Геннадий Иевлев - Посланник
— Мне нужна еда. — Негромко произнес Дакк несколько отрывистых фраз.
Подняв голову, толстяк уставился в Дакка своими черными беззрачковыми глазами.
Не понял. Мелькнула у Дакка досадная мысль.
— Еда.
Он махнул рукой в сторону своего рта, желая понятным жестом подтвердить свою просьбу, но увидев зажатый в ней обломок лоанхора, бросил его на стол и повторил жест, делая его более выразительным.
Но по окаменевшему лицу толстяка понять что-либо было совершенно невозможно, он так и не сдвинулся с места, словно, действительно, окаменел.
Мысленно отпустив в его адрес несколько нелестных слов из лексикона зевсов, Дакк решил сам найти здесь еду. Сунув катран в чехол и словно забыв о том, что только что здесь произошло, он направился к проходу который сейчас загораживал толстяк и с трудом протиснувшись мимом него, оказался по другую сторону большого каменного стола.
За столом стояли несколько высоких камней с выдолбленной серединой, видимо служившие емкостями, из которых доносились будоражащие аппетит запахи. Сунув руку в первую же каменную емкость, Дакк достал из него какой-то теплый серый кусок и не раздумывая, поднес ко рту. Его зубы, словно по своей воле, тут же вонзились в кусок и отхватив его немалую часть, он принялся быстро разжевывать оказавшуюся во рту пищу. Скорее всего это было мясо, напоминающее то, которое он обжаривал на своем костре в пещере, только посыпанное какими-то специями.
Быстро расправившись в куском мяса, Дакк вновь протянул руку к этому же камню, но, вдруг, опустил её и повернувшись в сторону толстяка, вошел в его информационное поле.
К его досаде, информационных образов в голове толстяка оказалось не много, да и те, в основном, показывали лишь это помещение, стол рядом с которым он сейчас находился, лица местных гуманоидов, да площадь, на которой стояло это здание. Несколько раз среди образов мелькнула огромная птица, но рассмотреть её детально, как Дакк ни старался, не удалось. Он попытался проникнуть вглубь информационного поля толстяка, но тот, вдруг, повалился на пол и задергался в неприятной агонии. Состроив гримасу отвращения, Дакк покинул его информационное поле и покрутил головой, осматривая помещение.
В нем уже никого не осталось, не считая распростертых на полу, толстяка; того, который ткнулся грудью в его катран; и кого от ткнул своим полем, который неподвижно лежал меж каменных емкостей.
Толстяк уже не дергался, а лежа на животе, молча смотрел на Дакка, приподняв голову и уставившись в него своими большими темными глазами.
— Вставай! — Дакк махнул рукой снизу вверх, жестом подкрепляя свои слова.
Толстяк заворочался и продолжая смотреть на Дакка, медленно и неуклюже поднялся. Его шатнуло и чтобы не упасть он обеими руками ухватился за стол.
— Мне нужна еда. — Произнес Дакк, вытягивая руку в сторону каменных емкостей.
Толстяк безостановочно закивал головой, выражая толи понимание проблемы Дакка, толи давая согласие на то, чтобы он взял еду из емкостей.
— Дай…
Дакк умолк. Он подумал о пакете, но вдруг осознал, что не знает аналога этого слова на местном языке. Он стоял мысленно перебирая короткие слова местного наречия, совершенно не представляя, какое из них может означать нечто похожее, но так и не определившись, повернулся к столу и обвел его взглядом — под крышкой стола было выдолблено множество ниш, в которых что-то лежало. Из одной из ближних ниш торчала какая-то веревка. Протянув руку, Дакк потянул за неё — из ниши выползло что-то похожее на кожаный пакет.
Кут — механически всплыло у него название кожаного пакета.
Вытащив кут, он шагнул к той емкости, из которой уже брал мясо и перенес все куски, которые там были в кут, который основательно потяжелел.
Дакк направился к выходу. Уже пройдя мимо толстяка, он, вдруг, вернулся и взяв со стола обломок ланхора, сунул его сломанным древком толстяку в руку.
— У меня нет денег, лишь этот обломок. — Произнес он и подойдя к емкости с жидкостью, взял стоявшую на столе каменную кружку и зачерпнув жидкость, начал пить.
На удивление, жидкость оказалась бодрящей и приятной на вкус. Скорее всего, это был какой-то местный хмельной напиток. Опорожнив кружку, Дакк направился к выходу.
Оказавшись на улице, он направился к тупи, который продолжал стоять на том месте, где он его и оставил, лишь опустив голову, словно спал, но видимо почувствовав запах мяса, вдруг, встрепенулся и издал громкий, протяжный, словно, просящий, вопль.
Вняв его просьбе, Дакк достал из кута два куска мяса и протянул их животному. Тупи далеко вытянул губы, и обхватил ими куски. Раздался свист втягиваемого воздуха и мясо с руки Дакка исчезло. Тупи вновь вытянул губы в сторону Дакка.
— Довольно. — Дакк покрутил головой. — Не будь обжорой.
Словно поняв, тупи подобрал губы, по его морде скользнуло нечто, вроде гримасы.
С усмешкой покачав головой, Дакк забрался на спину животного и усевшись, развернул его и дав команду двигаться, достал кусок мяса и принялся за еду. После третьего куска, он почувствовал, что голод исчез. Закрыв кут, Дакк откинулся на высокий нарост тупи и принялся в очередной раз анализировать ситуацию в которой он оказался.
Однозначно, носитель шур Шина совсем не тот, который позволит ему решить поставленную зевсами задачу и от него нужно непременно избавиться. Кандидатами на новый носитель были грот и наездник: как он только что убедился, наездник, совсем не последняя фигура в этом мире и даже наделен какими-то карающими функциями и его в этой части планеты боятся. Но он, скорее всего, подвластен носителям более высшего разума, в лице гротов. Значит грот более предпочтителен. Остается лишь выяснить, они тоже аборигены этой планеты или её колонизаторы. Наездники и гуманоиды, однозначно живут здесь, хотя, возможно, принадлежат к разным планетным расам. Скорее всего грота в этом городе встретить весьма сложно и значит его нужно искать где-то ещё. Однозначно, в информационном поле шур Шина он видел совсем не этот город, хотя, несомненно, здесь он бывал, но скорее всего, совсем не желанным гостем. Но где может находиться тот блестящий город? Куда ведет эта дорога? А может вначале завладеть носителем наездника, а уже через него выйти на одного из гротов? Скорее всего, что гроты с ними гораздо чаще контактируют, чем с колдунами. Всплыла у него неожиданная мысль.
Дакк покрутил головой по сторонам и увидел, что тупи уже подходит к концу города. Оба солнца спрятались и стемнело. К тому же утоленный голод вызвал ещё одну потребность — ему захотелось спать. Немного поерзав по наросту тупи, устраиваясь поудобнее, Дакк закрыл глаза…
***Дакк вздрогнул и от резкого толчка подался далеко вперед. Его руки механически вытянулись и он уперся ими во что-то мягкое. Открыв глаза, он понял, что его руки лежат на низком наросте на спине тупи. Выпрямившись, он покрутил головой — вокруг было совершенно темно. Он поднял голову — мелкая россыпь крохотных звездных крупинок, почти равномерно заполнявшая все небо над головой, мрак, практически, не рассеивала. Вспомнив о катране, Дакк вытащил его из чехла и поднял над головой — много света не прибавилось, но стало видно, что тупи стоит посреди какой-то дороги и перебирая ногами, издает странный звук, похожий на шипение. Перед ним, явно, кто-то был, кто мешал его движению.
Дакк освободил свое поле и разбросил его вокруг: впереди, совсем неподалеку, чувствовались несколько слабых психотронных полей.
Поля показались знакомыми. Дакк напрягся, пытаясь сопоставить их с известными ему полями и… Это были поля тупи. Впереди, перед ними стояли ещё три тупи. Но почему его тупи не шел к ним, а скорее даже проявлял агрессию, Дакку было непонятно.
Он разбросил свое поле еще дальше и где-то впереди почувствовал ещё несколько психотронных полей, которые быстро двигалось в его сторону. Эти поля тоже были знакомы и напоминали поле атлета. Определенно, это были наездники, прибывшие сюда на этих трех тупи.
Дакк поднялся и спрыгнув с тупи, медленно пошел вперед, навстречу идущим в его сторону наездникам. Наездники были одни, так как рядом с ними не чувствовалось никаких биополей живых организмов.
Вероятнее всего они приехали сюда, чтобы расправиться с шур Шином, наслушавшись россказней убежавших аборигенов, но не найдя колдуна, видимо решили, что он сбежал и теперь возвращались назад. Всплыла у Дакка мысль.
