Бортовой журнал "Синей птицы" - Игорь Валерьевич Осипов
— Ставлю, княже, что через неделю ты сдашься, — ухмыльнулся капитан. — Вот просто чую, как упадёшь в её объятия. Молодая горячая кровь, а рядом девица в самом соку. Миша, что скажешь?
— Да я бы прямо сейчас упал в такие объятия, да только простой навигаторской мордой не вышел. Как говорится, не по царевне кафтан.
— Идите вы, — пробурчал Иван, — она мой мозг живьём сожрёт. Серебряной ложечкой. А потом будет долго и противно скрести по пустой черепной коробке, собирая остатки и выплёвывая арбузные семечки.
— Семечки или тараканы? Прям вижу больших таких, жирных, все в боярских шапках и кафтанах с длинными рукавами. Целая боярская дума при князе, — съязвил капитан, получив рикошетом хмурый взгляд княжича.
— Да ну, с девкой в постели мозг не нужен, — ухмыльнулся навигатор. — Меня интересует другой вопрос. Зачем ей стиральная машинка, если она постоянно без одежды?
— Да вы сасе́м?! Дауны тупые! — раздался повторный вопль Фёклы, которая ухватилась за стену. Ей таки удалось встать и не отправиться в очередной полёт, а то при микрогравитации достаточно оттолкнуться самыми носочками, чтоб подпрыгнуть.
Тем временем Синяя Птица приближалась к разрушенной станции. Но все были поглощены созерцанием полуголой Фёклы, которая, казалось, стеснялась не наготы, а того, что не успела до конца нанести макияж. Она так и была с одной серой контактной линзой в левом глазу и слегка растрёпанная, отчего белоснежная шевелюра делала её похожей на промокшую полярную лисичку, то есть песца. Правда, не полного, а недокормленного.
В процессе созерцания не сразу увидели, что Нулька, которая раньше была с широкой, но добродушной улыбкой, вдруг сменилась в лице.
Богинька схватила навигатора за руку и принялась трясти.
— Миша! Миша! Станция! Демон не напада́л на неё! Он вырвался изнутри!
Все резко повернулись к Нульке, а затем одновременно глянули экран, для чего пришлось слегка задрать голову.
— Охренеть, — выдавил из себя капитан.
А ведь действительно. Обшивка вывернута не так, как если бы чудовище прогрызалось внутрь. Куски были похожи на лепестки несуразного цветка, окружающие дыру.
— Так, Птиц, отклоняйся понемногу. Надо удаляться отсюда. Ориентируйся в сторону ближайшей системы, где есть гиперпередатчик. Необходимо сообщить на Землю о происшествии.
Михаил посмотрел на княжича:
— Утверждаешь?
Иван сперва не понял, потому уставился на навигатора с немым вопросом. Выручил Петрович.
— Капитанской доверенностью утверждаю! Птиц, внести в протокол и журнал!
— Мы не доскочим до указанного пункта за один прыжок, — промямлил искин.
Капитан набрал воздуха, чтоб обозвать автопилота придурком, но перебила Нулька, вытянув палец в сторону экрана со станцией:
— Он ещё там!
Петрович закусил губу, а затем начал орать:
— Всем лечь спиной на пол! Птиц, отменить разворот! Прямолинейное движение! Ходу в десять «же» по готовности! Нулька, компенсируй, чтоб мы не сдохли!
Он бросился ничком на стену-пол и повторил приказ:
— На пол! Живее!
Навигатор рухнул сразу, а вот Ивану пришлось подскочить к Фёкле. Княжич сбил купеческую дочку на пол и лёг рядом.
— Ты чё?!
— Лежи, твамать! Щас гравой плющь будет!
— Это что? Молодёжный сленг? — переспросил капитан, приподняв голову.
Но ему не ответили. По обшивке прокатился гул маршевых двигателей.
Тело вжало в твёрдую и неудобную поверхность. Богинька висела посередине кают-компании, с силой зажмурившись и стиснув кулачки. Судя по тому, что сознание не померкло от перегрузки, потусторонняя особа работала на совесть.
Петрович через силу сглотнул, повернул голову и вгляделся в экран. Немного теплилась надежда, что Нулька ошиблась, и никакого монстра нет. Но когда пролетали всего в полукилометре от станции, тьма провала шевельнулась. Из неё выглянуло нечто похожее на щетинисто червя или безглазую хищную гусеницу. Двум большим, блестящим даже в свете тусклого карлика жвалам позавидовал бы и жук-олень. В разные стороны торчали многочисленные щетины, похожие на пучки антенн, только каждая в палец толщиной. Всё бы ничего, но монстр, свернувшийся клубком в разломанной станции, имел размеры, сопоставимые с Синей Птицей.
— Не успеем! — через силу прокричал навигатор. — Надо уходить в гипер без фокусатора!
— Не могу! — тут же ответила Нулька. — Чтоб уйти, надо снять компенсацию! А если сниму, вас раздавит ускорением!
— Мать вашу! — выругался капитан. Выход только один — уйти подальше на обычных движках, оторваться от монстра, который уже наполовину высунулся из своего гнезда. Извивающаяся, разбитая на сегменты часть туловища, что потянулась к кораблю, норовя перехватить добычу уже давала представление о немалых размерах и нагоняла жути.
— Бли-и-и-ин! — прокричал княжич, тоже глядя на чудовище. Рядом завизжала Фёкла.
Тварь вскоре показалась полностью, и в ней действительно оказалось около сотни метров. Отделившись от станции быстро поплыла сквозь пустоту к намеченной цели. Догонит — вскроет легко и непринуждённо, как упаковку йогурта.
— Полный форсаж! — отдал приказ капитан.
Экипаж вдавило в пол ещё сильнее, если бы не Нулька, точно бы потеряли сознание.
— Птиц! Рассчитать временно́е окно прыжка! По готовности прекратить ускорение!
— Я же говорил, что добром не кончится, — с ноткой обиды в голосе ответил искин.
— Делай, твою мать! — заорали все хором.
Секунды текли очень медленно. Каждая отмеря́лась всполохом кругов перед глазами и волнами слабости и лёгкого помутнения рассудка.
— Готово, — вскоре произнёс Птиц, и всё потонуло в белом свете гиперпрыжка.
Когда вынырнули с той стороны небытия, навалились невесомость и общая слабость. А за иллюминатором всё та же тьма. Вряд ли прыжок был большим.
— Фу-у-ух. Птиц, где мы? — облегчённо выдохнул Петрович.
— Сравниваю спектральную карту звёзд. Мы отдалились на половину светового года по перпендикуляру к галактической плоскости.
— Хорошо, — отозвался капитан, провёл по лицу вспотевшей ладонью и закрыл глаза. — Миша, проведи нас до Кегли. Или ты, княже, всё же горишь желанием прямо сейчас посетить вторую станцию?
— Не, — качнул головой Иван. — Кегля. Миш, а как устроен фокусатор?
— Просто, — ответил навигатор, его тоже немного трясло от пережитых волнений. — Два куска материи, а у нас просто два куска почти чистого железа, из которых сделаны большое кольцо и шар, охлаждаются почти до абсолютного нуля. Фактически приводятся в когерентное состояние. Перед самым прыжком шар ускоряется магнитным полем по направляющей. Роль направляющей играет стержень, на которую насажены модули звездолёта. Нулька, как и другой обученный дух, может отследить когерентную материю даже в гипере. Она работает как указка направления, а скорость шара относительно кольца — дальности прыжка. Вот, собственно, и всё. Без когерентности координатно привязать наш мир и тот, даже приблизительно, не получится.
— Ясно, — ответил княжич, глядя в коридор. — Надо будет стенку обить чем-нибудь мягким. А вы уж проделывали такие фокусы? — Он посмотрел на капитана.
— Давно. Обычно летаем без авралов. Пол — это пол. Потолок — это потолок.
