Александр Шапочкин - Первая заповедь Империи

Оружие, пискнув и клацнув согнутым в кольцо стволом и оторвав владелице пальцы, отлетело в сторону. Руку вывернула неведомая сила, и Джессика взвыла от боли, когда одна за другой начали ломаться её кости. Не потеряла она сознания исключительно оттого, что умная капитанская форма впрыснула ей в кровь блокирующий болевые ощущения стимулятор. Но тут же что-то ударило её в грудь, и она покатилась по полу.

«Да она же эспер!» — успела подумать женщина, прежде чем на неё обрушилась новая волна воздействия. Её как будто придавило каменной плитой. Недалеко тряпичной куклой стукнулась о пульт астронавигатора Мари-Луиза. Голова девушки была выгнута под неестественным углом, мёртвые остекленевшие глаза смотрели на капитана Паркер с немым укором, а по щеке скатывалась последняя слезинка.

Сопротивляясь вдавливающей её в пол силе, Джессика с трудом приподняла голову. Словно злобный колдун, подняв невидимой рукой за тонкую шею нуль-навигатора в воздух так, что Диана болталась, судорожно дёргая ногами между полом и потолком, Ингрид с жестокой улыбкой резким движением свернула ей шею.

— Кто-то ещё хочет вмешаться? — холодно спросила она, отшвырнув безвольно обмякшее тело в сторону и обводя взглядом вжавшихся в свои кресла девушек экипажа. — Нет? Искин, выполнить алгоритм два четыре…

Договорить приказ корректор вновь не успела. У входного шлюза взвизгнул ручной реалган. С невозможной для человека скоростью Ингрид крутанулась на месте, вытягивая перед собой руку, воздух перед ней исказился, образовав полусферу псионического щита, который должен был принять на себя болванку. Несколько вспышек заставили представителя Сената отступить на пару шагов, но и после этого она осталась невредимой.

Джессика чуть было не взвыла от разочарования, когда щит псионика отклонил в сторону и погасил ещё пяток снарядов. Внезапно один из них, будто оживший шмель, извернулся и вспорол воздух почти перед лицом Паркер, а затем, облетев рубку по периметру, клюнул МакСаклер в затылок.

Давление тут же исчезло, обезглавленное тело Ингрид кувырнулось через себя и шлёпнулось на пол, в паре метров от капитанского пульта.

— М-да… самое интересное-то я и пропустила. А всего-то отошла пописать…

Из-за прикрывающей входной шлюз панели медленно вышла Джейн Криби — тот самый второй «гражданский наблюдатель», представляющий на корабле Президента АДСП. Невысокая смуглая женщина лет сорока, поджав губы, медленно обвела глазами разгромленный капитанский мостик, на несколько секунд задержав взгляд на панораме продолжающегося боя.

— Срочно медбригаду на капитанский мостик! — закричал кто-то в коммуникатор.

— Бебе, ты как? Жива? — спросила она Джессику, ловко убирая рейлган в кобуру, и, подойдя к трупу корректора, присела над ней на корточки. — М-да… и как я её проморгала… а ведь сильна была, сучка…

— Джейн… Что всё это значит? — прохрипела капитан Паркер, уцепившись за подлокотник в тщетной попытке подняться.

Капитанская форма медленно затвердевала, фиксируя повреждённые конечности. Изломанное тело отозвалось болью, проникшей даже сквозь установленную стимулятором блокаду. Рука соскользнула, и если бы подбежавшие девушки не подхватили её и не усадили бы в кресло астронавигатора, Джейн опять растянулась бы на полу.

— Что это значит? А ничего хорошего это не значит. У нас дома революция, Джесси. Восстание псиоников. Атланта в огне, президент Мюррей погиб вместе с первыми лицами государства на борту номер один. Власть на планетах Содружества захватили заговорщики. Они же контролируют армию…

— Как такое может быть?! — воскликнула совсем юная девушка, офицер дальней связи. — Откуда вы знаете! Мы не получали никаких…

— А мы и не должны были ничего получать, — хмыкнула Джейн, — задача этого корабля, по их планам, заключалась в том, чтобы уничтожить русский супер «Волга», пока на его борту находится Цесаревна Ксения, или погибнуть. Вот только не рассчитывали в Сенате на то, что вмешаются незваные гости… Видимо, поэтому Ингрид поспешила, опасаясь, что Цесаревну эвакуируют…

— Джейн, кто ты? Я ничего не понимаю… — прошептала Паркер, борясь с подкатывающей дремотой, вызванной перенасыщением лечебными препаратами в крови. — Ингрид несла какую-то чушь про торговый флот… и атаку на «Волгу»… и…

Уронив голову на спинку кресла, Джессика «Бебе» Паркер провалилась в глубокий медикаментозный сон.

— Думаю, пока что достаточно того, что я не мятежник, — произнесла Криби в пустоту, глядя на обмякшее тело бывшего капитана «Ivishak». — А ну-ка, девочки! За работу! Все объяснения потом! Искин!

— Слушаю вас, мадам Криби.

— Как старший по званию, принимаю командование на себя.

— Идёт идентификация личности. Личность подтверждена. Идёт передача полномочий. Выполнено с ошибкой, — забормотал бесполый голос. — Так точно, капитан. Каковы будут приказания, мэм? Внимание, ошибка. Обнаружена сторонняя управляющая программа, активировавшаяся при попытке смены капитана. Идёт кибербо-рь-б-б-б…

Голос искина замедлился, став неправдоподобно низким, и затух. В рубке моргнул свет. Тряхнуло, кораблик как будто захлестнула и закрутила волна, вновь утаскивая искажающим потоком, вызванным близким выстрелом «Волги».

Вот только на этот раз не работали ни сирены, ни стабилизаторы. Некому было выровнять полёт корабля, и потому он неуправляемым куском железа с минуту продолжал кувыркаться в пространстве. Искусственная гравитация не отключалась, а потому все, кто стоял в этот момент на ногах, полетели на пол. Все, за исключением Джейн. Женщина успела ухватиться за настенный поручень и потому удержалась на ногах, умело перераспределяя массу собственного тела.

— О-о-откат! — ожил искусственный интеллект, и под противное жужжание маневровых движков корабль выправился, хоть и находился теперь вверх ногами относительно плоскости флота «Волги». — Проверка личности капитана… Ошибка! Рестарт. Проверка наличия на борту Ингрид МакСаклер… В связи со смертью капитана Ингрид МакСаклер производится выполнение отложенного алгоритма два четыре восемь пятнадцать. До выхода на курс поражения цели пятнадцать минут.

— Срочную связь с «Волгой»! — рявкнула Джейн на растерянно озирающихся связисток.

Глава 10

— Папчик, ты реально мя звал? Или прикол такой? — дверь кабинета открылась, и в неё вошёл молодой человек лет двадцати четырёх. — Слышь, пап! Оно мне ща реально не в тему было!

— Проходи, сын, садись, — встав из-за своего стола, Великий Канцлер Российской Империи широким жестом указал на роскошный винтажный диван, напротив которого заранее было установлено одно из кресел.

— Ну, чё надо-то? — Парень расхлябанной походкой продефилировал по ковру и, рухнув на сиденье, закинул ногу на ногу, положив руки на верх спинки. — Давай уже, шпарь…

На красивом, совершенно лишённом мужественных черт лице, которое, скорее, могло принадлежать девушке, чем юноше, промелькнула брезгливость. Одетый по последней «евросоюзной» моде в «эмоционально-солнечный» пиджак и полуплатье, из-под которого выглядывали лимонные уличные лосины с уплотнёнными следками, вошедший являл собой разительный контраст с хозяином кабинета.

Подкрашенные губы и глаза, мелированные волосы, безвкусные серьги из ладуринтина и светящиеся косметическим пигментом радужки когда-то серых глаз. Весь внешний вид сына заставлял сердце отца сжиматься от боли и разочарования.

— Антон, нам нужно ещё раз поговорить на тему твоей предстоящей свадьбы с Ксенией. Ты вообще понимаешь, насколько всё серьёзно?

— Па, не зуди, а, — отмахнулся парень, даже не глядя на отца, — чё тут тереть. Не, ну чё ты паришься? Всё же уже на мази, дядь Вова уже всё подписал. Ну скрючился раньше времени, мне-то с того чё?

Канцлер мысленно выругался. Если бы не особые обстоятельства… Этот разговор происходил бы не сейчас и уж точно не здесь, а в родовом особняке, в самой далёкой и звукоизолированной комнате. И к тому же совершенно в другой форме. Если бы только этот дегенерат не притащился сегодня в Зимний дворец в обнимку со своими еврошлюхами. Если бы он только не попался на глаза Цесаревичу…

— Захлопни рот, придурок, — лишённым эмоций голосом спокойно посоветовал ему отец, — слушай меня внимательно, Антон. Через три недели назначены смотрины. Повторяю, у тебя есть ровно три недели, чтобы вернуть себе человеческий облик. Если за это время я…

— Всё путём, па! Я уяснил! — побледневший молодой человек, по жёлтой эмоционально-чувствительной одежде которого забегали зелёные и сизые пятна, приосанился и, выставив перед собой ладони с подкрашенными ногтями, проблеял: — Ты чё сегодня такой… слышь? Па, да я ж тока домой вернулся… Я чё, я против? Да я тока за…