Андрей Земляной - Крылья Империи. Полный форсаж!

— У тебя же рассеивание пойдет? — Томский, очень хорошо представлявший себе схему работы ускорительной пушки, недоуменно поднял бровь. — Будем городить антипротонные щиты?

— А нету вариантов. — Медведев, оправдывавший свою фамилию на все сто высоким ростом и широченными плечами, поворошил растрепанные волосы. — Я с этой пушкой поседею скоро.

— Есть вариант. — Томский усмехнулся. — Я помню, у тебя была опытовая установка на полигоне?

— Так завтра разбирать начнем. — Медведь подозрительно посмотрел на товарища: — Или ты придумал чего?

— Если выгорит, ты мне выбьешь пятьсот мегаватт сверх лимита.

— А на хрена тебе столько? — Волосы Медведя, казалось, самостоятельно встали дыбом от такой наглости.

— Я за твой лимит с металлургов одну штуку получу. — Александр мечтательно закатил глаза. — Если все правильно рассчитал, будет такая штучка. Хочу одну бредовую мысль проверить, — уклонился от ответа Томский. — Ну что, поехали на полигон? А то до обеда всего пару часов осталось, а сегодня в соловке обещали настоящий узбекский плов.

— Все жрешь и жрешь, а не толстеешь, — задумчиво произнес Медведь, внимательно рассматривая приятеля через экран. — Том, я понял. Ты законспирированный робот!

— Так. — Александр встал. — Если через пятнадцать минут я не встречу тебя у входа на полигон, будешь раз…бываться со своей пушкой сам. — Томский ногтем постучал по дырочке микрофона и даже дунул туда для верности. — Как понял, прием?

— Понял тебя, шантажист. — Медведь качнул головой. — Еду.

Через десять минут оба подходили к бронированным воротам, ведущим на дно огромного котлована, прикрытого на уровне земли лишь маскировочной сеткой и системами визуальной маскировки. Для спутников на геостационаре, до которых не дотягивались слепящие лазеры системы «Барьер», эта местность выглядела как обычный городок.

Сам котлован, представлявший собой яму глубиной в двести метров и вытянутую на пять километров, поделили на участки для проведения потенциально опасных экспериментов высокими бетонными загородками и средствами безопасности. Пока возможностями полигона пользовались всего три лаборатории, но никого из их представителей не было на месте.

Пройдя в сектор, где испытывали лучевую пушку, Томский, деловито раскрыв кожух, вынул модуль генерации и заменил его своим. Потом обернулся и, скептически осмотрев мишень-поглотитель, начал задирать ствол орудия вверх.

— Ты по кому там стрелять собрался? — насмешливо спросил Медведев, глядя, как поднимается многотонная конструкция.

— У тебя на луче десять мегаватт было? — Томский, не отрывая взгляд от приборов, пробежался пальцами по клавиатуре управляющего компьютера и обернулся. — Десять мег, и бак почти вскипел. Если у меня будет хотя бы пятнадцать, два миллиона литров просто превратятся в пар. Тебе оно надо?

— А как мы узнаем, что у тебя было пятнадцать?

— Вопрос. — Александр задумался.

— Вопрос только для тебя. — Медведев усмехнулся. — Видишь в конце карьера на стене белое пятно? Там выход подземной речки. Вода стекает в дренаж и частично уходит к нам на технужды, а остатки просто сливают на фиг. Вот туда и стреляй. Там мокрого песчаника на пару километров в глубь горы, так что максимум подогреешь землю. Диаметр пятна увидим в термовизор, а по скорости охлаждения примерно прикинем, сколько туда вогнали.

— Ну как знаешь. — Томский поймал в перекрестье прицела пятно на стене карьера и нажал кнопку оповещения об опасном эксперименте.

Тягучий звук сирены прозвучал, как и положено, три раза, и инженер включил накопитель.

Обычно генераторам полигона хватало десяти секунд, чтобы зарядить пушку для выстрела, но сейчас просевшие от нагрузки реакторы не отключались почти минуту.

— Поехали? — Томский вопросительно посмотрел на друга и нажал кнопку пуска.

Словно молот Тора, ослепительно голубой луч с грохотом ударил в стену карьера, и обманчиво-легкое облачко вспухло над местом, куда попал выстрел из пушки.

Медведь, отслуживший срочную в десанте, имел феноменальное чувство на неприятности и поэтому среагировал первым:

— Ложись!

Он смел рукой друга и упал сам, спрятавшись за станину пушки.

Взрыв, расколовший край карьера, повыбивал стекла в казарме наружной охраны центра и отозвался звоном разбитой посуды в поселке, стоявшем в пяти километрах. Трещина в скале, мгновенно протянувшаяся до самой реки, начала быстро заполняться водой, которая, подхватывая камни и глину, устремилась в карьер.

Медведь только успел снять блок фокусировки и, взвалив бесчувственное тело друга на плечо, бегом рвануть к бронированным воротам полигона.

Лишь только они закрыли гермозатвор, как в него гулко ударила волна из грязи и камней.

Происшествие в Серебрянском имело самые разнообразные последствия. Бригада из состава инженерных войск две недели откачивала жидкую грязь, заполнившую карьер, спасая ценное оборудование, а двое молодых ученых внезапно ощутили, как у них на плечах лежат офицерские погоны, а в руках зажата толстая пачка документов различных согласований для проведения эксперимента в открытом космосе, для которого командованием флота был выделен новейший космический крейсер «Россия».

Российскими учеными был проведен эксперимент по изучению высоких энергий в космосе. В ходе эксперимента космическое тело диаметром в двести метров было полностью разрушено с дальней дистанции.

Инфоцентр Россия уполномочен заявить, что эксперимент имел своей целью проверку механизма защиты Земли от угрозы падения астероидов и не носит военного характера.

Сегодня, второго января 2046 года, состоялось награждение правительственными наградами офицеров и работников оборонной промышленности России.

Граница третьего сектора

Катапульта выбросила бронекапсулу за две секунды до взрыва. Со скоростью пятьдесят тысяч километров в час она вошла по касательной в атмосферу и частично погасив скорость, была захвачена притяжением планеты. По огромной дуге вновь вернулась к планете и снова вошла в атмосферу. Электроника капсулы, сориентировавшись в пространстве, выдала тормозной импульс и, еще снизив скорость, выбросила первый парашют из стальной ленты.

Отработав положенное время и снизив скорость капсулы до двух тысяч километров в час, он был сброшен и закувыркался в воздухе, оттягивая на себя возможные зенитные ракеты, а его место занял ленточный парашют из металлизированной ткани. На расстоянии в десять километров от поверхности второй парашют тоже был сброшен и раскрылся купол основного парашюта, и уже перед самим приземлением он тоже был сброшен, а на остатках топлива капсула совершила маневр и, уйдя от траектории падения, совершила мягкую посадку на ровном каменистом участке.

Удар, поглощенный амортизаторами капсулы, Анатолий едва почувствовал. Корпус еще пару раз тряхнуло напоследок, и, только остановившись полностью и оценив окружение как безопасное, бок капсулы раскрылся, и Барков, охнув от боли в плече, смог наконец выбраться наружу. Сбоку в капсуле торчал длинный осколок, проткнувший броню насквозь и дотянувшийся до пилота.

Вбитые долгими тренировками рефлексы заставили полковника снова нырнуть в капсулу и, достав аварийный комплект, быстро начать переодеваться, чуть слышно чертыхаясь от накатывающей временами боли. Легкая броня, надетая прямо поверх пилотского комбинезона, уже имела на себе точки подвески оружия и снаряжения. Развесив все что нужно на броню, Барков подхватил рюкзак из плотной ткани и просунул руки в лямки. Штатный датрон 100 деловито щелкнул затвором и высветил в окошке цифру «200».

— Порядок. — Анатолий кивнул сам себе и, переждав приступ дурноты, оглянувшись еще раз, решил прогуляться до вершины, находившейся в ста метрах.

— Здесь Сова ноль девять. Есть маяк! — Пилот штурмовика, помогавшего поисковикам, зафиксировал взгляд на красной точке, появившейся на экране. — Кодовый ноль первого. Сбрасываю координаты.

— Координаты получены. — Командир спасательной команды, работавший у объемного планшета, зафиксировал поисковый радиус и отдал команду ближайшему борту следовать в обозначенный квадрат. — Слышь, Сова-девять. Ты бы подскочил туда, да полетал в округе, от греха. Если что, боезапас не жалей.

— Есть полетать в округе. — Дельтовидный корпус тяжелого штурмовика с короткими перьями вертикальных рулей заложил пологий вираж и встал на новый курс.

Как раз в этот момент Барков одолел невысокий подъем, забрался на вершину и оглянулся.

— Сходил за хлебушком, — прокомментировал Барков увиденное.