Андрей Ливадный - Последний из Бессмертных
Поднявшись на второй уровень укреплений, о чем свидетельствовала поясняющая надпись, нанесенная на стену, он оказался в просторном помещении с узкими, расположенными горизонтально окнами-амбразурами, через которые проникал рассеянный дневной свет. Кое-где в материале бронестекла виднелись шаровые опоры-вставки для ручного оружия.
Оглядевшись, Иван вместо ожидаемой спартанской обстановки увидел мягкую мебель, ковры, огромные столы, украшенные резьбой, за ними комфортабельные кресла, в стенах множество дверей, по всей видимости, ведущих в личные апартаменты воинов.
Людей он заметил не сразу, поначалу казалось, что в зале присутствуют лишь андроиды, бесшумно занимавшиеся наведением чистоты и порядка.
Таманцев не привык тушеваться в подобных ситуациях, в свое время ему пришлось сменить немало гарнизонов, и повидал он всякое. Проигнорировав дройдов, Иван направился вдоль столов, пока не увидел двух воинов, по-видимому, недавно сменившихся с постов. Их ранний обед (или поздний завтрак) уже завершился, и сейчас оба сидели, комфортно расположившись в глубоких креслах, с бокалами в руке. Их неторопливая беседа выдавала старых друзей, находящих общение приятным, а жизнь вполне сносной.
Странная пара, с какой стороны ни взгляни.
Метаморф и эмглан.
Иван замедлил шаг, наблюдая за воинами. Эмглан был облачен в экипировку, включающую легкий металлокевларовый бронежилет, закрывающий спину, плечи и грудь, но не стесняющий движений. Боевой шлем с проекционным забралом и датчиками системы БСК лежал рядом, на специальной подставке у кресла. Тут же были предусмотрены приспособления для стрелкового оружия.
Метаморф, напротив, был облачен в нечто бесформенное и, видимо, легко рвущееся. Неудивительно, ведь любая иная одежда только помешала бы его мгновенным трансформациям. Оружия при нем не оказалось.
– Не помешаю? – откашлявшись, спросил Иван.
Оба воина повернулись к нему, не скрывая откровенного любопытства при узнавании. Метаморф, который в данный момент сохранял формы и строение человеческого тела, заговорил первым, сделав приглашающий жест:
– Присаживайся.
Таманцев не стал отказываться от приглашения, сел, одновременно ощутив мощную ментальную волну, исходящую от эмглана.
Оба – и метаморф, и эмглан, – по ощущениям галакткапитана, были настроены вполне дружелюбно. Ментальная волна окатила его эманациями тепла, спокойствия, уверенности, – телепат не пытался прочесть его мысли, он лишь проверял реакцию новичка на сам факт своего существования.
Иван ответил ему легким кивком, доброжелательно улыбнувшись.
Испытанный прием возымел положительное действие, оба воина вновь расслабились:
– Дитрих, – коротко представился метаморф.
– Васибо, – отрекомендовался эмглан.
– Капитан Таманцев. – Иван решил, что представляться нужно по полной, хотя был уверен: в городе все знают о его появлении и сопутствующих обстоятельствах. – Можно просто – Иван. Наверное, слышали обо мне?
Оба кивнули.
– Я ищу командира любого из подразделений сатта.
– Зачем? – осведомился метаморф.
– Хочу провести некоторое время на Рубеже.
– Здесь бывает опасно. – Эмглан усмехнулся. – И, как говорят у нас, дальше Рубежа не убежишь. – Он ожег Таманцева вопросительно-насмешливым взглядом.
Неужели им уже известно о моей размолвке с Флорой? Или он все же читает мысли, а я не чувствую этого? Как принимать его слова – оскорбление или…
– Ситуация трудная, верно? – Васибо вдруг расхохотался. – Ты очень интересный человек.
– Чем же?
– Своей решимостью перевернуть мир, – ответил эмглан. – И не спорь, я чувствую твой настрой. Только скажу прямо – вряд ли тебе позволят нарушить вековые устои и что-либо изменить.
– Да я, честно говоря, менять ничего и не собираюсь. Подумай сам, что можно сделать, едва появившись у вас? – Таманцеву не хотелось играть перед эмгланом, и он говорил то, что думал, хотя понимал причину нервозности Васибо – тот все же не сумел прочитать его мысли: все офицеры спецподразделений проходили специальную мнемоническую подготовку на случай столкновения с инсектами, являвшимися природными телепатами.
– Тебе не понравилось в городе? – подключился к разговору метаморф.
– Светская жизнь не по мне. Я воин, по вашим меркам.
– Хорошо, а как же Флора?
Вопрос, заданный в лоб, мог показаться бестактным, Иван не знал – так принято или его все же провоцируют, поэтому ответил нейтрально:
– В обществе, где я вырос, статус воина не мешает отношениям между мужчиной и женщиной.
– Мудрые слова. – Эмглан потянулся. – Я командую сегментом Рубежа. Можешь остаться тут. Оружие и экипировку тебе подберут андроиды, они же укажут свободные комнаты. Дежурства на Рубеже по восемь часов. После – сутки отдыха, когда ты можешь свободно покидать укрепления, с единственным условием – коммуникатор всегда держать при себе включенным.
– А кто объяснит мне обязанности?
– Они просты, – пожал плечами эмглан. – Тебе будет отведен участок для патрулирования. В экипировку встроен сканер личных датчиков, если в зоне твоей ответственности появится кто-то, не обладающий имплантированным чипом, ты обязан уничтожить тварь.
– Зачастую разглядеть их нелегко, – вставил свое слово Дитрих. – Особенно диких теней и метаморфов.
– Обязательно их убивать? – спросил Таманцев. – Разве они не были когда-то людьми?
– Убивать обязательно, – твердо ответил эмглан. – А кем они были в прошлом, людьми или иными существами, пусть тебя не волнует. У них – я имею в виду диких тварей – в распоряжении вся планета. Жалость тут неуместна и даже опасна. Один дикий метаморф, прорвавшийся за Рубеж, причинит неисчислимые беды, а выловить его в городе будет очень непросто. К тому же он первым делом уничтожит любого вставшего на пути воина, если тот промедлит, испытывая сомнения.
– Я понял. – Ивана очень заинтересовала фраза Васибо относительно «иных существ». – А что, кроме людей, есть иные формы жизни, подвергшиеся изменениям?
– А ты как думал? – Эмглан опять усмехнулся. – До нашего появления на планете существовала собственная жизнь. Дикие метаморфы, тени – собирательный образ, который не подразумевает только людей, потерявших рассудок вследствие изменения.
– Так все же на Роке существовала цивилизация?
– Не цивилизация, а исконная жизнь, – поправил Таманцева Дитрих. – От кого, по-твоему, подхватили заразу изменения наши предки? Ты ведь сам недавно испытал все это на собственной шкуре.
– Да. Я потерял сознание, несколько суток находился в полубреду, потом очнулся с ощущением, будто долго болел и едва смог выжить.
– Вот именно. Изменение, конечно, не болезнь, но наступает оно после попадания в организм какой-то заразы. Ее можно подхватить по-разному. Если тебя ранит метаморф или тень – ты изменишься. Но существует и иная возможность заразиться – просто побывав в определенных регионах материка, вдохнув отравленный спорами изменения воздух.
– А бывали случаи вторичных мутаций? – как бы между прочим поинтересовался Таманцев.
– Нет, – уверенно ответил Дитрих. – Ни о чем подобном я даже не слышал. А ты всегда такой любопытный?
– Всегда, – поддержал его полушутливый тон Иван. – Мне же интересно, куда я попал и что тут происходит.
– Со временем все узнаешь, – успокоил его Васибо. – Иди, выбирай себе комнаты, вечером заступишь на первое дежурство. Советую отдохнуть. И будь внимателен, большинство новичков обычно гибнут в течение первого месяца.
– Учту. – Иван встал. – А что, никаких формальностей больше не будет?
– К чему они? – Эмглан махнул рукой. – Основное правило я тебе объяснил. Все остальное – лишняя суета. Твой чип уже получил особую отметку. Теперь ты в сатте воинов.
* * *Иван выбрал себе две комнаты.
Помещения показались ему удобными, здесь благодаря каменным стенам и необычной меблировке царила особенная атмосфера, постоянно напоминающая ему, что он попал в условия уникального мира. Произведения современного искусства, мебель, произведенная уже в колонии, и суровые предметы, сохранившиеся еще со времен появления людей на Роке, создавали неповторимый колорит, не лишенный собственной эстетики.
Оружие и экипировку ему принес андроид серийной модели «Хьюго».
У Таманцева еще оставалось около десяти часов до начала дежурства, Васибо сказал, что к вечеру зайдет за ним, чтобы отвести на пост, а пока советовал отдохнуть, но спать Ивану не хотелось, да и времени, по внутренним ощущениям, было в обрез.
Он с тоской подумал о Флоре. Мысль о ней причиняла боль, Иван впервые так остро переживал сложности в отношениях с женщиной.
Задумавшись, Таманцев прилег на широкую кровать, заложил руки за голову и полностью погрузился в мир внутренних образов и рассуждений, пытаясь проанализировать все произошедшее с ним за последние дни.
