Фрэнсис Вилсон - Тери
Как и вообще от кого-либо здесь, в Яме.
Потерев рукой диски, он быстро набрал код: 1-3-1-3-2-3-1-2. Потом схватился за ручку. Дверь не открывалась. Он снова набрал код. Безрезультатно!
Бросив косой взгляд через плечо, Джоун увидел, как из пруда поднимается что-то огромное; оно маячит над водой и приближается. Он снова набрал комбинацию цифр, но дверь не поддавалась! Он с силой ударил по двери кулаком, но тут вспомнил слова Тлада: «Перед тем как набрать код, сделай сброс».
Джоун ударил по всем трем дискам одновременно, снова набрал код и потянул дверь. Она поддалась! На него посыпались пыль, грязь и мелкие камешки; уронив дубинку, он навалился всей тяжестью на дверь и, собрав все силы, потянул ее на себя. Теперь ему не нужно было оглядываться — влажный воздух, пар, идущий от бесформенного бегемота, дул на него, как будто бегемот ревел ему в ухо.
Вдруг дверь открылась; от неожиданности он отступил назад и угодил во что-то холодное, мяг кое и скользкое. Собрав последние силы, он протиснулся в проем и закрыл за собой дверь. Дверь закрылась не до конца: ей помешали обломки камня. Однако чудовище, оставшееся снаружи, помогло ему: оно навалилось на дверь всей своей тушей и закрыло ее.
Казалось, комната почуяла присутствие Джоуна. Панели на потолке замерцали приглушенным светом; поскольку стены светились тоже, стало довольно светло. Джоун попытался собраться с мыслями. Комната была завалена ящиками. Они штабелями стояли вдоль стен и посреди комнаты. С чего начать?
После короткого отдыха — впервые с тех пор, как он покинул Тлада, он почувствовал себя в относительной безопасности — Джоун начал осматриваться. Слева направо. Он шел вдоль стены, срывая крышки яшиков. В некоторых были книги, в других — картины, однако содержимое большинства яшиков оставалось для него непостижимым. Какие-то непонятные веши!
Он много чего не понимал!
Например, он не понимал Тлада. Почему он доверился этому человеку? Ведь тот уже многократно лгал всем окружающим. Начать с того, что его зовут не Тлад… Он явился не с побережья… Он не гончар.
Надо ли верить лжецу?
Тлад целыми днями беседовал с Джоуном, пытаясь объяснить, откуда он появился и зачем он здесь. Однако Джоун уяснил из его монологов только одно — Тлад явился издалека и хочет помочь носителям Дара и другим тери.
Зачем? Может, у него на то имеются свои причины, о которых он молчит? Может, он и сейчас солгал Джоуну о своих намерениях, как солгал о своем имени?
Но Тлад хотя бы говорил с Джоуном, обращался с ним как с человеком; кажется, он действительно считает его человеком. Только за одно это Джоун готов на все ради Тлада… он даже поможет ему обмануть Рэба и носителей Дара. Он сломает оружие, вместо того чтобы доставить его наверх. Тлад сказал, что так будет лучше, и Джоун поверил ему.
Потом он нашел бомбы. Много ящиков с бомбами были аккуратно уложены вдоль стены. Бомбы были яйцеобразные, как и говорил Тлад, с гладкой блестящей поверхностью.
Такие маленькие штучки могут убивать? Они способны разрушить Яму и снести крепость Мекка до основания?! На первый взгляд невероятная вещь. Однако до сих пор он верил Тладу…
Сейчас понадобится только одна. Джоун сжал бомбу в руке и подошел к двери. Приложив ухо к гладкой поверхности, стал прислушиваться. Что происходит с другой стороны? Ничего не слышно.
Джоун толкнул дверь, она легко поддалась; он осторожно выглянул. Все тихо; впереди блестит водная гладь и виднеется узкая тропа.
Озерный обитатель ушел.
Как только Джоун оказался по ту сторону двери, свет в тайнике начал гаснуть; когда он закрыл тайник, там снова воцарился мрак. Он опустил голову и увидел свою дубинку там, где уронил ее. Она была покрыта тиной — здесь все было покрыто тиной и илом. Он вытер дубинку о мех на своей ноге. Тинный след тянулся вдоль берега водоема и исчезал в том проходе, которым он намеревался вернуться к Тладу.
Пришлось изменить планы. Несмотря на то что сюда он пришел по первой тропе и других, кроме нее, не знал, он все-таки решил пойти обратно другой дорогой, хотя больше всего боялся заблудиться в Яме.
Он верил своему чутью; он обязательно выйдет куда надо, даже по незнакомой тропе. Чутье надежнее, чем даже дубинка — ведь она оказалась бесполезной против неизвестного бегемотообраз-ного существа из пруда.
Новая тропа не слишком отличалась от старой; тери не спеша продвигался по ней. Идти пришлось только ногами. В левой руке он крепко сжимал бомбу, а в правой — дубинку.
Вдруг…
Завернув за угол, он в буквальном смысле слова врезался в стаю, состоящую из девяти или десяти паукообразных.
Не колеблясь ни секунды, они со злобным воем набросились на него; когтистые лапы рвали его плоть, острые зубы на лицах, до ужаса похожих на человеческие, щелкали у его глаз. Джоун стряхнул их и медленно отступил, демонстративно и угрожающе размахивая дубинкой.
Поняв, что первая атака не удалась, паукообразные немного отступили. Однако они все время старались обойти его сбоку или закинуть одного своего сотоварища ему на плечи. Джоун продолжал отступать, не подпуская их к себе. Интересно, подумал он, долго ли ему удастся продержаться.
Вдруг он уткнулся спиной в камень. Идти было некуда. Он позволил паукообразным загнать себя в тупик! Джоун огляделся по сторонам, и внутри у него все сжалось от страха. Они загнали его в ловушку. Он попался.
Подняв голову, он увидел прямо над собой, в стене, дыру. Должно быть, там находился вход в какую-нибудь пещерку. Он мог бы легко взобраться по стене, однако нельзя было поворачиваться спиной к банде паукообразных. Это очень опасно!
Только тут они напали на него всерьез — на трех уровнях. Одни хватали его за ноги, другие за руки, а остальные метили в голову. Он яростно размахивал дубинкой, лягался, когда представлялась возможность; ему удалось сдержать их на пару секунд, но вдруг один из них впился зубами ему в ногу. Джоун дернулся и потерял равновесие. Он упал на одно колено. Тут вся стая окружила его; они впились в него когтями, зубами; их омерзительные темные тела терлись о него. Джоун почувствовал, что сейчас рухнет на спину. Он бросил дубинку и поднял правую руку, пытаясь обрести равновесие, ища поддержки — все, что угодно, лишь бы встать на ноги. Если они повалят его на землю…
Вдруг он почувствовал, как чьи-то мощные пальцы стиснули его запястье. С такой силой, что рука едва не вывернулась из сустава, его вздернули вверх и отчасти освободили от нападающих. Он стряхнул их с себя; тут его потянули наверх и бесцеремонно швырнули в пещеру наверху. Он извернулся, готовый лицом к лицу встретиться с новым врагом, опаснее, чем те, что остались внизу. С изумлением он увидел самку, которой помог на пути сюда.
Она зашипела и подтянула его к себе, затем переключила внимание на стаю паукообразных внизу. Они карабкались вверх. Самка прислонилась к стене и стала ждать. Как только первый просунул голову в пещеру, она схватила его и разбила ему голову своим мощным кулаком. Руки у нее работали словно два молота. Казалось, убивая врагов, она получает огромное удовольствие.
Джоун охотно помог бы ей, но его дубинка осталась внизу. С облегчением он заметил: бомба по-прежнему у него. Он огляделся, ища, какое бы еще орудие использовать против паукообразных, однако ничего подходящего не нашел. Только на полу валялся труп паукообразного, убитого раньше. Отпрыски могучей самки столпились вокруг него и рвали его зубами.
Вдруг Джоун увидел вдали свет. Ему стало любопытно; обойдя омерзительных пирующих детенышей, он пошел на разведку. Туннель резко изгибался кверху, но свет над головой так и манил к себе. Он быстро полез вверх по стене.
Наверху он обнаружил трещину, в которую не могла бы пролезть и его голова. Сквозь трещину пробивался свет — не болезненное фосфоресцентное свечение, которое пронизывало всю Яму, а яркий, чистый, знакомый свет.
Солнечный свет!
Джоун выглянул наружу. Оказалось, что от потолка пещеры отходит большая вертикальная труба с гладкими, отполированными стенками. Наверху, там, откуда падал солнечный свет, били в гонг; вдруг послышался человеческий крик. Джоун извернулся, оперся плечом о стену. Ему стало видно, что происходит на том конце трубы. Тот конец закрывала тяжелая железная решетка. За ней было голубое небо; вокруг решетки толпились люди.
Решетку подняли; к самой трубе подтолкнули голого человека. Он отчаянно извивался и кричал. Руки у несчастного были связаны за спиной. Через некоторое время он перестал кричать и лишь тихо стонал. Голос над ним что-то произносил — размеренно и неотчетливо. То ли молятся, то ли зачитывают приговор…
Смутно знакомый голос…
Когда голос замолк, голый человек снова закричал. Два солдата с силой толкнули его, и он полетел вниз, дергая ногами и отчаянно вопя от ужаса. Когда голый упал, послышался вой обитателей Ямы, поджидавших его внизу. Джоуну не было видно, что произошло дальше. Да он и не хотел смотреть.
