Рудокоп (СИ) - Глурджидзе Вахтанг "Вахо Глу"

Семен вновь прислал рапорты об отправке в армию, но пока его не брали. Он регулярно посылал весточки домой, матери и отцу, они писали в ответ. И в один из вечеров пришло страшное письмо, написанное его мамой:

«Ты помнишь Альбину, дочку нашего врача? Она была мобилизована как санинструктор в январе этого года. А два дня назад пришло её матери извещение: „Ваша дочь Альбина Федоровна Ивлева пала смертью храбрых вынося раненных красноармейцев с поля боя“ Ты бы видел, как сразу постарела и осунулась Валентина, когда прочитала эту бумагу…»

Семён напился до беспамятства. Когда он протрезвел, мозг ему сверлила одна мысль: отмстить проклятым фашистам. Но на заводе он пробыл ещё три месяца, а потом его отослали на курсы подготовки танковых экипажей. Узнав, что он был бригадиром трактористов, Семену вначале дали звание сержанта, потом старшего сержанта, а после окончания курсов его послали на завод для получения новых танков. Оттуда Семен и его подчинённые пригнали сорок танков. Потом они погнали машины дальше, в места формирования резервных армий Ставки. Там его назначают командиром танка номер сто два, дав младшего лейтенанта. Идёт сорок третий год. Гремит Сталинградская битва. Паулюс сдался со своей окружённой группировкой. Но гитлеровцы ещё сильны.

Восемнадцатый корпус, где служит Семён, пополняют новыми экипажами. Он знакомится и близко сходится с Георгием Стуруа, младшим лейтенантом. Тот призван в армию из Тбилиси, хотя сам он родом из маленького городка Самтредия. В столице Грузии у Георгия или Гоги, как коротко его звали, осталась молодая жена Ано (Анна). Он строчил ей письма каждую неделю, пока не было боёв. У Гоги танк ходил под номером девяносто восемь. Начались бои под Курском и Белгородом. Немецкие войска, на острие которых были первая и вторая танковые дивизии СС, 11 июня нанесли удар в районе Прохоровки и прорвали оборону советских войск.

На ликвидацию прорыва были брошены резервные пятая гвардейская армия и пятая танковая армия, в которую входил и 18-тый танковый корпус, где служили Семён и Гоги. Из-за неточных разведданных, и некоторых ошибок советских генералов обходной манёвр не удался, и танковые армады встретились лоб в лоб…

У немцев на господствующей высоте была развёрнута противотанковая батарея, в рядах первого танкового корпуса СС наряду с устаревшими Т-3 и Т -4 были и восемь трофейных Т -34, и пятнадцать новых Т — 6 «Тигр». Кроме этого было около шестидесяти различных САУ.

Получив приказ, советские танки ринулись в атаку по линии Прохоровка — Весёлое. Но экипажам забыли сообщить, что на их пути замаскированный противотанковый ров…

Батальон, где служили Семён и Гоги, прошёл по самому краю этого препятствия. Младший лейтенант никогда не узнал, что около сорока советских танков провалились в ров…

Не знали они и то, что «тигры» могут стрелять по целям с расстояния в километр…

— Гоги горит! — Закричал механик водитель. Танк грузина вырвался вперёд на сто метров. Семен посмотрел в перископ — действительно 98-ой был объят пламенем. Идущий слева танк номер 103 тоже обогнал машину Семёна и внезапно странно дёрнулся, остановился, а из-под его башни повалил дым.

— Там новый фрицевский танк! До немцев ещё восемьсот метров. — Догадался заряжающий Фёдоров.

— Обходим Гоги слева, так он нас не увидит! — Приказал Трофимов. Механик водитель стал выполнять манёвр. Семен поймал в прицел прямоугольную башню «Тигра», взял чуть ниже и скомандовал:

— Бронебойным заряжай!

Он поймал миг короткой остановки и крикнул:

— Огонь!

Снаряд попал в лобовую броню корпуса, но только вырвал кусок металла и срикошетировал. Трофимов не знал, что 76 миллиметровая пушка его Т-34 не способна справится с десяти сантиметровой бронёй «Тигра» на таком большом расстоянии. Командир танка не заметим вылезший из-за сарая «Фердинанд», который с двухсот метров влепил в борт советского танка 88 миллиметровый снаряд. Семён только успел подумать:

«Вот и всё!»…

Трофимов не мог знать, что остальные танки прорвались на «пистолетный» выстрел к немецким бронированным монстрам и завязался бой, который кончился только к вечеру. Немцы отошли всего на пять километров, но советская пятая танковая армия потеряв почти 50 % танков — часть из них вывезли ночью немцы, всё-таки выполнила задачу — закрыла собой брешь в обороне…

Очнулся Семён в лагере военнопленных и с удивлением увидал рядом на нарах Гоги. Обоих командиров танков взрывы просто оглушили, а потом их машины немцы вывезли на свою территорию, обыскали тридцать четвёрки, нашли оглушённых членов экипажей. Затем потянулись дни в плену. Семёна и Гоги переводили всё дальше, вглубь контролируемой врагом территории. Затем они оказались на территории Германии, на границе с Францией. Тут подвернулся случай и был совершён побег ста сорока пленных. Трофимов и Стуруа потеряли друг друга в лесу, а потом Семёна нагнали овчарки охранников…

Трофимов так и не узнал, что уйти сумело только пять человек, в том числе и Георгий Стуруа. Гоги сумел перейти во Францию, вступить в отряды Сопротивления, провоевал до конца войны в партизанском отряде, получил из рук Де Голля орден за боевые заслуги. Затем Стуруа вернулся в СССР, где его посадили на десять лет, в лагерь… Он вышел оттуда после смерти Сталина, окончил университет, написал диссертацию, стал профессором истории. Умер Георгий Михайлович Стуруа в 1995 году, пережив и крушение СССР…

Семена не расстреляли за побег, как остальных пойманных беглецов, а направили в секретную лабораторию Аненербе, филиала СС. Чем было это вызвано, никто так инее узнал. Трофимова держали в одиночной камере, но не били и кормили более или менее нормально. В один из дней охранники повели Семёна к начальству. Он уже понимал немецкий. Поэтому его память запечатлела некоторые разговоры немцев.

— Профессор Герике, вот вам для испытания капсулы материал! — Немец в офицерском мундире показывает на Трофимова, за спиной которого стоят двое эсэсовцев.

— Вы же знаете, фон Бок, что мы перевели, как могли, тексты, привезённые этим Скорцени с Тибета. А там сказано, что можно этим генератором, — профессор показал на конструкцию в железном корпусе с пультом на боковой части. — Послать капсулу в неизвестное пространство или в спираль времени.

— Но как мы узнаем успешность эксперимента?

— Капсула просто исчезнет, а я установил в криокамере, которую создал профессор Флик по чертежам из Египта, некоторые приборы, которые позволят некоторое время следить за состоянием наших испытуемых.

— А их разве будет несколько?

— Нет, двое. Мужчина и женщина. Получим данные о действии заморозки на мужской и женский организм.

— Ладно! Приступаем к эксперименту.

Трофимова положили в металлический двухместный ящик. Потом эсэсовцы приволокли и девушку, очевидно, русскую, так как она плевалась и матюгалась, посылала немцев по известному маршруту. Рассмотреть её Трофимову не дали. Девушку сунули на второе место в капсуле. Затем на лица «испытателей» надели специальные маски и пустили газ…

— Всё! Больше в вашей памяти нет ничего, нас интересующего! — Доктор снял шлем с Семёна.

— Значит, нацистам удалось вас забросить не только во времени, но и в пространстве. Семён вы со своей спутницей попали на двести лет вперёд и в космическое пространство. Фактически фашистам удалось создать портальную технологию, используя древние источники. Мы тоже искали их, но, очевидно, гитлеровцы уничтожили и установку и всю документацию, когда поняли, что проиграли войну.

— Что, мы победили? — Встрепенулся Семён.

— Все вопросы можете задать Ирону. Это искусственный интеллект. Я не знаю историю того периода. — Сказал Тарс.

— А где этот Ирон?

— Я здесь и везде! — Раздалось с потолка.

— Когда закончилась война?

— Германия капитулировала второго мая 1945 года, а 9 мая сдались последние, крупные силы фашистов, засевшие в Праге. Потом была война с Японией, и было вот это. — Вспыхнул экран и Трофимов увидел, как вырастает над Хиросимой ядерный гриб.