Не снижая скорости и будто не замечая, что я практически вишу на его руке всем своим весом, Вилларс проинформировал меня менторским тоном:
— Меня проинформировали, что тебе крайне важно следить за своим питанием. А ты, Гейден, судя по всему, решила в очередной раз нарушить предписания и лечь спать голодной.
Меня накрыл новый шок. Да такой, что я перестала сопротивляться и только ошарашенно спросила:
— С чего ты взял?
На этот раз Вилларс остановился и внимательно посмотрел на меня:
— Это не сложно. Ты же бежала не в сторону основного корпуса, а в сторону женской казармы. Вывод: ужин ты собралась проигнорировать, что совершенно недопустимо! У меня больше нет желания таскать твою бездыханную тушку по всей Академии на руках! Одного раза хватило!
— Что-о-о?!
— Не ори! — поморщился килл. — Все Академию перебудишь. Неужели так нравится быть в центре внимания? Или хочешь покрасоваться рядом со мной? Так можем вместо полигонов пойти мести площадь перед центральным входом. Завтра как раз все разъезжаются по домам, никто не пропустит такого зрелища!
От досады я сплюнула:
— Тьфу! У тебя не язык, а змеиное жало! Ты уверен, что ты килл? Может, в предках парочка королевских кобр затесалась? Или ты не килл, а килла? Потому и язык такой ядовитый?
Я ожидала, что Вилларс обидится или оскорбится. Но он расхохотался:
— Гейден, ты неподражаема! Пожалуй, отработка с тобой в паре скучной не будет! И нет, яоху в моих предках нет, я чистокровный килл, и мужчина. Могу доказать!
Меня передернуло:
— Подружек ищи себе в другом месте! Я сдохну, но не лягу с тобой в постель! Даже если ты останешься последним мужиком во Вселенной!
Вилларс остановился и повернулся ко мне. Мы как раз подошли ко входу в главный корпус и тени от наружного освещения, мешаясь с серебристо-лиловым светом Лураны, бродили по лицу килла, создавая непередаваемую гримасу ужаса:
— Ты рехнулась, Гейден? Какая постель?! Я, вообще-то, говорил о простейшем анализе крови!
Краска бросилась мне в лицо, когда я осознала, что выдала все потаенные страхи этому надменному инопланетнику, этой килльской сволочи. Но к моему удивлению, Вилларс этим не воспользовался, лишь покачал головой:
— Дикарка! Пошли уже, тебе нужно поесть. И нам обоим нужно успеть в казарму до отбоя, у меня как-то не возникает желания получить еще одно наказание. Хватит того, что уже есть.
Глава 8
Мой шок от увиденного и услышанного был настолько велик, что я без единого сопротивления позволила Вилларсу протащить меня за руку по полутемному коридору до дверей столовой. Главный корпус Академии будто вымер. Но оно и понятно: приближалось время отбоя. В такое время только ненормальные фанатики учебы будут шататься поблизости учебных аудиторий. Все остальные абитуриенты давно гуляют в парке или готовятся ко сну в казармах.
Двери в столовую оказались не заперты. Вилларс втолкнул меня в пустое помещение и, не обращая внимания на застывшую перед пустыми столиками меня, протопал куда-то вперед к запертой и неосвещенной раздаче. И уже оттуда до меня донеслось его ворчание:
— Гейден, ты долго будешь стоять столбом? Спать собралась в столовой на столе? Или одного наказания мало?
Привычные язвительные нотки в голосе килла частично привели меня в чувство, и я отправилась добывать себе еду. Ячейками игумар назвал невысокий шкафчик, высотой мне по плечо, чем-то напоминающий автоматические почтоматы в космопортах. На одной из шести дверок приветливо мигал зеленый огонек. Туда я и пихнула выданный мне жетон, а спустя секунду из открывшегося шкафчика выудила термоконтейнер.
Вилларс, уже ожидавший меня возле столика в центре столовой, при виде термоконтейнера у меня в руках хмыкнул и отобрал его, подсовывая мне поднос:
— Это тебе сейчас будет полезней.
Я настороженно покосилась на странную зернистую массу в тарелке на подносе:
— Что это и откуда?
— Яд из системы Церестен. — Я почувствовала, как у меня вытягивается лицо. Килл расхохотался: — Гейден, видела бы ты себя сейчас в зеркало! Ну и рожа! — Килльский гад с самым злодейским видом подтянул к себе термобокс и выставил оттуда на стол одноразовые контейнеры с супом, мясом и каким-то салатом. Сунул нос в суп и скривился, сломав всю свою игру: — Ффу!.. Белково-энергетический концентрат тебе точно будет полезнее этого. Садись и ешь уже!
Меня накрыло ощущением, что мозг уже закипает. Плюхнувшись на ближайший стул и подтянув к себе плошку со странной пастой, я послушно взяла в руки ложку, но сама не отрывала глаз от килла. В голове просто не помещалось происходящее. Почему Вилларс так себя ведет? Как так получилось, что он резко сменил ненависть на заботу обо мне, будто о младшей сестренке? Такое ощущение, что мне это все просто снится…
— Гейден… — Килл тяжело вздохнул и даже подкатил глаза. — Ты есть собираешься? Клянусь, больше носить на руках тебя не буду! Свалишься в обморок — возьму за ногу и потяну в медчасть, поняла?
Ошарашенно кивнув, я послушно зачерпнула полную ложку и сунула ее в рот. Паста оказалась практически безвкусной и по консистенции напоминала творог. А может быть, это я от шока не чувствовала вкуса.
Килл подтянул к себе стакан с моим чаем из термобокса и, наблюдая за мной прищуренными глазами, сообщил, заставив меня поперхнуться:
— Завтра с утра, пока все, кто уезжает домой, будут собираться, мы с тобой тренируемся на южном полигоне общего действия. Потом отработка наказания — приводим в порядок казармы, потом переселяемся на постоянное место жительства. Если останется время, вечером потренируемся еще. В течение ближайших пяти-семи дней, пока тебе не разрешат работать с даром, будем придерживаться такого графика. А потом посмотрим.
Прокашлявшись и смахнув выступившие на глазах слезы, я осторожно поинтересовалась:
— Слушай, зачем тебе все это? Почему ты себя так ведешь? То орешь о том, что ненавидишь и я недостойна учиться с тобой в одной Академии, то заботишься обо мне словно папочка. То отказываешься выслушать, то сам составляешь графики и расписания! Ты ведешь себя так, будто знаешь меня. Но я совершенно точно впервые тебя вижу и точно не могу быть причиной развода твоих родителей! Ты мне ничего не хочешь объяснить?
Взгляд Вилларса стал колючим и до крайности неприятным. Я даже подумала, что он сейчас снова на меня наорет. Но он отхлебнул чая, поморщился и занудным голосом выдал:
— Во-первых, ешь!
