Сергей Кусков - Пасынок судьбы
— Кстати, вот и лавочка освободилась, как по заказу!
Парочка, сидящая на лавочке чуть впереди, поднялась и ушла в противоположном направлении. Я, ускорив шаг, плюхнулся на нее, забивая место.
— Присаживайся!
Бэль, как положено порядочной сеньорите, плавно опустилась на пластиковое сидение, поправляя юбку и держа спину перпендикулярно земле. Элементарный вроде жест она сделала с такой грацией и такой элегантностью, что я, со своими медвежьими повадками, почувствовал себя неуютно. Блин, вот они — хорошие манеры!
Мое смущение не осталось незамеченным — в глазах Бэль промелькнула веселая искра удовлетворения. Вот зараза! Ничего, я найду, чем ответить!
Сев, девушка какое-то время молчала, собираясь с мыслями. Затем, глубоко вздохнув, воскликнула:
— Хорошо, убедил. Расскажу. Только при условии, что всё останется между нами.
— Разумеется. — Я согласно кивнул.
— Мой отец — никакой не тиран. Он очень хороший, добрый и отзывчивый человек, и очень нас любит. Меня и брата с сестрой. И никогда нас не ругает.
— У тебя есть брат и сестра? Вас трое? — зачем-то уточнил я.
Она кивнула.
— Прикольно! А мать?
— Мать тоже очень хорошая, хоть и строгая, и нас любит. Мы нашли общий язык, от нее я бы никогда не удрала. Но она — глава одного из древнейших родов планеты, уходящего корнями в старую аристократию, еще доимперской эпохи…
При этих словах я присвистнул. Вот это да! Только что она подтвердила мои худшие опасения. Их, старой аристократии, всего-ничего, они богаты и на виду у всей планеты. Теперь понятны опасения насчет папарацци.
— Мама возглавляет семейный бизнес, она — очень занятой человек, и мы слишком редко видимся, чтобы ссориться. — В ее голосе прорезались нотки грусти. Здесь я ей сочувствовал, но помочь не мог — у каждого статуса как свои плюсы, так и минусы. — Это огромная компания, Хуан! Там столько дел, столько проблем, столько ответственности!..
Я кивнул. Масштабы такой компании приблизительно представлял. Бюджет родителей учеников ВСЕЙ нашей престижной школы не составит и десятой части их чистой прибыли.
— Тогда с кем у тебя трения? Зачем было бежать? Разве может быть кто-то авторитетнее ТАКИХ родителей, ТАКОЙ матери?
— Может! — Она вновь тяжело вздохнула. — Все не так просто, Хуан. Трения у меня не с родителями, а с… Мачехой. Вот. И сбежала я, чтоб насолить ей.
Я раскрыл рот от удивления. Бэль, глядела вперед невидящим взором.
— Это злая гарпия, занимающаяся нашим воспитанием, которая ни во что не ставит ни меня, ни мое мнение. Мы промеж собой даже прозвали ее «штандартенфюрер». Вот и весь конфликт, Хуанито. Теперь можешь смеяться.
Смешно мне не было. Даже от экзотического прозвища.
— Как все запущено!
— Это точно! И главное, я совершенно ничего не могу сделать! У нее что-то типа карт-бланша, родители не лезут в «воспитательный» процесс. Любые попытки проявить себя, доказать, что я взрослая, обречены на провал.
— Но она же должна понимать, что ты… Не маленькая!
— Она понимает. — Бэль покачала головой. — Скажу больше, она не такой тиран, как кажется, и многое нам позволяет. Но дать мне по мордасям в присутствии друзей и подруг у нее за здорово живешь!
А вот тут я расхохотался от души, и хохотал долго. Бэль же насупилась и съежилась, забыв о своей аристократичной осанке и манерах. Кажется, я своего добился: скелеты ее семьи, гремя костями, громко посыпались из шкафа на землю — только успевай собирать.
— Я знала, что ты будешь смеяться! — обиженно пробурчала девушка. — Но для меня все это серьезно.
— Извини! — я силой взял себя в руки. — Я не хотел. А родители что, совсем ничего не делают? А мать? Уж она-то должна тебя защитить?
Бэль отрицательно покачала головой.
— Почему?
— Это долгая история…
— Так мы вроде никуда не спешим?
Ответом мне стал очередной тяжелый вздох.
— Главой нашего рода является мать, — начала она долгий рассказ. — Это не нонсенс, добрую треть кланов на планете возглавляют женщины. Хотя бы номинально.
Я кивнул. Да, это так. На Венере, в отличие от бывшей метрополии, с самого основания действует закон о равноправии полов при наследовании. Единственное условие при этом — у женщины-наследницы дети принимают фамилию матери, а не отца. Базовое условие. Для далекой Земли это варварство, там вообще не понимают, как полы могут быть равноправны, но на то они и далекая отсталая Земля. Благодаря этому закону, например, все члены королевской семьи вполне естественно, без заморочек, носят фамилию Веласкес (фамилию основателя династии, генерала, жившего три с половиной сотни лет назад), хотя отцами наследниц престола и законными мужьями королев за столетие кто только не был. Даже в Империи такой закон касается лишь последних представительниц рода, когда кроме них нет никого по мужской линии.
— С отцом они развелись, когда мы были маленькие: мне исполнилось всего семь, а брату вообще четыре. Отец в один день взял и ушел от нас, и женился на маминой подруге. Причем, не просто подруге, а ЛУЧШЕЙ подруге!
Я покачал головой.
— Бывает! А как она стала надзирательницей? И почему ты ее боишься, если она — никто?
— Я не боюсь ее! — гордо вскинула носик девушка. — Просто мы друг друга не до конца понимаем! Вот и все!
Ага, задело? Вижу, как ты «не понимаешь»! Аж трясешься от злости!
— Как — долгая история. Если коротко, то… — она задумалась. — Понимаешь, моя мать — глава клана. А отец — из менее знатного рода… Да что там, он вообще не из знатного рода! — воскликнула Бэль, повышая голос. — Из-за этого все проблемы! Не из бедных, конечно, но ты знаешь законы нашего мира, для знати это не играет никакой роли. Все, кто не из нашего круга — плебеи…
Сказав это, она испуганно ойкнула и бросила виноватый взгляд.
— Извини… Но они правда так считают!!!..
Неловкость. Боязнь задеть, зацепить меня этими словами. Она не такая, как ее круг, и не считает окружающих плебеями. По крайней мере, не всех. Почему-то в тот момент мне вспомнилась инфанта, прущая сквозь безоружную мирную толпу напролом в сопровождении вооруженной до зубов охраны. Уж та бы ни за что не извинялась, тем более за вещь, от нее не зависящую и пустяковую. А вот Бэль неловко…
— А, ладно тебе! А то я этого не знаю! — Я решил не развивать тему. Моя маленькая аристократка не похожа на расфуфыренных «коллег по цеху» из злопамятного «Инспирасьона», и за это я готов носить ее на руках. — А при чем здесь его происхождение?
— Ну как же, у него нет никаких прав на бизнес. Он-то семейный! Но мать сама, без него, не справилась бы. Она ведь всего лишь женщина! А отец очень умный. Вот.
— То есть, после развода она не могла послать его… Выгнать, — поправился я. — Потому, что зависела от него.
— В целом да… — снова вздохнула Бэль, на сей раз обреченно.
Я вновь чуть не рассмеялся. Типичная femenino, знаем мы вас! Признать, что зависите от мужчины — смерти подобно! Тем более, наследнице древнего рода. Даже если зависите на самом деле. Смелое заявление!
Ты, девочка, смелая femenino, раз можешь произнести такое вслух первому встречному. И мама твоя смелая, раз смогла признать сей факт и позволяет об этом рассуждать. Интересная у вас семья! Я уже заочно вас всех уважаю!
— Знаешь, как женщине тяжело тащить такой груз, как финансовая империя, входящая в сотню крупнейших на планете? Особенно, когда у нее на руках трое маленьких детей? — продолжала оправдываться моя спутница, и я поспешил согласиться, чтоб не акцентировать ненужное внимание на больном вопросе. Меня больше беспокоило другое. «Первая сотня».
Это нарицательное обозначение ста самых влиятельных семей планеты по рейтингу самого авторитетного экономического издания Венеры. Как правило, с течением многих лет фамилии там лишь меняются местами, в целом оставаясь в списке одними и теми же.
— Она не могла справиться без отца, и не могла найти ему замену! — продолжала изливать душу спутница. — Потому, хоть он и ушел, но они продолжали видеться, работать бок о бок. Только подумай, после такого еще и видеться каждый день? И работать? И продуктивно работать!
— Сочувствую, — выразил я соболезнование, представив подобную картину. Себе бы такого не пожелал!
— Ага. — Бэль поникла. — Ты не представляешь, что тогда у нас творилось. Крики, ругань, битая посуда! Звонки и разговоры на повышенных тонах! Они даже пытались нас делить. То есть, отец ставил условия, чтобы видеться с нами, но мать была против. И эта… Нехорошая женщина, моя мачеха!.. Они ведь были лучшие подруги с мамой! Выросли вместе! Понимаешь? — в ее голосе послышалось отчаяние.
Что тут сказать? Могу озвучить лишь присказку из древнего, еще доимперского фольклора: «Богатые тоже плачут».
