Рустам Панченко - Инвалид. Том первый
— В пределах досягаемости находится базовая нейросеть, — неожиданно огорошила меня собственная вставка в мозги.
И, прежде чем подумать, дал команду на подключение. Не знаю, то ли от случившегося за последнее время, то ли еще по какой-то причине, но подключился я не к сервисному каналу, а к общему. Все это время я старался ее утешить, говоря о том, что не все еще потеряно. Что самое страшное — позади, и тому подобные глупости, которые обычно говорят в таких ситуациях.
Понял, что что-то пошло неправильно, только после того, как девушка подскочила словно ужаленная. Ее вытаращенные глаза говорили о том, что случилось то, чего в жизни никогда не может быть. Она, уставившись мне в глаза, только и спросила:
— Андрей, это точно ты?
— Ну, да, — ответил ей на автомате.
Только теперь отметил, что рта она не раскрывала. И тут до меня дошло. Мы общались, используя коммуникационные возможности наших нейросетей.
— Это точно ты? — никак не желала успокоиться она.
Не зная, что еще можно сказать, просто кивнул головой. Когда же она дернулась, то связь тут же пропала. Ничего предпринимать не стал. Только сидел, и смотрел на эту перепуганную красавицу. Она же, в свою очередь, смотрела на меня и молчала.
Потом вздохнула с облегчением и пробормотала:
— Показалось.
Ну, да. Связь ведь не только у меня пропала, но и у нее. Не желая говорить в голос, просто прикоснулся к ее руке, которая находилась ближе всего, и, подтвердив команду на создание канала связи, спросил:
— Что показалось?
И снова прыжок перепуганной лани, во время которого она чуть не дала мне ногой в пятак. Понимая, что следующим прыжком она меня может запросто прибить, постарался ее успокоить.
— Тише.
Это слово постарался сказать не только максимально внятно, но еще и на русском языке.
И все! Дальше начался потоп. Слезы лились рекой. Из всего словесного потока, который полился, понял только одну разу:
— Ты выжил!
Все остальное было просто невозможно интерпретировать в человеческое наречие. Понимая, что это надолго, тихонько подсунулся поближе, и, гладя по руке, просто смотрел на нее. Слезы и не собирались останавливаться, так что нужно было просто подождать.
Тут дверца, прикрывающая нашу нишу резко распахнулась. Из нее взирали две злющие волчицы. Казалось, что они готовы порвать любого, кто попадется им под руки. Видимо картина, которую они увидели, была совсем не тем, на что они рассчитывали. Плачущая девчонка и успокаивающий ее малыш. Даже бред больного воображения вряд ли додумался бы до такого.
Так как я сидел к ним лицо, а плакса — спиной, то мне и пришлось отвечать на не высказанный вопрос. А как иначе можно интерпретировать удивленные глаза с высокоподнятыми бровями? Рефлекторно снизал плечами, мол, ничего поделать не могу. На этот раз взгляд поменялся. И он уже выражал не агрессию, а удивление и непонимание. Да я и сам, если бы увидел такое, то сразу бы записался к психиатру. Так, на всякий случай.
Не сказав ни слова, женщины тихонько прикрыли дверцу и удалились. Это было слышно по тихим шагам.
На то, чтобы прийти себя девушке понадобилось еще несколько часов. Она то успокаивалась, то, взглянув на меня, заливалась горькими слезами. Видимо душевная травма была просто огромной. А под конец она просто заснула, измотанная душевными терзаниями.
Последние полтора часа я только делал вид, что поддерживаю ее. На самом же деле у меня была своя проблема, разобраться с которой было не проще. А началось все после появления сообщения, что экспериментальный образец нанофабрики готов к установке.
Что за образец? Откуда он взялся? Что с ним делать? А не будет ли хуже? Эти и подобные вопросы закрутили свою карусель. Ответов не было.
Вообще. Никаких. Может это «подарок» от старого экспериментатора? Или кака-то из недокументированных функций нейросети? А если это та гадость, которую проглотил?
— В случае если пользователь не ответит на запрос на протяжении одной минуты, будет начат процесс автоматической установки. Предупреждение: данный режим не оптимальный.
Понимая, что остановить его не получиться — пробовал уже — решил возглавить данный процесс. А что делать, раз нельзя пресечь? После подтверждения на установку посыпалась куча уточняющих запросов, на которые приходилось реагировать. Времени на раздумья было очень мало. Все та же угроза — или решаешь ты, или через минуту запуститься автоматический режим. Вот и приходилось сидеть с умным лицом и отвечать на вопросы.
Хорошо хоть ничего умного не спрашивали, а то и не знаю, как реагировал бы. Последний вопрос, на который дал ответ, гласил:
— Подтверждаете внесение изменений в структуру нейросети?
И как можно ответить на вопрос с одним вариантом ответа? Видимо те, кто создавал эту, непонятно откуда свалившуюся на мою голову фабрику, имели своеобразное чувство юмора. Называется, дали осознание того, что этот выбор сделал ты. После этого сознание отключилось.
Пришел в себя в уже знакомом месте. Нет, произошедшее мне не приснилось. Просто, крышки медицинских модулей очень похожи между собой. А, возможно, это была уже испытанная мной ранее модель.
Надо мной склонились двое. Один — точно медицинский техник. Этих можно узнать по форменному комбинезону. Из-за его спины выглядывала моя маманька. На этот раз, не было той безразлично-тупой маски, за которой она пряталась все предыдущее время. Теперь на меня смотрела девушка, у которой появилась цель в жизни. Не знаю, правильно ли я поступил, открывшись ей, но изменить произошедшее уже не получится. Так что будем танцевать, исходя из этого.
— Как ты? — услышал ее тихий голос.
В ответ просто подмигнул и улыбнулся. И ничего, что подмигивал обеими глазами. Зато улыбка вышла шикарная. В ответ получил такую же, если не большую. Проверив, что со мной все в порядке, медик разрешил матери забрать малыша. В этом все мужики. Они не будут марать свои руки, особенно о такое.
Подхватив меня на руки, девушка направилась к выходу.
— Ты действительно можешь говорить? — услышал вопрос, переданный через нейросеть.
— А если я скажу, что «Да», ты меня с перепуга не бросишь на пол?
Она только улыбнулась этой незатейливой шутке. Неужели на нее так повлияло простое осознание того, что я выжил. В голове боролись два взгляда. Один говорил, что она единственный близкий мне человек, которого знаю еще с земли. Второй взгляд базировался на базе Выживание. Он гласил, что доверять нельзя никому. Вообще никому! Любой может предать! Однако решил довериться интуиции, которая настаивала на правильности первого варианта.
Пока шли, как полагаю в нашу каюту, никак не мог понять, как же легко может измениться человек. Как мало нужно для этого. Я помню эту девушку сломленной рабыней олигарха. Ее усиленное сверление взглядом пустого пространства, тоже забыть просто не получится. Теперь же вижу человека, все мечты которого исполнились в одночасье.
— Слушай, — вспомнил я. — Скажи хоть, как тебя зовут. А то уже все мозги сломал, придумывая тебе прозвища.
— А ты разве не знаешь? — удивилась она довольно искренне.
— Откуда? Мне никто ничего не говорил.
Немного помолчав, она наконец сказала:
— Меня зовут — Катерина. Екатерина Тан.
— Ну, что же, мама Катя, рад знакомству.
Девушка зарделась как маков цвет. Давно не встречал таких, что могут так краснеть. Это из какой же глуши вытащил ее олигарх? Продолжать разговор до нашего прихода в каюту не стал. Нужно время, чтобы она почувствовала себя в своей тарелке.
Волчиц в комнате не было. Однако, это даже к лучшему. Сможем спокойно поговорить. Когда Катя села и посалила меня рядышком возле себя, решил, что пришло время для разговора. Прикоснулся к ней рукой и спросил.
— Можешь рассказать, как мы здесь оказались?
На языке вертелось совсем иное. Хотелось спросить, что происходило после моей смерти. Однако что-то подсказало, насколько большой ошибкой будет такая формулировка.
— А почему ты прикасаешься ко мне, чтобы поговорить? — неожиданно спросила Катюха.
О! А я об этом даже не подумал.
— Так глушилка не дает нормально работать нейросети.
— Не может быть! — чуть не воскликнула она. — Они же гарантировали, что она не включится, пока ты не вырастешь. Это ведь очень плохо может повлиять на твое развитие!
Святая наивность!
— А ты не обратила внимание на то, как мы с тобой разговариваем? Несколько секунд в эфире стояла тишина. А потом до нее дошло. По-девчоночьи вскрикнув, она зажала ладошками рот. Видимо, нужная информация достигла ответственных за ее оработку органов.
— Тогда, глушилка, получается, больше не нужна?
Видимо вопрос адресовался не мне, так как ответа на него она не стала ожидать. Тут же повернула меня спиной к себе и отодрала что-то на липучке. Когда повернулся, то увидел, что глушилка внешне представляла прямоугольную пластину на липучке. Как понимаю, липучка нужна, чтобы хорошо зафиксировать само устройство. Девайс же, на ощупь, оказался довольно мягким. Видимо разрабатывался для ношения на одежде. Катерина хотела выбросить его куда подальше, но я удержал ее от настолько необдуманного шага. Вдруг в хозяйстве пригодится? Кто его знает, как может повернуться жизнь?
