Василий Головачёв - Застава
— Он хороший человек. Тебе повезло, что ты с ним.
— Ему повезло не меньше, — высокомерно отмахнулся Константин.
Люся засмеялась, чмокнула его в щеку, поднялась.
— Я ложусь спать, не сиди долго.
Ватшин отвернулся к объёмному пузырю монитора, заворожённо понаблюдал за плавающими в нём геометрическими фигурами, потом встряхнулся, выключил компьютер и удобнее расположился в рабочем кресле.
Спать не хотелось. Картина стройки в горах по берегам Вилюя стояла перед глазами, и душа рвалась туда, чтобы найти тех, кто задумывал стройку. А заодно и тех, кто нанёс удар по башне-звездолёту. Может быть, строители и соорудили там базу, где остался древний робот-охранник, которого якуты назвали Уот Усуму Тонг Дуурай. И который, если верить мифам, и выпускал из пещеры огненные шары, превращавшиеся впоследствии в те самые металлические котлы, найденные предками северных народов по берегам рек.
Интересно, что это такое на самом деле? Энергомодули? Цистерны для хранения топлива? Или не топлива, а плазмы, к примеру?
Глаза Ватшина закрылись. Мысль-воля заняла «кабину лифта» и нырнула в прошлое…
2. Переход на новый уровень
Негосударственная структура «Триэн» появилась в России в начале двадцать первого века как служба оперативного реагирования на рост некоммерческих организаций, финансируемых и управляемых из-за рубежа и приносящих огромный вред российскому социуму. Разумеется, организаторами этой структуры и её идейными вдохновителями были чекисты, люди с высоким интеллектом, понимающие, что разгул либерализма и демократии, а точнее — демонократии, ничего хорошего стране и народу не принесёт.
Затем, когда спецслужбам стали известны факты присутствия на Земле инопланетных «гостей», на Совете руководителей «Триэн» было принято решение сформировать отряд, расследующий деятельность инопланетян в России. Так появилось особо засекреченное подразделение «Застава», которой поручили всю оперативно-тактическую работу по выявлению агентов-ксенотов, как их стали называть сами ксенопограничники, и их уничтожению. Руководителем «Заставы» был назначен полковник ФСБ, начальник внутренней службы противодействия коррупции в рядах ФСБ, комиссар Второго Круга «Триэн» Гордеев Иван Петрович.
К моменту повествования «Застава» вышла на две структуры, принадлежащие разным инопланетным сообществам: на «Ксенфорс», созданный драгонами, инопланетными драконовидными существами, и на «Герпафродит» — организацию, управляемую герпами, змеелюдьми.
Конечно, агенты и эмиссары обеих организаций, стремившихся установить глобальный контроль над человечеством, присутствовали на Земле не в своём естественном облике. Они применяли маскеры, превращавшие их в людей — по виду, разумеется, потому что в остальных отношениях это были нелюди. Хотя их деятельность была видна всем думающим людям вполне отчётливо, стоило только вспомнить министров здравоохранения, сгубивших малую медицину в глубинке России, что усугубило демографический кризис, и министров образования, сумевших чуть ли не до основания разрушить начальное, среднее и высшее образование и взявшихся за науку.
Оба последних российских министра были змеелюдьми.
К счастью для жителей России, как, впрочем, и всего мира, герпы конкурировали с драгонами в области управления территориями планеты и вели яростную, хотя и по большей части психическую, нешумную войну. Именно вследствие давнего их конфликта Земля всё ещё не была оккупирована ксенотами, и «Заставе» удавалось ограничивать деятельность обеих ксеноструктур, сталкивая их меж собой. Но чаще ксенопограничники «Заставы» нейтрализовывали ксенотов с помощью оперативных мероприятий, что резко сужало поле деятельности инопланетных завоевателей и заставляло их убираться с насиженных территорий.
Так, в результате недавней операции, завязанной на охоте за хрониками — людьми, видящими прошлое, «Заставе» удалось выйти на столичные центры «Ксенфорса» и «Герпафродита» и нейтрализовать их. Однако все сотрудники «Триэн» понимали, что это лишь тактический успех. До стратегического решения задачи ещё очень далеко.
Одиннадцатого мая Гордеев получил SMS-предложение от частного оператора связи «Мутофон» зайти в магазин «Леди и джентльмены» на показ новой летней коллекции одежды. Это означало вызов координатора «Триэн», должность которого занимал заместитель директора ФСБ генерал-лейтенант Кузьмичёв Феофан Свиридович. Иван Петрович глянул на время получения эсэмэски, прибавил полтора часа — полученная цифра означала время прибытия, — вызвал машину. В данный момент он находился в Волоколамске, где «Застава» имела тренировочный лагерь.
Через час с небольшим чёрный спортивный «Рэндж Ровер» комиссара въехал на территорию технологической зоны Белорусского вокзала, где под видом отделения инженерной службы РЖД Московской области располагался секретный офис ФСБ, и припарковался в тени лесопосадки, рядом с двумя такими же «кроссоверами» и белыми «Руссобалтами». Полковник вошёл в двухэтажное неприметное здание с решётками на окнах и пошарпанной вывеской над входной дверью: «Отделение РЖД М. О.».
Территория владений ФСБ охранялась, но со стороны этого заметить было невозможно, для охраны и наблюдения за передвижением всех гостей применялись суперсовременная система «Аргус-М» на основе нанотехнологий и скрытые телекамеры.
В кабинете Кузьмичёва уже находились трое: сам генерал, имевший вид рафинированного интеллигента и похожий больше на дирижёра симфонического оркестра, как выразился командир опергруппы капитан Соломин, главный логистик «Заставы» по прозвищу Дэн (мало кто знал его настоящие фамилию, имя и отчество), с курчавыми волосами и ухоженной бородкой-колечком, и плотный осанистый рыжеватый мужчина средних лет, спортивного телосложения, с породистым продолговатым лицом и скорее не карими, а рыжеватыми глазами. У него была родинка под левым глазом.
— Товарищ генерал? — остановился Гордеев.
— Проходи, Иван Петрович, садись, — повёл рукой Кузьмичёв.
Гордеев сел напротив рыжеволосого, бесстрастно реагируя на его изучающий взгляд.
— Знакомьтесь, Юлий Тарасович Веселов, полковник Службы внешней разведки. Глава Европейского отдела «Триэн».
Рыжеволосый крепыш наклонил голову.
— Гордеев Иван Петрович, полковник, командир «Заставы».
Гордеев бросил вопросительный взгляд на Кузьмичёва. Он не предполагал напрямую знакомиться с людьми, о существовании которых комиссариат «Триэн» его не предупреждал.
То, что разведчик не подал ему руку, Гордеева не удивило. Люди в большинстве своём ещё в две тысячи пятнадцатом году перестали здороваться за руку, так как уже стали достоянием общественности случаи запуска нанороботов-киллеров через рукопожатие. И этот опыт распространился по всему миру.
— Юлий Тарасович будет теперь заниматься внутрироссийскими делами и назначен моим заместителем, — добавил Кузьмичёв.
Гордеев встретил философски-безразличный взгляд Дэна, говорящий: я здесь ни при чём.
Руководитель «Триэн» понял возникшую паузу.
— Юлий Тарасович проверен и надёжен, хорошо зарекомендовал себя в европейских операциях. Родился в Ленинграде, выпускник МГТУ имени Баумана, кандидат технических наук, член президиума научно-технического совета госкорпорации «Росатом».
— И полковник СВР? — хмыкнул Гордеев.
Веселов дружелюбно улыбнулся, показав ровные белые зубы.
— У каждого свой путь к пониманию себя. Я работал с вами под другим ником, вы должны помнить.
— Тевтон, — подсказал Дэн.
В душе поднялась буря чувств, так как под оперативным псевдонимом «Тевтон» работал человек, имеющий выход на властные структуры Евросоюза и много сделавший для «Триэн», однако Гордеев не ожидал, что он встретит этого деятеля в кабинете Кузьмичёва. Тем не менее на лице полковника не дрогнул ни один мускул.
— Помню.
В глазах Веселова зажглись и погасли насмешливые искры. Он понял чувства руководителя «Заставы».
— Будем работать в контакте, полковник?
— Как прикажут, — пожал плечами Гордеев, посмотрел на координатора. — Что-то изменилось? Я чего-то не знаю?
Кузьмичёв и Веселов переглянулись.
— Изменилось, — сказал генерал. — Сразу в двух западных регионах мы потеряли блок-офисы «Триэн» — в Брюсселе и в Париже. Юлию Тарасовичу чудом удалось избежать раскрытия и вернуться в Россию. В связи с этим мы переходим на новый уровень — с децентрализацией системы управления. Контактные центры становятся чересчур уязвимыми. Дэн разработал криптосистему управления через мобильную сеть, коды и линии ЧС. Личные контакты отменяются, иначе мы не выживем. Нынешняя встреча в этом ракурсе последняя.
