Я стираю свою тень. Книга 1 - Сергей Анатольевич Панченко
Её тело в серебристом костюме было открыто. Я подошёл и присел рядом, рассматривая её красивую фигуру. Это было немного по-извращенски, но приятно. Руки её лежали вдоль тела, прикрытые тканью. Я как раз посмотрел на изящную кисть и заметил на ней красную ссадину. Мне стало любопытно. Уже не боясь разбудить, я взял её руку в свою и поднял. Костяшки на правой кисти были сбиты в кровь, запёкшуюся и превратившуюся в сухую болячку. На второй кисти было то же самое. Этими руками кого-то не так давно охаживали. Непроизвольно передо мной предстали разбитые физиономии хулиганов, соединившиеся в одну картину с разбитыми кистями Айрис.
Я ждал её на кухне больше часа. Пять раз включал чайник, чтобы он был разогретым. Айрис, прежде чем зайти на кухню, прошмыгнула в ванную, бросив мне короткое приветствие. Вернулась она оттуда с чистыми руками, на которых не осталось следов.
– Спасибо, – скромно произнёс я и пододвинул ей пирожное и чай.
– За что это? Тебе спасибо, такая красотища с утра пораньше. – Айрис нагнулась над пирожным и втянула его запах носом. – Фантастика!
– Я видел тех парней, которых ты отлупила. – Я произнёс это уверенно, чтобы она не пыталась мне соврать. – За это спасибо.
Айрис бросила короткий взгляд на костяшки свих кистей, затем удивлённо посмотрела на меня.
– Напарник, да мы с тобой сработаемся.
Глава 9
Я подал документы в комиссию для регистрации меня в качестве детектива. В ожидании полутора месяцев для объявления решения у меня было время, чтобы найти себе временное занятие. И я с лёгкостью нашёл его, устроившись курьером на своём автомобиле в пиццерию. Я был удивлён, что можно неплохо зарабатывать на несложной работе, не требующей никакого эмоционального напряжения. Зарплату отдавали каждый вечер по окончании смены, что подразумевало некоторую свободу. Никаких ревизий, никаких клятв верности до дня получки. Получил деньги и можешь гулять, никто на тебя слишком рассчитывать не будет.
Айрис продолжила подрабатывать грузчиком, радуя коллег умением выпивать бутылку водки из горла не отрываясь. Очень быстро о ней поползла слава, народ приходил посмотреть на милое создание, с необычайной лёгкостью тягающее пятидесятикилограммовые мешки с мукой или сахаром. Айрис пришлось уйти оттуда, чему я тоже был рад. Как-то мне не нравилось знать, что красивая и хрупкая на вид девушка целыми днями занимается такой грязной и трудной работой, будто это последнее, что ей осталось в жизни.
Я предложил ей посидеть дома, изучать криминалистику, посмотреть передачи на тему расследований. Айрис категорически отказалась, мотивировав это тем, что ей нужно самой понимать землян, быть среди них, слушать разговоры, подмечать тонкости коммуникации. Она понимала, когда ей врут, не хуже полиграфа. Я даже не пытался юлить, когда мне хотелось выставить себя в ином свете. Это было бесполезно. Она тут же понимала по мимике лица, движениям тела, что я вру. С такими-то приобретёнными способностями работа, связанная с расследованиями, была самой подходящей.
Мы нашли ей работу в торговом комплексе, в детском развлекательном центре. Здесь она выглядела гармонично, хотя в первую неделю страдала от непонимания детской аудитории. Уставала от них сильнее, чем от работы грузчиком. Однажды её застукала коллега во время приёма «горючего» для работы встроенных механизмов.
– А я бы никогда не подумала, что у тебя зависимость, – произнесла она с нескрываемым удивлением.
– Нет никакой зависимости. Скажешь кому, руку сломаю, – пригрозила ей Айрис и раздавила в руке пустую бутылку водки.
Через неделю Айрис будто подменили. Она учила стихи, бесконечно читала их вслух, благо на память ей жаловаться не приходилось. Иногда мне казалось, что в нашем доме живут невидимые дети, которых надо заговорить стихами, чтобы они случайно не проявились. Даже ночью, перед тем как заснуть, я слышал бормотание из её спальни.
Интим между нами прекратился ввиду отсутствия логической необходимости в нём. Айрис не проявляла инициативы, а я не знал, как подступиться. Наверное, у нас всё шло по плану. По плану Айрис. Меня больше не надо было наставлять на путь истинный при помощи пряника, в смысле пирога и секса. Принудить я её не мог ввиду разных физических возможностей. Да и не стал бы, даже будь я сильнее. Какое удовольствие от того, что приятно тебе, но не партнёру? Так мы и жили, как брат с сестрой, дожидаясь разрешения на работу.
Денег мы зарабатывали нормально, приоделись на зиму, купили шипованную резину, а так много мяса я не ел с тех пор, как нам перестали возить его из деревни родственники. Это было в глубоком детстве. Соседи решили, что мы пара, хотя и судачили, наверное, о том, что такой крокодил, как я, отхватил себе сказочную принцессу. Однажды соседка тётя Алина спросила меня прямо:
– Ты её из детдома взял?
Видимо, девушка с такой внешностью должна быть очень несчастной, чтобы выбрать меня. Вариант с детским домом подходил лучше всего.
– С неба свалилась, – ответил я ей честно.
– Внимательнее с ней, – предупредила она. – Такую прокормить сложно будет. Затянет тебя в аферу какую-нибудь, а сама останется с твоими деньгами, при имуществе и не при делах.
– Вы сериалов насмотрелись, тётя Аля? Айрис прекрасная девушка.
– Айрис? Она не русская, что ли? – Странное для её слуха имя, обронённое мной по глупости, закономерно удивило её.
– Русская.
– Как только сейчас детей не обзывают, а, – покачала головой соседка. – Есть же нормальные имена: Светочка, Танечка, Леночка, а эта Айрис. Тьфу!
В этот же день имя моей космической гостьи знал весь дом. В спину, когда мы проходили мимо чистилища из бабулек, доносилось шипящее:
– Айрис, Айрис, Айрис, смотри, какая наглая, точно, детдомовская.
Мы не обращали на них внимания. В конце концов, это было их право создавать вокруг себя другую реальность, соответствующую ожиданиям. Документов у Айрис всё равно не было, ткнуть в лицо старушкам было нечем, а без них они вряд ли бы нам поверили.
Однажды я позвонил Андрейке со своего старого номера, чтобы узнать, как дела на складе и в магазине. Он рассказал, что комиссия была у них неделю, шерстила подчистую, выворачивая все закоулки склада. Две недели назад Тамара и директор уволились,
