Алексис Лэтнер - Заоблачный град
— Плохая женщина.
— Там было большое животное, — заикаясь, пробормотала Лина. Она не знала, как на здешнем примитивном наречии описать случившееся.
Истэ взял бурдюк и вышел. По возвращении он сказал:
— Здесь был красный медведь.
Его лицо представляло собой маску, и понять, что скрывается за ней, было невозможно — в этом была вся сущность Истэ. Он налил воду в большую ракушку.
— Делать огонь, — велел он своей гостье.
С помощью электронной зажигалки из аварийного комплекта Лина непослушными от холода пальцами подожгла ветки в очаге. Зажигалка была рассчитана на тысячу включений, счетчик показывал уже семнадцать.
Каждое утро и каждый вечер Истэ требовал, чтобы она разводила огонь; вечером костер горел чуть дольше, чем утром. Вот уже восемь дней она зажигала огонь для Истэ. Даже в первый раз, когда Истэ велел ей развести огонь и она воспользовалась зажигалкой, он совсем не удивился. Разводить огонь было ее обязанностью, а как она это сделает — обычным способом или при помощи магических предметов, — его не волновало.
Истэ опустил в большую ракушку корни ходо, похожие на сморщенные кусочки мрамора. Он понемножку подкладывал в огонь торф, чтобы вода кипела, пока ходо не стали мягкими. Тонкие полоски сырой рыбы он положил рядом с огнем.
Маленькой оловянной ложкой Истэ выловил корешки из кипящей воды и разложил их вместе с полосками прокопченной рыбы на два блестящих диска — на чешуйки гигантской рыбы. Одну из чешуек с едой он передал Лине. Горячий студенистый отвар они по очереди черпали жестяной ложкой.
Поев, Лина перестала дрожать, и ее голова начала работать лучше. Красный зверь и впрямь внешне походил на медведя. У него были толстые лапы и красноватый мех. Лина вспомнила, что он очень похож на то животное, которое она видела в ознакомительном голографическом фильме. Красные медведи были способны вытащить из воды гигантскую рыбу или озерного тюленя, чтобы потом вдоволь попировать на берегу. Иногда они нападали и на людей. Лина с содроганием представила, как чудовище клыками и когтями разрывает ее тело.
— Ты видеть красного медведя там, где упасть стена.
— Да, и я побежала обратно.
— Медведь идти за тобой. Следы сюда, — проворчал Истэ. — Хорошая женщина. Быстро бегать.
Лина знала, что сегодня ей удалось выжить, хотя она была на волосок от смерти. К тому же она чувствовала приятную теплоту и тяжесть в желудке, где еще недавно было пусто до колик. Она не подозревала, что рацион на Эмдэ столь скуден. Аборигены жили за счет бедной экосистемы, где некоторые питательные вещества, жизненно необходимые для чужаков, просто отсутствовали.
— Красный медведь уходить. Всем у озера лучше быть осторожными, — заметил непривычно разговорчивый Истэ. — Время затмения делать красного медведя бешеным.
В этом безлунном мире аборигены отмечали время в зависимости от положения их солнца по отношению к его спутнику — далекой красной звезде. В настоящее время года обе звезды располагались на одной линии — тогда большой тускло-желтый диск солнца Эмдэ затмевал другую звезду, оставляя лишь малиновое сияние вокруг. Когда Эмдэ максимально приближалась к своему солнцу под влиянием красной звезды-спутника, это считалось весной.
— Почему красный медведь сейчас злой? У них брачный период? Истэ отругал ее:
— Ты очень много забывать.
— Но я не призрак! — возразила Лина. — Я жила в таком же мире, как этот, только там теплее и людей больше.
— Мир есть мир. Мертвые люди идти в Заоблачный град и забывать все, что здесь. Но иногда приходить обратно.
Рай здесь воспринимался как некий город. Это был отголосок воспоминаний о городах на Земле, которые когда-то покинули их предки.
Лина и прежде пыталась образумить Истэ. Возможно, стоило попробовать снова:
— У тебя есть новая жестяная ложка. И иглы из стали. Эти вещи привезли из внешнего мира. Моя зажигалка не имеет ничего общего с магией. Это просто инструмент, как твой нож. — Для убедительности она помахала зажигалкой. — Почему ты не веришь, что я просто прилетела из внешнего мира, а не воскресла из мертвых?
— Твоя кожа, как наша.
Действительно, у большинства людей, работающих на торговом посту, кожа была или темнее, или имела землистый оттенок, в отличие от кожи Истэ. Но у миллионов жителей родной планеты Лины кожа носила подобный — бронзовый — цвет.
— Твои глаза, как небо. Они становиться синими в Заоблачном граде, — заявил Истэ с неоспоримым отсутствием всякой логики..
А может, этот серый ад и был загробной жизнью! Вместо того, чтобы найти на Эмдэ древний заброшенный город, как надеялась Лина, она обнаружила лишь километры ветхих каменных стен и этого сумасшедшего человека, считавшего ее своей умершей женой.
На глаза навернули слезы.
Истэ не принуждал ее к близким отношениям. Лина не представляла, что бы она стала делать, если бы это случилось.
— Красная звезда во время затмения, где красный медведь ее не видеть. Он становиться бешеным, — изрек Истэ.
Каждый день Лина пыталась убедить аборигена отвести ее на торговый пост. Но Истэ не собирался расставаться со своим безумным убеждением, что отыскал свою погибшую жену. Поэтому пленница начала планировать побег.
Поначалу у нее ныли растянутые мышцы и сбитые ноги. Сейчас все прошло. Даже ее ушибленная нога приходила в норму. Постоянная головная боль не покидала ее, но теперь стала терпимой. Однако теплая дымная берлога Истэ казалась ей более безопасным местом, чем просторы Эмдэ, поэтому до времени она не пыталась осуществить задуманное.
Настала пора посмотреть правде в глаза. С какого-то момента физическое состояние Лины могло только ухудшаться: недостаток пищи и жизненно важных питательных веществ, а также ежедневная борьба с холодом, к которому она не была приспособлена, грозили полностью истощить путешественницу. Она, конечно, могла сколько угодно прятаться в берлоге Истэ, но медленная смерть от недоедания или жестокая гибель от заморозков стали бы ее уделом. Единственный выход — побег. Сейчас или никогда.
Истэ был сумасшедшим, но у него хватало ума не оставлять мнимую жену в одиночестве тогда, когда она могла бы сбежать. Рано утром, в предрассветной серой дымке, он уходил рыбачить на дальнее озеро. В это время Лина просыпалась, но ее тело было настолько окоченевшим и слабым от голода, что она едва могла принести воды. К полудню облака расходились, позволяя увидеть бледно-голубое небо. Истэ возвращался домой, чтобы при свете дня починить сети. По словам Истэ, это было «яркое» время — единственный достаточно теплый и светлый отрезок суток, когда можно было заниматься какой-нибудь работой за пределами берлоги.
Из тайничка Истэ достал то, что ему было нужно для починки сетей. Лина, стараясь не привлекать внимания, проверила и свой тайник — ямку, вырытую рядом с ветхой стеной. Она боялась, что красный медведь мог обнаружить его. Ее клад оказался нетронутым. Видимо, корешки ходо и два пищевых кубика, завернутые в фольгу, не вызвали у него интереса. В конце концов, это было плотоядное животное с очень кровожадным нравом.
Вдали, со взлетной площадки торгового поста, расположенного на вершине горы, стартовал космический корабль, оставляя за собой тонкую полоску желтого огня. Лина хорошо запомнила место взлета: это была большая гора с плоской верхушкой, которая стояла, если смотреть со стороны большого серебристо-синего озера, прямо напротив берлоги Истэ.
Отсюда Лина могла различить хижины и большие общие дома ближайшей деревни. Но из-за ежегодного потепления климата ледяные равнины, окружающие великое озеро, подтаяли, превратившись в коварную трясину. Жители деревни знали безопасные тропы, но, по словам Истэ, в болото уже затянуло убежавшего пони.
Пространство между берлогой Истэ и заветной горой было неровным, каменистым, беспощадно холодным, однако не заболоченным. А местонахождение торгового поста можно было определить по огням кораблей. Если Лина отправится в путь в ясную погоду и будет точно придерживаться своей цели, она сможет добраться до единственного уголка цивилизации на планете.
Хотя тусклое солнце Эмдэ нельзя было сравнить с лучистой звездой, согревающей родную планету Лины, свет радовал ее. От недолгого дневного тепла она расслабилась. Назойливая головная боль наконец утихла. Лина была почти уверена в своих силах. Сегодня она попытается выполнить задуманное.
Истэ расстелил перед ней сеть, сплетенную из веревки — полосок коричневых озерных водорослей. По краю сети концы волокон были завязаны в хитрые узлы. В одном месте огромная рыба, чешуей которой аборигены пользовались как тарелками, разорвала край сети. Истэ ткнул в сеть пальцем:
— Надо чинить.
— Но я не знаю, как это сделать.
