Джудит Ривз-Стивенс - Прима Мемори
– Слушай, Сэл, между нами, ты можешь припомнить, чтобы случалось раньше что-нибудь подобное?
– Вообще-то такая линия связи – не лучшее место для приятных разговоров, – предупредил Нэнси. – Однако я отвечу: нет. Если бы припомнил я, то вспомнил бы кто-нибудь еще, и у нас сейчас не было бы всей этой истории.
Однако заметив, что ее лицо остается по прежнему суровым и напряженным, он добавил, желая как-то успокоить:
– Я не стал бы пока очень уж беспокоиться насчет всей этой заварухи.
Думай лучше о своем инженере.
Это вызвало у нее улыбку.
– Хотелось бы, – отозвалась Мира. – Ладно, спасибо, дядюшка Сэл.
Увидимся в комнате транспортации.
Она прервала связь, и экран медленно уплыл назад в гнездо на боку робота.
– У этого модуля есть и другие обязанности, – заявил вежливый аппарат после того, как защелкнулась панель.
Нэнси отпустил робота и взял со сцены свой служебный трикодер. Он уже столько людей отправил организовывать церемонию, что, пожалуй, мог рассчитывать на то, чтобы и головная боль была у них, а не у него. Усталой походкой Сэл прошел по сцене и тяжело опустился на ее край, чувствуя, как сильно ноет поясница. Нет, это все-таки настоящий шовинизм землян! Почему все должны терпеть ее стандартную гравитацию и другие условия? Скорее бы бросить все к черту и оказаться на нормальной почве с нормальной марсианской силой тяжести. Он вздохнул и направился к выходу из амфитеатра.
* * *Прибывающая делегация уже находилась в полной готовности к транспортации, когда Нэнси появился в главной комнате транспортации Примы.
Там уже находились Ромэйн с двумя помощниками и еще человек двадцать разного народа: представители комитета по награждению, разные официальные лица, два оператора голографической съемки из объединенной сети новостей и один из лейтенантов Фарла со своими солдатами.
Нэнси быстро прошел через комнату и остановился возле Ромэйн в ту самую минуту, когда передняя приемная платформа начала мерцать красноватым светом и на ней стала материализоваться маленькая, приземистая, угловатая фигура.
Сэл склонился к Ромэйн.
– Я и не знал, что «Энтерпрайз» доставил нам еще кого-то с Медузы, произнес он.
Оператор транспортации, сидевшая в своей консоли, обернулась и объяснила:
– Это просто калибровочный модуль, мистер Нэнси.
– А! – понял главный администратор, наблюдая, как призрачный образ у него на глазах стал густеть и приобретать формы самого распространенного в Федерации транспортного средства.
Все стенки этого квадратного модуля были сделаны из чрезвычайно тонких листов выравненного сплава и имели толщину, равную толщине всего четырех молекул вещества. Поверхность состава из-за геометрической дифракционной структуры составлявших его атомов переливалась всеми цветами радуги. Малейшее молекулярное искривление транспортирующего луча даже на половину атомного диаметра немедленно нарушило бы яркую многоцветную световую гамму, и поверхность модуля стала бы тусклой, матовой и иссиня-черной.
На любом корабле или другом сооружении, имевшем транспортирующие устройства, всегда хранились сотни квадратных метров подобного сплава для проведения контрольных перемещений в пространстве. Его прочность была просто поразительна, но еще поразительнее было то, как много применений нашли ему предприимчивые сотрудники Звездного Флота. На десятках миров Нэнси видел листы этого сплава, приспособленные подо что угодно: начиная от столовых подносов и кончая настенными плитками для облицовки, которые продаются в хозяйственных магазинчиках. Сейчас, наблюдая за модулем, главный администратор вновь, в который раз, восхищался ослепительной игрой его красок, хотя и находил их несколько кричащими, Оператор доложил о благополучном прибытии модуля, и «Энтерпрайз» тут же транспортировал устройство назад, проверив таким образом правильность настройки луча и убедившись в нормальной работе всех систем перемещения.
– У них что, были какие-то проблемы? – спросил Нэнси. – Вообще-то не в правилах звездолетов проводить пробные транспортации.
– Да нет, думаю, просто осторожничают, – откликнулась оператор.
Службы «Энтерпрайза» сообщают, что их датчики транспортации очень чувствительны и принимают даже помехи от портативных полевых модулей солдат фарла, поэтому, чтобы не произошло нацеливания луча на военную принимающую платформу, они и производят пробный запуск.
– Ну, кажется, все идет нормально, – заметил Нэнси, когда над двадцатью двумя платформами появилось знакомое свечение.
– Да уж, хотелось бы, – весело произнесла оператор.
Первая группа прибывших была полностью одета в мундиры Звездного Флота. Впереди всех стоял человек с нашивками капитана. Он выглядел для своего звания удивительно молодо. Однако глаза его были глазами уставшего, много повидавшего на своем веку человека.
«Очевидно, это и есть легендарный Кирк», – подумал Нэнси, выступая вперед, чтобы, поприветствовать гостей и представиться им.
На лице Кирка сияла ослепительная, белозубая улыбка. Всем своим видом он словно говорил, что пролетел почти через всю галактику специально для того, чтобы увидеться и обменяться приветствием с Салманом Нэнси.
Главному администратору никогда прежде не доводилось встречаться с таким обаятельным и, видимо, незаурядным человеком. Нэнси поймал себя на мысли, что ему очень приятно слышать приветствие от капитана, и он с легкой завистью подумал о том, как, должно быть, хорошо тем, кто служит на его корабле, особенно женщинам.
Кирк выделялся среди остальной части экипажа своей особой мужественной красотой. Пожалуй, случись Кирку провалиться в черную дыру, половина экипажа, если не больше, не задумываясь, последовала бы за ним, В этот момент внимание Кирка привлек кто-то, стоящий чуть позади главного администратора.
– Мира?! – удивленно произнес капитан. – Мира Ромэйн!!
– Приветствую вас, капитан! – Ромэйн протянула Кирку руку, и Нэнси, уже хорошо изучивший ее, заметил на лице девушки тревогу и озабоченность.
– Разве мистер Скотт не сказал вам, что я здесь? Она старалась говорить беззаботно, но старый опытный администратор сразу понял, что именно расстроило девушку.
– Да нет, ни слова, – ответил Кирк, и вдруг Нэнси почувствовал, что капитан, подобно ему, очень хорошо разбирается в чувствах девушки и понимает, что сейчас творится в ее душе. И, словно в подтверждение его догадки, капитан тут же добавил:
– Впрочем, Скотти и некогда было со мной разговаривать: он был слишком занят ликвидацией последствий выброса дилития. А у меня не хватило времени просмотреть список служащих на Прима Меямори. И, бьюсь об заклад, у Скотта тоже.
Кирк отступил на шаг и окинул ее взглядом, словно сравнивая теперешнюю, уверенную в себе, удивительно красивую Миру с той перепутанной, робкой девушкой, которую он впервые увидел на «Энтерпрайзе» несколько лет назад.
Нэнси вдруг понял, что Кирк солгал, когда говорил о том, что у него не хватило времени, чтобы ознакомиться со списком персонала на Прима Мемори; просто он очень удивлен переменой, которая произошла с Мирой за эти годы.
«А список-то он смотрел! – уже с уверенностью подумал главный администратор, поймав внимательный взгляд капитана. – Этот человек за всю свою карьеру никогда и ничего не упускал из виду».
Кирк предложил Мире посидеть с ним вечером где-нибудь, когда схлынут дневные заботы, а затем повернулся, готовясь представить прибывших вместе с ним людей.
«Не удивлюсь, если в один прекрасный день этот парень станет президентом Федерации!» – опять подумал Нэнси, глядя как спокойно, уверенно, с достоинством идет капитан по комнате. Казалось, что и остальные члены экипажа крейсера, прибывшие с ним, восприняли от своего капитана его внутреннюю энергию и неповторимое обаяние. У Нэнси за долгие годы службы появилось своего рода хобби: определять, откуда родом тот или иной человек по его произношению. И надо сказать, он добился в этом деле больших успехов. Но даже ему оказалось не под силу понять, где родилась прибывшая с Кирком красивая женщина в красной служебной униформе, которая заговорила с оператором транспортации на ее родном языке. Сразу, вслед за этим, она заговорила на Великом андорском с лейтенантом службы безопасности. И на всех языках, включая Стандартный, она говорила абсолютно свободно, а на андорском еще и со всеми присвистами и щелчками, которые там были необходимы. Языковые способности женщины были явно выше его собственных.
С другими членами экипажа особых трудностей в определении их родины не возникло.
Пожилой мужчина в синем мундире приветствовал всех такой доброжелательной, слегка замедленной протяжной речью, что Нэнси сразу признал в нем выходца из Старого Лунного Дома Свободы или, возможно, из южных регионов Южной Америки. Двое астронавтов помоложе, одетые в золотую униформу командного состава и оказывавшие особое внимание женщинам, встречавшим их, тоже не представляли для Нэнси загадки. Один из них прибыл или из Марсианской колонии-1, или, что более вероятно, с Земли, из Великорусского региона. Другой, с ослепительной улыбкой, говорил на уникальном диалекте Джин-Джитцу. Настоящие дети федерации.
