Мел Гилден - Ловушка для звездолета
– Она работает сейчас над проблемой дефлектора, – напомнил Кент. Кирк улыбнулся:
– Это было лишь предложение.
На какой-то момент Кирк овладел ситуацией. Он задавал множество вопросов и получал ответы. Ему было интересно знать, стоит ли ему говорить о циклоре, если Кент или Фавере окольными путями будут выведывать у него об этом. А, может быть, они решат, что Кирк не понял важности этого оружия и скоро забудет о циклоре. Но они плохо знали капитана, чтобы даже допустить такие мысли о нем.
Кент, казалось, был сильно взбешен. Он бросил голубую папку на стол Фавере:
– Если капитан закончил со своими вопросами, то я хотел бы поговорить о докладе мисс Пейтон.
– Да, я закончил, – сказал Кирк. Он напрягся в ожидании того, что сейчас последует.
– Вы не хотели бы начать, командор Фавере?
– Нет, спасибо, мистер Кент. Начинайте вы. – Кирк поерзал в своем кресле. Эта чрезмерная вежливость действовала на нервы и немного раздражала его.
Кент не спеша прочистил горло. Он снова взял в руки голубую папку и осторожно держал ее между большим и указательным пальцами. Он начал говорить лишь тогда, когда завладел вниманием всех присутствующих.
– Я должен признаться, что содержание этого отчета было сюрпризом для меня, – сказал советник и надолго замолчал, ожидая реакции. Но ее не последовало, и он был вынужден продолжать.
– И хотя я не очень доволен, меня тронула эта забавная история. На самом деле, чудеса! – он философски улыбнулся и покачал головой.
"К чему это он клонит?" – подумал Кирк. Кент некоторое время задумчиво смотрел на капитана, а потом сказал:
– Я знаю, что вы думаете обо мне, Кирк. Вы думаете, что я напыщенный старый дурак, который взялся за Звездный флот только для того, чтобы привлечь внимание к себе и чтобы меня выбрали президентом Федерационного Совета.
Кирк не мог не улыбнуться от этих его слов, настолько они были точны.
– Но, – продолжал Кент, – вы ошибаетесь. Это правда, я политик, и я ищу главный шанс. И как, капитан звездолета вы можете оценить это.
– Конечно.
– Я упрям, но не так глуп, как вы думаете. Когда кто-то предъявляет мне факты, я взвешиваю их, и если необходимо, меняю свое мнение, – он положил голубую папку на стол и постучал по ней пальцем. – Это изменило мое мнение.
– Какое мнение? О чем? – нетерпеливо спросил Маккой.
– Во-первых, я сожалею о своем сотрудничестве с профессором Оменом. Я ничего не знал о его действиях. И если я в какой-то мере подстрекал его к уничтожению кораблей всех видов, то признаю, что совершил трагическую ошибку.
– Вы не знали этого, – сказала Пейтон. – Даже Омен признался в этом.
– О, да, – сказал Кент, – я не знал, и это оправдывает меня. Если бы я поддерживал Омена в его деятельности, я бы придумал что-нибудь получше, чем послать Хэзел Пейтон в это трудное путешествие, – он хохотнул и покачал головой.
– А во-вторых? – спросил Фавере.
– Во-вторых, – сказал Кент, – на меня произвели большое впечатление действия капитана Кирка в такой сложной ситуации. Быстрое мышление и наилучшее использование оборудования позволило "Энтерпрайзу" вырваться из мертвого пространства. Вы не уничтожили корабль клингонов, хотя могли это сделать. Вы предложили профессору Омену шанс капитулировать и остаться среди нас. Судя по докладу мисс Пейтон, капитан был сильно расстроен, когда Омен не принял такого предложения. Я еще раз повторюсь, капитан, это произвело на меня большое впечатление.
Кирк был настолько поражен речью Кента, что не был уверен, все ли он правильно понял.
– Мистер Кент, вы преувеличиваете мои заслуги.
– Нет, капитан, – он повернулся к мисс Пейтон и сказал:
– Вы знаете, что это значит, не так ли?
Пейтон улыбнулась. В конце концов она ведь знала, что было в ее докладе. Она только сомневалась, как ее босс отреагирует на это.
– Не заставляйте меня гадать, сэр, – сказала Хэзел.
– Очень хорошо, дорогая, кажется я ошибался насчет Звездного флота. Мне теперь ясно, что они не тупоголовые поджигатели войны. Многие из них умные люди, и они борются за мир, им дороги интересы Федерации. Ну а самый выдающийся из этих безупречных душ – командор Фавере. Если ты хочешь выйти за него замуж, то у тебя есть мое благословение.
Фавере от неожиданности уронил пулю. Она покатилась к краю стола, а затем по полу, но он не пошевелился, чтобы поднять ее. Он словно прирос к полу.
Пейтон взяла руку Кента в свои руки и сказала:
– Спасибо, Конрад. Мне не нужно твое одобрение, но очень приятно знать, что оно есть у меня.
Кент вытащил свою руку и погрозил ей пальцем. Хриплым голосом, как будто сам смутился от собственного благодушия, он сказал:
– Ты можешь спланировать свою свадьбу чуть попозже. А сейчас у нас есть более неотложные проблемы.
– Конечно, конечно, – сказала мисс Пейтон. – Вы больше не сможете обвинять Звездный флот в разжигании войны. Вам понадобится новое дело, новое занятие.
– Боюсь, что наша проблема более значима, чем эта. Необходимо начать ремонтно-восстановительные работы.
– Ваша маленькая шутка над клингонами? – спросил Кирк.
Кент изумленно посмотрел на него. Кирк сказал:
– Клингоны предъявили формальный протест Федерации. Сохранить дело такого рода в тайне трудно.
– Да, боюсь, что мои необдуманные слова будут стоить мне президентства, – вздохнул Кент.
– Мне очень жаль, – сказала Пейтон и дотронулась до его руки.
– Я размышлял об этом, пока тебя не было, и начал привыкать к этой мысли, – он нахмурившись посмотрел на Пейтон и сказал:
– Но я все еще советник, и это дает мне право на что-то рассчитывать. Может быть, я еще смогу делать что-то нужное.
– Конечно, вы сможете сделать что-то хорошее и нужное, – подбодрил его Маккой. – Несколько дней назад я предлагал вам дело, где, несомненно, понадобится ваш опыт.
Кент пристально посмотрел на Маккоя и сказал:
– Вы меня заинтересовали. А нельзя ли более конкретно?
– Можно. Только лучше бы нам вдвоем поговорить об этом.
– В самом деле. Пойдемте, доктор, прогуляемся вместе.
– С удовольствием, советник.
Кирк наблюдал, как они вместе вышли. Он понял, что Звездный Флот приобрел очень могущественного друга, как когда-то имел такого могущественного врага. А ошибки в суждениях всегда бывают, и никто не застрахован от них. Кирк встал и сказал:
– Мистер Спок, я думаю, наша встреча окончена.
– Если только у командора нет ничего для дальнейшего обсуждения.
Фавере утонул в глазах Пейтон.
– Командор? – спросил Спок. Фавере подпрыгнул, как будто его разбудили.
– Нет, мистер Спок. Нам нечего больше обсуждать.
И все же Спок медлил уходить. Кирк был уверен, что его помощнику казалось, что многие вопросы были оставлены без ответов. Но если кто-то будет настаивать, они снова готовы вернуться к делу. Пейтон и Фавере, очевидно, считали по-другому.
Еще настанет время для вопросов мистера Спока, время, как сказал поэт, убивать и создавать. Очевидно, на каждый вопрос будет дан ответ. А убивать и создавать было смыслом жизни Омена.
– Пошли, Спок.
