Вячеслав Васильев - Сфера влияния
Кстати, Евгений Петрович, что за происшествие было недавно на третьем северном терминале? - обратился сидящий во главе стола к Командующему Наземными Силами.
- Авария со спускаемым с орбиты аэрокосмическим модулем, - чётко доложил тот. Следственная комиссия пришла к выводу, что причина - брак при изготовлении одной из конструкций. Фирма-изготовитель оштрафована. Дело передано следственной комиссии СИБ согласно циркуляру «о трёх случаях».
- То есть, мы имеем три крупных ЧП, случившиеся примерно в одно время в одном округе, - с удовлетворённым видом произнёс председательствующий. Он уже и сам получил информацию об этих проишествиях согласно тому же циркуляру, но хотел, чтобы её заслушали и остальные. Как он знал из собственного опыта, такие вот совещания имели гораздо больший эффект, чем просто передача информации через имеющиеся у каждого сидящего здесь импланты, - И какие же ещё два?
- Было обстреляно звено вертоджетов, следующих на объект «Ванкор». Следственная комиссия уже завершила работу. Выводы: звено было обстреляно из ПЗРК «Скорпион» Союза, несколько кассет с которыми были сброшены на поверхность планеты в числе прочего во время последнего Прорыва. Края в тех местах гиблые - сплошные леса и болота. Все ПЗРК обнаружить не удалось. «Скорпионы» хорошо маскируются, и выбирают цель случайным способом. Могут пропустить сто пролетающих над ними объектов, и ударить по сто первому. Система рассчитана на затруднение воздушных перевозок. Поскольку тот район и так закрыт для гражданских воздушных судов, особых неприятностей эти ПЗРК нам не доставляют. Военный транспорт следует с соблюдением необходимых мер предосторожности. Последняя атака «Скорпиона» до этого случая была зафиксирована пять лет назад. Поскольку из последствий прорыва до прессы доведена только информация о ядерном взрыве над Бирюсинском - её никак нельзя было скрыть, свидетелям вчерашнего обстрела была доведена официальная версия случившегося - нештатное срабатывание автоматической системы ПВО объекта «Ванкор».
- Так-так... - затарабанил пальцами по крышке стола Председательствующий. Значит, пятнадцать лет у вас там ползают «Скорпионы»... А командование не может их всех найти и обезвредить, так как они «хорошо маскируются»... Евгений Петрович, я настаиваю на оргвыводах. Грош цена руководителям, которые не могут за пятнадцать лет обезвредить вражескую технику на своей земле. Так и передайте Командующему Северо-Западным Округом.
Третье происшествие рассматривать не будем - сбой в подаче электропитания на одной из линий метро пусть расследует СИБ, как ей и положено. Перейдём к кораблестроительной программе.
При этих словах военные перевели дух, - они получили передышку, а вот штатские заметно поднапряглись.
- Что у нас по ходовым испытаниям «Императрицы Анны»?
- Испытания проходят в штатном режиме. Удалось достичь максимальной мощности двигателей в девяносто пять процентов от расчётной...
Кстати, Николай Фёдорович, - обратился председательствующий к генерал-адмиралу, перебив докладчика. - Пусть линкор проходит дальнейшие ходовые испытания поближе к транспортным маршрутам. У него ведь система контроля пространства восьмого класса? Вот заодно и испытает... А может, и оружие опробует... - и, вновь обернувшись к докладчику, произнёс: - Продолжайте. Так почему девяносто пять процентов, а не сто?...
Совещание закончилось через час. Его участники, попрощавшись по очереди с хозяином кабинета, покинули помещение через высокие богато украшенные парадные двери. Сам хозяин посидел минут пять неподвижно, а потом вдавил кнопку не то что старинного, а просто антикварного устройства, служившего для связи с находившимся в приёмной секретарём. Светлейший очень любил подобные антикварные вещи, и собирал их везде, где мог найти.
- Сергей Анатольевич пришёл? - спросил он в микрофон переговорного устройства, и, получив утвердительный ответ, приказал: - Пусть войдёт.
Почти сразу двери отворились, и в них не то вошёл, не то вкатился невысокий румяный лысоватый толстячок с неизменной добродушной улыбкой на лице. Это был начальник Службы Имперской Безопасности.
Прапорщик Шелехов занимался увлекательным и в высшей степени полезным как для физического, так и для умственного здоровья занятием - он отжимался. Несмотря на моросящий холодный мелкий дождь, прапорщик был одет по форме номер два - с голым торсом. Каждый раз, прижимаясь к земле, он чуть не окунался носом в солидных размеров грязную лужу. Прапорщик должен был отжаться сто раз, а потом проползти по-пластунски по маршруту «вертолетная площадка - санчасть - столовая - вещевой склад - казарма». Правда, о втором пункте программы он ещё не догадывался.
«Девяносто восемь...», «Девяносто девять...», «Сто...». Прапорщик с трудом поднялся на ноги. Егор, лёгким движением пальца стряхнув затесавшуюся среди капель дождя снежинку, упавшую на его погоны, на которых не было ни одного просвета, а только зигзаги и большие звёзды, собрался уж было отправить прапорщика в путь, как вдруг тот заорал:
- Подъём!
Команда была продублирована внутренним баззером, так что, Егор, подскочив в кровати, ударился головой о металлическую сетку верхнего яруса кровати, и, чертыхаясь, принялся одеваться в ускоренном темпе. В училище тоже на первых курсах иногда устраивали ночные подъёмы (кстати, встроенные часы показывали, что сейчас полпервого ночи), и, если не уложиться в норматив, можно было запросто прыгать из кровати - в кровать и до получаса. Рядом точно так же спешно натягивали обмундирование сослуживцы. При каждом резком движении в натруженных вчера мышцах вспыхивала боль. Егор возмущался про себя: «Наяву - прапорщик Шелехов, во сне - прапорщик Шелехов. И никуда от него не деться! Ну чего стоило хотя бы той же Катьке присниться? Так нет...».
Взвод построился вовремя. Прапорщик, несколько разочарованный этим фактом, своим обычным медленным шагом прошёлся вдоль строя туда-сюда, а затем остановился перед штрафниками, заложив пальцы рук за ремень и покачиваясь на носках.
- В вашем взводе случилось ЧП, - начал он говорить ласковым голосом. При этом вид у него был довольный, как у кота, только съевшего полную миску кошачьего корма, - Пропали два бойца: Белецкий и Похмелов. Автоматическая система наблюдения не обнаружила их на отведённых им местах, - прапорщик поочерёдно указал на непримятые верхние койки кроватей Егора и Толстяка. Егор уже набрал в грудь побольше воздуха, чтобы объявить, что он здесь, и никуда не девался, но бывший интендант оказался проворнее: Он выпалил: «Господин прапорщик! Разрешите обратиться!», первым.
«Не разрешаю!» - отрезал Шелехов, ещё раз заставив Белецкого вспомнить своё предположение о родственных связях, связывающих прапорщика и сержанта Викулова.
- Мы должны непременно найти ваших товарищей. Возможно, они дезертировали из части, а возможно, заблудились ночью где-то на её территории. То есть, попали в беду.
Ловя обращённые на себя злые и раздражённые взгляды сослуживцев, Егор подумал, что он точно попал в беду - невыспавшиеся люди вряд ли станут обвинять в ночном подъёме прапорщика. Конечно, в их глазах виноваты будут те, кому лень было вечером залезть на верхнюю койку.
- Так что сейчас взвод полном составе, в форме одежды номер два - для лучшей а-э-ро-ди-намики, - прапорщик по слогам произнёс сложное слово, - выбегает на улицу и делает три круга вокруг спортплощадки. Думаю, этого будет достаточно, чтобы ваши потерявшиеся товарищи нашлись и вернулись в родной коллектив.
Когда полуодетые штрафники выбежали на улицу, то оказалось, что там моросит такой же холодный мелкий дождик, как и во сне Егора. Падая на холодную землю, вода тут же замерзала, превращая дорожки для ходьбы в дорожки для катания на коньках. Пронизывающий холодный ветер так и норовил сдуть бегущих в растущие рядом с дорожкой аккуратно подстриженные кусты. Кто-то поскользнулся и упал. Слава Богу, обошлось без вывихов и переломов. Красный от стыда Егор бежал молча, низко опустив голову. Ему было стыдно смотреть окружающим в глаза. В то же время в душе Егора поднималась злость на прапорщика: Ну что ему стоило просто подойти, если он такой любитель порядка, к прилёгшим «не там, где надо» бойцам, и предложить им перелечь «как положено»?
Всё когда-нибудь заканчивается. Закончилась и эта незапланированная ночная пробежка. Холодные, мокрые и злые штрафники вернулись в казарму, и принялись укладываться в свои остывшие за это время постели, вполголоса поминая «добрым словом» и прапорщика Шелехова, и «виновников торжества». Громко никто высказываться не решался - все знали, что система наблюдения в казарме работает постоянно, и все выпады в чей либо адрес будут ей неумолимо зафиксированы. Перед тем, как лезть к себе наверх, Егор на всякий случай привёл в идеальный порядок нижнюю койку: кто его знает, каким будет следующий повод для придирок прапорщика. Глянув на Егора, интендант, очевидно, признал его действия правильными, потому что проделал то же самое. Наблюдавший за этими эволюциями прапорщик Шелехов, не сказав ни слова, дождался, пока все улягутся по местам, и удалился. Свет в казарме снова погас.
