Третьи звездные войны - Гарри Гаррисон
Беллтайн медленно кивнул.
– Неплохо. Даже очень хорошо. Что вы думаете, Соболевский?
– То же, что и вы. Единственное слабое место – прикрывающий взрыв. Мы должны продумать все в деталях и скрупулезно спланировать. Взрыв должен выглядеть случайным. И, конечно же, солдаты должны убраться оттуда до того, как будут обнаружены. Это простой план, очень похожий на рейд, и он должен удаться, если будут правильно разработаны детали. Я за этот план.
– Прекрасно, – Беллтайн подвинул к нему свой блокнот. – Тогда давайте–ка разработаем эти детали прямо сейчас и предоставим наши предложения на рассмотрение Объединенной Ставки. Как только получим их одобрение, мы выступим.
– Они убивают нас миллионами, – сказал генерал Соболевский. – Наши заводы работают на них, и они требуют и требуют все больше наших расщепляющихся материалов. А мы должны получать одобрение. Несправедливо. Сейчас… Сейчас же мы нанесем ответный удар!
14
Час «Ноль»
– Это место занято? – спросил Роб.
– Нет, полковник, только помогите себе сами, – ответил лейтенант.
Он был юным, светловолосым и начинающим полнеть. Он умудрялся разговаривать и одновременно набивать полный рот пищей.
– Садитесь и наслаждайтесь едой, что в этой дыре заменяется количеством при недостатке качества.
Суккотач[2], бобы и морковный салат исчезали мгновенно с подноса, стоящего на столе. Грудь лейтенанта, слегка выпирающая из–под гимнастерки, была пуста, за исключением блямбы мастера–пилота.
– Я выполняю роль впередсмотрящего, – сказал он, качнув головой. – Мы раньше не встречались? – лейтенант широко улыбнулся. – На думаю, что вы вспомните меня, полковник Хейвард. Вы видели меня только однажды, тогда я все время был в кабине управления. Мы летели на базу Тартль в Антарктике. Мое имя Бакстер. Бисквит Бакстер, как они называют меня, хотя не имею понятия, почему.
Вилка не останавливалась ни на мгновение. Когда поднос начал пустеть, он организовал огромный бутерброд и двумя руками запихал его себе в рот.
– Славно поел. Я помню хорошо твой полет, Бисквит. Как идут дела?
– Вы еще спрашиваете, полковник…
– Роб.
– Я совершаю полеты настолько часто, что чувствую себя машинистом метро.
– К оинам?
– Да, к морским черепахам. У них рты, как разинутые пасти морских черепах.
– По–моему, мягко сказано.
– Не жалуюсь. Это может понравиться только морским черепахам. И разговаривают они так же. Это вызывает во мне желание наделать в штаны. И приголубить их огнеметом.
– Это мужской разговор, Бисквит. Но они – наши союзники в этой галактической войне.
– Возможно. Но тогда нам нужно переменить сторону, – он отодвинул первозданно–чистый поднос в сторону и вздохнул. Затем вынул плитку шоколада из нагрудного кармана. – У меня от одного их вида бегут мурашки по коже.
– Не только у тебя, – сказал Роб тихим голосом. Он огляделся вокруг. Все ближайшие столы были пусты. – Как ты смотришь на то, чтобы избавиться от нескольких?
Бисквит застыл. Плитка шоколада наполовину развернута. Затем он бережно завернул ее снова и запихал в карман.
– Вы не разыгрываете старого приятеля, Роб?
Его голос был тих и серьезен. Роб помотал головой в медленном «нет», затем постучал пальцами по значку «боевого пехотинца» на своей груди.
– Мы собираемся поиметь их. Нам нужен доброволец, который, возможно, будет ранен, а возможно, даже слегка убит. Я проверил твои летные записи. Ты – лучший.
– Я даже не думал, что вы случайно подсели за мой стол, не так ли?
– Ни в малейшей степени.
Бисквит широко улыбнулся и потер руками сложенные вилки.
– Вы уже получили добровольца! Что я должен делать?
– Отправляйся к своему начальнику и попроси у него недельный отпуск. Чрезвычайные обстоятельства. Он его тебе предоставит и не будет задавать лишних вопросов. Запакуй маленький багаж и жди у главных ворот через час.
Бисквит отодвинул свое кресло и легко вскочил на ноги.
– Через час я буду там!
* * *
Огромный объем брюха «Боинга–747» заполнял ангар. Снаружи виднелись три человека, стоявшие рядом с гигантских размеров носовым колесом. Все они были в военной форме без знаков различия и родов войск.
– Вот этот самолет мы и хотим использовать, – сказал Роб. – Вам предоставлена возможность пилотировать его, Бисквит. Кирилл будет вашим вторым пилотом.
Бисквит посмотрел с сомнением на русского офицера.
– Вы знаете, как управлять этой штукой, пилот? – спросил он.
Кирилл покачал головой.
– Я вообще ничего не знаю о пилотировании.
– Это великолепно, – сказал Бисквит. – Только не трогайте ничего, и тогда у нас будет все в порядке. Эта штука летает почти сама. Сейчас мне понятно, что нам не нужен настоящий второй пилот, так как необходимо взять как можно больше людей. Правильно? Кроме того, вы хотите заслать на базу рингера[3]. Правильно?
– Верно, – кивнул Роб. – Сразу же, как только мы окажемся на грунте, ваша роль закончится. Вы сможете расслабиться, тогда как мы позаботимся об остальном.
– Вы можете положиться на меня. Ни слова. Я даже не буду клянчить пожрать.
– Хорошо. – Роб указал на шасси. – Сейчас нам надо выяснить, как нам подстроить несчастный случай после того, как мы приземлимся. Сломанное шасси или что–нибудь в этом роде?
– Откусите свой язык, чтобы больше не говорить такое! – Бисквит сделал машущее движение в воздухе, словно пытаясь отогнать роковое видение. – Вы знаете, сколько тонн весит эта штуковина? Вам известно, сколько топлива он несет прямо здесь, в крыльях, над шасси. Есть четыре способа, с помощью которых вы сможете оторвать колеса и после этого считать себя мертвецами.
– Тогда, что нам делать? – спросил Кирилл. – Для того, чтобы план сработал, нам необходим несчастный случай.
– Я думал об этом с тех пор, как вы мне рассказали о плане. Позвольте мне узнать, как вам понравится то, что я придумал? Когда мы пройдем точку невозвращения…
– Где это место? – спросил Кирилл.
– Это наверху, в небесах, приятель. На полпути откуда–то, куда–то. Место во времени, когда мы имеем в баках достаточно топлива, чтобы забраться туда, куда двигаемся, но недостаточно, чтобы вернуться туда, откуда вылетели. Так что, как я сказал, я сообщу по радио о поломке в турбине. Заставим их малость поволноваться. Пускай подгонят технику. Не слишком значительная поломка, только намек. Затем я пригоняю колымагу, касаюсь грунта, поднимаю закрылки и врубаю реверс.
– Это возможно?
– Нет. Но там нет никого, кто мог бы заметить подвох. Вы уверены, что в округе нет пилотов?
Роб сделал заметку в своем блокноте.
– Об этом мы позаботимся.
– Хорошо. Так что мы прокатимся по посадочной полосе не слишком удачно. Тормоза не способны остановить машину, когда она полностью загружена. Я буду использовать реверс, когда это понадобится. Но они не узнают об этом. Так мы проедем до тех пор, пока не
