Краденая судьба (СИ) - Серебрянская Виктория

– А как же… Неужели меня обманул врач и присвоил себе деньги, которые я перевела? Я рисковала зря, выходит… Пашка остался инвалидом…

Что-то горячее больно стиснуло мне сердце так, что кровь, казалось, хлынула горлом, перекрывая мне кислород. Дышать стало совершенно нечем. На глаза навернулись слезы. Выходит, все, что я пережила, все мои жертвы оказались напрасны! Господи! Ужас накрыл с головой. Я попыталась вспомнить, что мне тогда говорил излишне любезный доктор. Но воспоминания отказывались приходить в голову. Словно кто-то их начисто стер влажной губкой. Как меловую надпись на специальной доске.

Смахнув мешающие смотреть слезы, я подняла глаза на стоящего напротив инопланетника:

– Но Пашка хотя бы жив? Вы же наверняка и на астероиде побывали? Что говорят врачи? Уже поздно перевозить его на Землю?

Карие глаза напротив потемнели почти до черноты. Твердые, четко очерченные губы, сжались в тонкую линию. Инзар нахмурился:

– Как тебя родители называли? Твое имя сокращается?

От неожиданной смены темы у меня даже слезы высохли:

– А это тут при чем?

– Ответь на вопрос.

– Я маленькая была, когда они погибли. Машей называли, помню. И Мышонком.

– Мышонком? – Смоляные брови в удивлении поползли на лоб. – Это что-то значит?

– Мышь – это такой маленький зверек с глазками-бусинками, усиками и длинным хвостиком.

– Ясно. Детское прозвище. – Инзар скрестил руки на груди. – Маша, присядь.

Мне очень не понравилось его распоряжение. Но по виду инопланетника было сразу понятно: это не просьба, это приказ. И я неохотно подчинилась, присев на самый краешек койки.

Инзар устало потер переносицу:

– Маша, твой Пашка не поступал ни в какую клинику. Человек, найденный в твоей, разрушенной взрывом, квартире, не является Павлом Лебедевым. Мужчина очень сильно пострадал, чудом выжил, и стал полным инвалидом. У него обгорело все тело, получен сильнейший ожог носоглотки. Поговорить с ним невозможно. Но по результатам медицинской экспертизы, на которой я настоял, этому мужчине где-то от пятидесяти до шестидесяти пяти ваших земных лет. А твой жених, на сколько я знаю, твой ровесник. Верно?

Не в силах осознать услышанное, я механически кивнула. Этого просто не может быть! Мне снится кошмар. Я сейчас проснусь, и все будет хорошо.

– Далее, в клинике на астероиде нет и никогда не было врачей по имени Сеттрик Уорингтон. Это абсолютно точно. Более того, уже несколько лет в местной клинике работают одни только женщины.

Если бы я стояла, то наверняка бы ноги уже отказались меня держать. Я вообще перестала осознавать, где я и что со мной происходит, и только растерянно смотрела в карие глаза инопланетника:

– Но как же… Я же разговаривала с ним сама…

– Ты приходила в клинику? Входила в само здание? Видела врача лично, в униформе?

Я помотала отрицательно головой:

– Нет, только по зумму общалась.

– Видеосвязь?

Только сейчас я начала понимать, насколько все выглядело странно. Но тогда, растерянная и оглушенная кучей свалившихся на меня проблем, я приняла все за чистую монету. И только после слов инзара до меня начало доходить, насколько странными были мои разговоры без видеоканала. Я обреченно качнула головой в ответ:

– Нет… Только аудиосвязь.

Внезапно меня осенило:

– Но в моем зумме Пашка настраивал программу так, чтобы все звонки без видеосвязи записывались и хранились в отдельном файле! Проверьте!

Инзар медленно покачал головой, с жалостью глядя на меня:

– Я лично изучил твой зумм до самой последней наносхемы. Нет там никаких записей. И, судя по всему, никогда не было.

– Но как же…

– Для таких записей нужно устанавливать специальные программы. Стандартный набор таких услуг не предполагает. У тебя были какие-то отдельные платы за связь? Это довольно-таки недешевое удовольствие.

Осознание медленно покрывало коркой льда мой позвоночник. Ответить удалось с трудом:

– Мы экономили на всем. Копили на свадьбу и переезд на Землю. Я думала, это бесплатно.

– И сколько удалось собрать?

– Восемнадцать тысяч кредитов. Пашка сказал, что для покупки квартиры на Земле нужно еще пять-семь. Мы вот-вот должны были переезжать.

– Квартиру уже присмотрели? – Инзар зарылся в свой зумм, и вопрос задал, не глядя на меня.

– Пашка присматривал. Говорил, что такую же по площади, как у нас на астероиде, купить не получится. Но со временем…

Меня перебил не очень вежливый хмык инопланетника. Инзар подошел и опустился на кровать рядом со мной:

– Маша, посмотри сюда.

Мне под нос сунули какой-то сайт. И я некоторое время не могла сообразить, что это такое. Мелькали какие-то интерьеры, ландшафты и цифры. Только через минуту до меня дошло: это был сайт по продаже недвижимости.

– Я, конечно, не эксперт. И зашел на первый попавшийся ресурс. Но, думаю, остальные сайты не слишком сильно отличаются в плане цен. Погляди, вот я установил фильтр «От дешевых к дорогим». Видишь? Самая низкая цена на квартиру составляет двести тридцать тысяч кредитов. Возможно, вы планировали снимать жилье, а не покупать?

Увиденное на сайте меня буквально раздавило. Выходит, все Пашкины слова были ложью? И мы никогда бы не смогли переехать на Землю? Как же так? Почему?

Каюта медленно расплывалась перед глазами. На руки мне капнули первые слезы. Понимание того, что все это время я жила в насквозь лживом мирке, давило на грудь бетонной плитой. Когда все стало неправдой? Когда я для Пашки перестала иметь значение? И имела ли вообще? Ведь он фактически отдал меня на растерзание непонятно кому и непонятно зачем.

То, что последнюю свою мысль я озвучила вслух, я поняла, когда инзар осторожно обнял меня за плечи:

– Я не знаю когда. Но могу предположить почему. Скорее всего, ему предложили денег. Много денег. И он не устоял. Не горюй о нем. Он не стоит твоих слез. Настоящие мужчины своих женщин не продают.

Я вздрогнула. Тон инопланетника был тихим, успокаивающим, увещевающим. Но он говорил о Пашке, как будто о выброшенной на помойку использованной ветоши.

– Пашка?..

Я не смогла выговорить слово «умер», но инзар меня понял без слов:

– У меня нет точной информации. Но я почти уверен, что его уже устранили. Лишние свидетели в таких делах никому не нужны. А твой Пашка слишком много знал.

– Почему вы так думаете?

– Суди сама: нет ни одной ниточки, ни одного следа, указывающего на того, или тех, кто похитил Эйзирейю. Все тщательно и аккуратно зачищено. А это значит, что Лебедев лично общался с похитителями. Соответственно, его не оставят в живых. Если только…

Я тут же с надеждой ухватилась за прозвучавшее в голосе инопланетника сомнение:

– Если только что?..

– Если только Лебедев не является одним из организаторов похищения. – Жестко припечатал инзар.

***

Услышанное никак не хотело помещаться у меня в голове. Инзар давно уже ушел. Но его жесткие слова до сих пор звучали у меня в ушах. «Один из организаторов похищения». Как? Почему? Неужели Пашка настолько был одержим своей мечтой переехать жить на Землю, что решился на преступление? Более того, меня, как я считала, любимую женщину, отдал в качестве разменной монеты. Инопланетник равнодушно, но доходчиво пояснил мне, что я оказалась впутана в крайне сложную и очень опасную схему. Эйзирейя – внучка Первого Советника по безопасности – была похищена даже не с целью выкупа. Хотя за нее просили очень и очень весомую сумму денег. Но изначально она тоже была расходным материалом. Инзар был уверен, что девочку отцу никогда бы не вернули, даже после уплаты выкупа. Потому что настоящей целью преступников была новая система безопасности банковской сети отца Эйзирейи.

Во второй, маленькой капсуле, что я везла, были не материалы, а чип-ключ с информацией и кодами доступа во все отделения банков. Если бы у преступников все получилось, как задумывалось, то мы с малышкой сгинули бы во тьме не освоенного космоса. А деньги миллиардов честных и не очень граждан Альянса осели бы в жадных ручках тех, кто все это задумал. И мне отчаянно хотелось верить, что Пашка не причастен к заговору. Что он такая же жертва хитроумных махинаторов, как и я. В противном случае…