Фарги Падающая звезда - Лариса Куницына

Наверно, это потому, что я услышала сигнал принимающего устройства телепортационной связи, установленного в кабинете, и, на мгновение отвлёкшись от созерцания алмазной глади, бросила взгляд на экран. Молодая блондинка в изумительном лазоревом костюме расстроено взглянула на меня. За её спиной переливался голубой залив, над которым в прозрачном небе сиял печальный женский лик, и густые белоснежные волосы сливались с призрачным сиянием серебристых облаков. Я сразу же узнала эту картину и прислушалась к тому, что говорит блондинка.

— Вчера с Киоты пришла печальная весть, — произнесла она, грустно глядя на меня. — На своей вилле «Падающая Птица» скончался известный художник Фредерик Аль-Рагим, замечательный мастер компьютерной живописи нового поколения, который первым из числа художников этого направления был принят в состав Академий художеств нескольких планет. Сорокашестилетний художник, постоянно проживавший на Киоте, был известен в Объединении Галактики как непревзойденный мастер эмоциональной живописи, создавший целые миры торжества Человеческого Духа. Для многих его полотна стали настоящим знаменем Добра и Света. Они вдохновляли и вдохновляют тех, кто осваивает Дальний и Ближний космос, на сохранение и созидание того, что зовут сейчас Земной цивилизаций…

— Ты его знала? — услышала я голос Кристофа и вздрогнула от неожиданности. Он стоял рядом, держа в руках розовый листок, на каких обычно печатаются телепортационные сообщения.

— Его вилла называется «Скала Падающей Птицы», — произнесла я. — А эта девица несёт чушь. Так нельзя говорить о Фарги. О нём вообще бесполезно говорить. Нужно говорить с ним и смотреть на его картины. Его не интересуют Академии художеств, и он не претендует на звание популяризатора земной цивилизации. Он рисует, и ему нравится, когда кто-то смотрит на его картины и понимает их.

— Ему нравилось, — поправил Кристоф и выключил телевизор. — Ты права, но о нём нужно говорить в прошедшем времени. Он умер.

— Я не верю, — покачала головой я. — Это ошибка. Как в наше время может умереть известный человек, которому всего сорок шесть лет?

— Может, — он протянул мне листок.

— Нет… — пробормотала я. — Ты что, не понимаешь? Если умрёт Фарги, во Вселенной появится огромная чёрная дыра. Провал объёмом в тысячи кубических парсеков…

— Мне кажется, что это уже случилось.

Я взяла листок, всё ещё надеясь на ошибку. Опустив координаты сообщения, я сразу же взглянула на текст. Там было всего несколько слов: «Фарги убит. Прилетай, если сможешь. Джон Вейдер». Ошибки быть не могло. Джон Вейдер, звёздный инспектор на Киоте, не стал бы шутить подобными вещами. Правда, он не знал, где я живу и моё новое имя, но Инспекция знает всё.

— Мне придётся лететь, — произнёс Кристоф.

— Тебе? — удивилась я и, снова взглянув на листок, увидела, что сообщение адресовано не мне, а ему. Я снова посмотрела на мужа. — Фарги был и твоим другом?

— Он был другом каждому, кому он не был врагом, — проговорил Кристоф. — Но дело не в этом.

— А в чём?

— Ты не знаешь? Фарги был одним из нас. Он был Звёздным Странником, Воином Духа в пятой инкарнации. Он был Стражем Киоты.

Глава 2. Принятие решения

Как ни странно, но меня это не удивило. Я познакомилась с Фарги очень давно, можно сказать, в другой жизни, когда я ещё не знала о том, что Звёздные Странники — это не только излюбленные персонажи пилотских баек, и уж тем более не разбиралась во всех тонкостях их деления на Воинов Духа и Слуг Тьмы. Однако я сразу заметила, что Фарги необычен. Он был не таким как все, странным, удивительным, прекрасным и очень чужим. Я даже подумала тогда, что если миф о том, что эльфы иногда подменяют детей в колыбелях, является правдой, то он именно из таких невольных самозванцев, живущих на зыбкой грани между человечеством и миром элементалей. В нём была огромная, чарующая и удручающе непостижимая тайна. Он притягивал и пугал одновременно… Теперь загадка открылась. Фарги прожил в этом мире пять жизней, полных борьбы и жертвенного огня. Именно поэтому в нём было это обжигающее душу нечто, он стоял на плечах предыдущих инкарнаций, память, боль и силу которых он хранил в своей душе.

Я попыталась вспомнить, как он относился ко мне. Мягко, заботливо, слегка снисходительно и очень бережно. Меня тогда удивило это. Я слишком привыкла к равноправию женщин и мужчин, и потому в его поведении я усматривала старомодное рыцарство и атавистическое недоверие к способностям женщины. Это было немного забавно и совсем не обидно. Но теперь я поняла, что хотя я тогда не знала о его тайне, он ясно видел мою ещё не проснувшуюся сущность Воина Духа в третьей инкарнации. Наверно, он рассматривал меня, как куколку, из которой однажды появится бабочка, может, слегка жалел меня, предвидя, как много мне придётся пережить в процессе грядущего перерождения, и, скорее всего, оценивал с высоты своих пяти жизней меня, как будущего соратника по борьбе. И мне кажется, я его не разочаровала.

— Я полечу с тобой, — произнесла я, взглянув на Кристофа.

Он молча сел рядом и посмотрел на океан. Я догадывалась, что ему не по душе моё решение, но по Закону, он не мог отговаривать меня. Воин Духа вправе сам выбирать цель, и только Блуждающие Боги иногда, в особых случаях, и не всегда успешно могут вмешиваться в наши дела.

— Послушай, — очень тихо и очень осторожно произнёс он, — я не хочу влиять на твой выбор. Но я прошу тебя подумать. Фарги — наш брат и друг. Он был сильным и отважным Воином. Его кто-то убил. Это не было случайностью и, если б ситуацию могли удержать под контролем смертные, Вейдер не послал бы эту телепортограмму. Киота — большая и эмоционально грязная планета. Даже такой страж, как Фарги, не смог очистить её от зла. Если он потерял воплощение, то значит, на Киоте появился Враг. Вмешательство с нашей стороны необходимо. Но нужно ли лететь вдвоём? Если Враг один, то мы рискуем нарушить баланс, в результате которого либо одному из нас