Эдвин Табб - Калин
— У него есть шанс. И мы должны ему помочь в благодарность за Крина. Он помог нам, хотя и не был обязан. Ты же согласен со мной, Харан? Наш брат обязан жизнью этому человеку. Мы не можем забывать об этом.
— Но он все равно умрет… Его женщина могла бы… оставить так здесь… шанс… попытаться… обязаны ему…
Усиливавшаяся какофония бессмысленных голосов утонула в приступе боли в изувеченных глазах. Яд уже начал действовать на нервные клетки.
А потом ничего, кроме боли, боли, боли и агонии, пронзающей его снова, снова и снова…
Дюмарест сжался, впился ногтями в ладони, чтобы сдержать себя. Эта боль и безумие остались в прошлом. Все уже закончилось. С этим покончено. Осталось лишь одно.
Он был слеп.
Слепой и нищий.
Сама по себе слепота не представляла особой опасности. Глаза можно было восстановить или заменить, но без денег… А денег-то у него и не было. И без глаз у него не было ни единого шанса заработать. Слепой!
Дюмарест услышал, как открылась дверь, потом шаги и неясные голоса. Кто-то остановился перед ним, и он почувствовал прикосновение холодного металла. Затем он услышал щелчок перерезавших бинты ножниц. Яркий блеск, внезапный поток света.
Он мог видеть! Он видел!
— Первоклассная работа. — Доктор с маленькой бородкой был одет в зеленый халат. В его руке блестел инструмент. Он довольно закряхтел: — Великолепно! Такой парочке глаз любой бы позавидовал. — Доктор выключил свет, выпрямился и убрал инструмент. — Вы везунчик, — объявил он Дюмаресту. — И не в одном. Удар был не таким серьезным, каким мог быть; по всей видимости, вы отразили мощный удар копьем, которое было у вас в руке. Глаза, конечно, были повреждены, но не так уж и сильно. Так что у нас остался кусочек ткани, чтобы вырастить трансплантат. У вас, должно быть, невероятная сила духа и хорошие друзья. Они несли вас раненого в шкуре зардла, связав вам руки, чтобы вы не выдрали себе глаза. Та боль, которая терзала вас… — Он вздрогнул. — Не думаю, что вам хочется вспоминать об этом. Но теперь с вашими глазами все в порядке. Вы сейчас как огурчик, каким мы только могли вас сделать. Кстати, — добавил он, — к вам посетитель. Думаю, что вы предпочтете остаться с ним наедине.
Она появилась в золотой тунике, которую носила с явным вызовом, прекрасно осознавая свою красоту. Эффект был неотразимым. Волосы, похожие на огненный водопад. Зеленые, как изумруды, глаза.
— Эрл!
Она была теплой и нежной. Дюмарест испытал настоящее блаженство, прижав ее к своему обнаженному торсу. От ее волос исходил аромат, который еще больше подчеркивал ее женственность. Калин крепко обняла его.
— Любимый! Я так волновалась, — причитала она. — Так переживала. Но все уже позади.
— Расскажи мне.
— Арн и два брата принесли тебя в поселок. Они заключили договор. Если бы ничего не нашли, то убили бы тебя. Помогли бы безболезненно умереть. Но они нашли зерды. Достаточно, чтобы оплатить операцию Крину, купить тебе новые глаза и выкупить всем билеты на пролет высшим классом на космическом корабле. Мы теперь в безопасности. В безопасности!
Дюмарест приподнялся на кровати. Он чувствовал себя отдохнувшим, здоровым и полным сил. Терапия замедленного времени сжала два дня лечения в один час сна. Временной ускоритель произвел совершенно обратный эффект. Он свесил свои длинные ноги с кровати и угловым зрением заметил блеск от движения какого-то предмета. Он повернулся к раковине с водопроводным краном, который и был воображаемым метрономом.
Дюмарест взглянул на девушку, такую прекрасную, нежную и женственную, давшую ему надежду на новую жизнь.
— Калин, — сказал он. — Ты такая красивая.
Какой-то огонек блеснул у нее в глазах и погас.
— Одевайся, Эрл. Наш корабль скоро отлетает.
— Ты купила билеты? Но куда?
— На Солис, любимый, — ответила она. — Домой.
Глава 12
Комната тонула в полумраке. Лишь постоянное мерцание зеленого огонька на панели аппарата для поддержания жизнедеятельности и бледный свет, проникавший извне, нарушали эту темноту. Голос Мида был настроен на гипнотическую модуляцию и неустанно повторял акустическое упражнение, пытаясь пробиться сквозь стену вышедших из-под контроля чувств:
— Где Браск? Скажи, где твой муж! Где он прячется? Скажи, где его найти! Где твой муж? Где твой муж? Где он?
Насколько кибер мог определить, Браска не было ни в доме, ни на территории поместья, ни на планете вообще. Но, следуя логике, именно сюда он должен был сбежать. На свою планету, в свой дом, к жене и друзьям. Вероятность предположения составляла девяносто девять процентов, что делало этот факт несомненным.
Его обязательно следовало найти!
Мид отвернулся от женщины, признавая свое временное поражение. Воздействия голосом было недостаточно, но существовали и другие способы проникнуть, несмотря на кому и отрешенность, к восприимчивым областям мозга, поощряя сотрудничество и наказывая упрямство. И если кибер получит необходимую информацию, то он не будет волноваться, даже если женщина умрет во время допроса. То, что было необходимо Кибклану, достигалось любыми путями и за любую цену.
Мид удалился из комнаты, прошел через переднюю и кивнул девушке, ожидавшей на террасе, выходившей к морю.
— Можете вернуться на свое место.
Она сделала реверанс, не зная, как вести себя с этим загадочным существом в сверкавшей красной одежде. По приказанию самого правителя поместья кибер имел право свободного передвижения по дому и доступа к больной в любое время суток. Но, несмотря на его посещения, Леди Килан пока не стало лучше.
Девушка поспешила удалиться, а кибер подошел к краю террасы и остановился, рассматривая скалы и водовороты внизу. Море штормило, вспоминая зиму. Во все стороны разлетались брызги пены, когда беспощадные волны неистово разбивались о подножие скалы. Слабый ветерок был наполнен запахом соленого моря и прибрежной растительности. Он трепал капюшон рясы Мида, то на какое-то мгновение надувая его, словно воздушный шарик, то плотно прижимая к лицу кибера.
Мид повернулся и увидел, что к нему через террасу идет Комис. Повелитель Клига выглядел очень уставшим и осунувшимся от осознания неизбежного. Какой трудной и нескончаемой выдалась зима.
Комис бегло взглянул на закрытую дверь передней:
— Ну что, есть какие-то улучшения?
— Нет, мой господин.
— Уже столько времени прошло, — посетовал Комис. — Точнее, целая зима. Я надеялся, что, возможно, вы… — Он замолчал, покачивая головой. — Я слишком сильно надеялся на вас, — закончил он. — Но как вы можете помочь, если лучшие врачи оказались бессильны?
— У Кибклана есть свои методы, мой господин, — спокойно ответил Мид. — Я уже испробовал вербальную стимуляцию и гипноз, но этого оказалось недостаточно. Раздражитель должен быть мощнее. С вашего позволения, я бы попробовал кое-какие методы прямого воздействия на мозг, используемые на многих планетах.
Комис колебался.
— С помощью каких-то инструментов?
— Нет, с помощью сенсорных раздражителей, мой господин. Вы мне разрешаете?
— Нет, — отказал Комис. А вдруг ей станет еще хуже? — Мне нужно подумать, — медлил повелитель, стараясь выиграть время. — Я не хочу, чтобы моя сестра послужила вам подопытным кроликом. Закончим пока на этом.
Мид поклонился:
— Как пожелаете, мой господин. Я тут работал над теми проблемами, которые мы обсуждали ранее. По поводу использования земли и рабочих в других целях, а не только на выращивание лошадей. Прогноз весьма положительный и…
— Позже, кибер.
Комис почувствовал внезапное облегчение. Если кибер действительно разработал систему, которая поможет увеличить их состояние, то все его волнения беспочвенны. Тогда найдутся и деньги, чтобы купить все необходимое для Килан.
— Мы обсудим это после ужина, — добавил он. — А пока я собираюсь отпустить Мадрис, чтобы она сходила в церковь.
— В церковь?
— Да. Прибыло несколько монахов из Всемирного Братства с передвижной церковью. Они приезжают сюда несколько раз в год, чтобы облегчить души тем, кто успел нагрешить. — Комис улыбнулся, вспомнив о девушке. — Мадрис не грешна, по моему мнению, но не будет ничего плохого, если она преклонит колена и вкусит хлеба всепрощения.
* * *Дюмарест потянулся, полной грудью вдыхая весенний воздух и рассматривая покрытые зеленью каменистые холмы. Космопорт был маленьким, но достаточным для планеты с плохо развитой торговлей. Он представлял собой просто хорошо ухоженную площадку без растительности, посыпанную мелким гравием. За забором возвышался город, состоявший из длинных низких зданий, построенных из бревен и камня, хотя несколько домов были выложены из известнякового кирпича. С одной стороны дороги находились небольшие загоны для скота, а с другой — склады.
