Капитан без прошлого - Денис Георгиевич Кащеев
— Зато у нас с сестрой характеры разные, — заметила суперкарго.
— М-ня, в самом деле? Как интересно! Если позволите, тост на правах гостьи: за единство разнообразия, м-ня! — отсалютовала она нам своей бутылкой.
Мы снова выпили.
— М-ня, кстати говоря, — продолжила мурлыкать кошкодевочка, — люди тоже нас не слишком хорошо различают. Обычно они судят по цвету волос, м-ня, — слегка дотронулась она рукой до своей густой золотистой шевелюры, — и по масти шерстки, — указала пальцем на свое треугольное ушко. — Но это — негодный способ, м-ня! — сообщила затем. — Окрасом прически мы можем управлять, — ее лицо на миг приняло сосредоточенное выражение — и волосы стремительно потемнели, сделавшись почти черными.
— Ух ты! — восхищенно выдохнул юнга.
— С шерсткой несколько иначе, м-ня, — продолжила между тем фелида. — Она у нас меняет оттенок непроизвольно — и постепенно, за часы или даже дни. М-ня, в зависимости от великого множества факторов, не всегда очевидных даже нам самим!
— У нас в космошколе, на факультете суперкарго, ходила поговорка: «продать фелиде краску для волос», — проговорила Ксен. — В значении «заключить успешную сделку в самых неблагоприятных условиях». Теперь я понимаю, откуда пошло это выражение — а тогда в него как-то даже не вдумывалась!
— М-ня, забавно, — охотно согласилась пассажирка. — Обожаю такого рода присказки! — она повела из-стороны в сторону хвостом — до меня не дотянулась, а вот придвинувшегося было Дика вынудила поспешно отшатнуться. — О, не стоит пугаться… я забыла, мальчик или девочка, м-ня? — повернулась к юнге гостья.
— Мальчик! — пробормотал тот.
— Хвост мягкий, больно ударить им невозможно, — продолжила фелида. — Если хочешь, можешь потрогать, м-ня! — неожиданно предложила она парнишке.
— Правда можно? — распахнул глазищи тот.
— М-ня, только сильно не сжимай — а то больно будет уже мне, — предупредила Дика даза Мняйя.
— Не буду! — заверил ее юнга, несмело протягивая руку. — И правда, какой мягкий! — поведал он нам спустя пару ударов сердца.
Гм… Я бы тоже не отказался погладить пушистую часть гостьи, но просить о подобном, ясное дело, не рискнул.
— М-ня, кроме всего прочего, хвост служит нам органом осязания, — пояснила тем временем пассажирка. — Наши далекие предки пользовались им на охоте, для поиска добычи, м-ня!
— А разве это удобно? — поинтересовался осмелевший Дик. — Хвост же сзади!
— М-ня, это только так кажется, — ответила ему собеседница. Не пояснив, впрочем, при этом: кажется, что неудобно (может, древние фелиды охотились, пятясь спиной вперед, кто их знает) или что хвост — сзади (ведь, по-хорошему, если он высовывается из-под юбки с тыла, это еще вовсе не значит, что он там и прикреплен к телу!).
— А вы сами когда-нибудь охотились? — спросил неугомонный юнга.
— М-ня, мой наставник говорил, что вся наша жизнь — своего рода охота, даже если при этом мы не выслеживаем, не убиваем и не пожираем никого, кроме самих себя, — заявила пассажирка. — М-ня, это не следует понимать буквально — тут должна была идти тонкая игра слов, вся красота которой на УМ-наречии теряется…
— В целом, смысл ясен, — заметил я.
— М-ня, я рада! — гостья потянулась к своей второй, еще непочатой бутылке.
Вот теперь я разглядел как она их откупоривает — и едва не подавился кусочком мяса, который как раз собирался проглотить: из-под безобидного розового ноготка на одном из пальчиков фелиды вдруг высунулся длиннющий, с самый этот палец, изогнутый серый коготь, им-то даза Мняйя и подцепила пивную пробку — явно уже привычным движением.
Ну ни ордена себе!
— М-ня, третий тост у нас обычно произносить не принято, — спрятав коготь, как ни в чем не бывало продолжила пассажирка. — В этот раз мы, как правило, пьем молча — за то, что осталось в прошлом, и за то, что, м-ня, только грядет. Но если рядом находится тот, у кого будущего нет — наоборот, обязательно нужно что-нибудь сказать ему под руку с напитком, даже и сущую глупость, м-ня. Чтобы спутать Бездне расчеты — хотя чаще всего это уже бесполезно…
— Что значит, нет будущего? — тут же осведомилась Брин — подозреваю, что сегодня за столом это были ее первые слова.
— М-ня, то и значит. Мы такое чувствуем, хотя и не всегда…
— Вы хотите сказать, что у кого-то из нас нет будущего? — нахмурился я. — Этот человек что, должен скоро умереть?
— М-ня, такое бы меня ничуть не удивило — космос коварен — но нет, — покачала головой фелида. — Дело, м-ня, в ином: я впервые нахожусь в обществе кого-то, у кого будущее есть, но нет прошлого — если, конечно, это не новорожденный младенец, — в упор посмотрела на меня она. — И теряюсь, м-ня, как поступить: молчать или, наоборот, нести абы что!
— Ну, смолчать вы уже не смолчали, — хмыкнул я.
— М-ня, наверное… Простите, капитан, — запрокинув голову, гостья поднесла к губам горлышко бутылки и не отрывалась от него, пока не выпила все до капли.
* * *
— Что она такое несла насчет прошлого? — растерянно осведомилась Ксен, когда, расправившись со своим пивом, фелида с извинениями удалилась — судя по ее не самому внятному объяснению, как раз пришло время связанных с метаболизмом «сопутствующих неудобств».
— Да не берите в голову, — небрежно отмахнулся я — тайну моей переписанной памяти на «Еве» до сих пор знала только Аран, и расширять круг посвященных в мои планы вовсе не входило — типа, зачем? — Какая-нибудь очередная кошкодевичья идиома или метафора…
— Слишком много метафор, — скупо обронила с противоположной стороны стола Брин — смотрела она при этом, правда, не на меня, а на свою сестру.
— Что есть, то есть, — возникнув на экране, бойко подключилась к нашему разговору шестисолнечница. — Могу, конечно, ошибиться, но, сдается мне, друзья мои, что ушастик чуть
