Алан Фостер - Филогенез
Нет, сейчас главное — удрать как можно дальше, как можно быстрее, но не так далеко, чтобы не суметь вернуться к сроку. Отправиться снова в Гольфито — нереально, во всяком случае, не сразу. Эренгардт не обрадуется визиту человека, которого разыскивают за убийство. Босс и так известен своими антиобщественными делишками, и за его домом и конторами непременно будет установлена слежка.
Расплатившись кредиткой со своего личного счета, Чило заперся в душевой аэропорта и принялся разбираться с кредитной карточкой усопшего. Всего за несколько минут с помощью картометра, стоявшего в помещении, ему удалось снять со счета все деньги и перевести их на свой. Отследить перевод через общедоступный картометр будет невозможно. Это снабдит его средствами для исчезновения.
Увидев, на сколько потяжелел его счет, Чило проникся мрачной благодарностью к покойнику: теперь даже после покупки билета на воздушное судно оставшихся средств хватит, чтобы рассчитаться с Эренгардтом. Ничего страшного, просто придется отложить выплату залога. Никаких поводов для паники. Времени еще полно!
Женщина наверняка запомнила, во что он был одет… Чило нехотя содрал с себя плащ, скомкал и сунул в мусоропровод. Есть все шансы на то, что плащ утрамбуется там и будет сожжен вместе с прочим мусором. Оставшись в простом, но чистом и неизношенном костюме, Чило постарался принять вид мелкого бизнесмена. Он подошел к одной из автоматических билетных касс и зарегистрировал запрос.
— Куда вам будет угодно направиться, сэр? — спросил оживленный женский голос, которым конструктор наделил машину. Монтойя вертел головой во все стороны, пытаясь незаметно уклониться от зрачка видеокамеры. Время от времени он проводил рукой по лицу, словно бы стирая дождевые капли, и старался как можно тише говорить. Он поспешно сунул свою кредитную карточку в щель автомата.
— Неважно куда. Мне нужен билет на ближайший рейс как можно дальше, но чтобы на моем счету осталось еще двадцать тысяч. Нет, лучше двадцать две.
Если он ошибся в расчетах, всегда можно отменить заказ и сделать новый.
— Нельзя ли уточнить, сэр? Полет в неизвестность — это, конечно, очень веселое приключение, но мне будет проще, если вы укажете хотя бы направление.
— На юг! -буркнул Чило не раздумывая. Причина выбора была проста. К западу и к востоку лежал океан. А на севере чересчур холодно.
Автомат тихо загудел. Через несколько секунд из окошечка выползла пластиковая полоска. Монтойя готов был в любую минуту обратиться в бегство, если вдруг врубится встроенный сигнал тревоги. Но ничего не случилось. Пару секунд спустя его кредитная карточка выскочила из щели вместе с билетом. Взяв полоску, Чило прилепил ее к своей карточке.
— Спасибо, что воспользовались нашими услугами, сеньор,— сказала касса.
Монтойя уже повернулся, чтобы уйти, но остановился и спросил, не глядя в сторону устройства визуального контроля:
— Куда я лечу?
— В Лиму, сеньор. Суборбитальным, выход номер двадцать два. Приятного путешествия!
Чило, не потрудившись сказать «спасибо», решительным шагом направился в сторону нужного выхода. Взглянув на табло, он увидел, что стоит поспешить, чтобы успеть на воздушное судно. Он нахмурился, но и порадовался тоже. Меньше всего ему хотелось сейчас торчать в аэропорту!
По пути к выходу его никто не окликнул. Турникет не попытался зажевать его карточку, а аккуратно проглотил и выдал на противоположной стороне. Мужчина и женщина, сидевшие в соседних креслах, тоже не обратили внимания на попутчика и продолжали беспечно болтать.
И все же Чило не позволял себе вздохнуть с облегчением до тех пор, пока воздушное судно не очутилось в воздухе и не набрало высоту. Вскоре оно прорвало пелену облаков и перешло звуковой барьер.
Надо попытаться расслабиться. Теперь ему в течение двух часов, до самой высадки, ничего не грозит. Так чего зря трепать себе нервы? Если жандармы проследили за ним и знают, что он сел в воздушное судно, в аэропорту его уже ждут. И бежать будет некуда. Его сразу посадят на обратный рейс и отправят в Сан-Хосе.
Чило откинулся на спинку кресла. В памяти всплыло лицо бросившегося на него ограбленного мужа, вновь почувствовалась острая боль в руке, по которой рубанула тяжелая ладонь. А вот как он спустил курок — этого он не помнил. А потом человек упал, и жизнь его развалилась, как глинобитная стена под напором тропического ливня. Его жена рухнула на колени рядом, онемев от шока, еще не веря в свое горе… Чило слегка содрогнулся. Бить людей ему случалось, а вот убивать пока не приходилось. Но убийцей он себя не чувствовал. Это пистолет убил, а не он. Можно сказать, тот мужик сам застрелился, потому что повел себя, как последний дурак. Чего ему стоило постоять смирно еще пару минут? Почему он не доиграл до конца свою роль жертвы? И что ему теперь толку с той страховки?
Лима… В Лиме Чило прежде бывать не доводилось. Он вообще не бывал нигде южнее Бальбоа. Когда ему удавалось прикопить маленько кредиток, он обычно выбирался ненадолго в Канкун или Кингстон и гулял там, пока деньги не кончались. Он попытался припомнить то немногое, что знал из мировой географии. Лима — это где-то в Андах, но где именно? Случаем, не в горах ли? Он ведь одет с расчетом на субтропики, а не на высокогорье…
Ничего, приземлимся — узнаем. Если только касса выполнила его инструкции и перевод денег со счета убитого никем не зафиксирован, у него должно остаться еще кое-что сверх суммы, необходимой для выплаты залога за должность, этого хватит и на одежду, и на жилье. И на переезды тоже. В Лиме надолго задерживаться нельзя — как и в любом крупном городе, где жандармерия вооружена современными компьютерными технологиями.
Постепенно место, случайно избранное Чило для поспешного бегства, начинало нравиться ему все больше. В горах хорошо скрываться. Мест тамошних он не знает, но это легко исправить. Как только приземлится, купит парочку путеводителей и скопирует их на свою карту, где их можно будет с удобствами читать.
Так или иначе, а скрыться он сумеет. Ему уже случалось прятаться от жандармерии, хотя и не при таких чрезвычайных обстоятельствах. Сделать себе фальшивое удостоверение личности, изменить внешность — и все в порядке. В конце концов, ему уже тридцать пять, и из них двадцать лет он живет за счет собственной хитрости и противозаконных махинаций. А позволить подвергнуть себя промыванию мозгов, пусть даже частичному, он не намерен! Черта с два! Тем более теперь, когда до исполнения заветной мечты остался буквально один шаг.
«Только бы благополучно сойти с воздушного судна и выбраться в город! — напряженно думал Чило.— Всего один миг свободы — а там уж я смогу тихо лечь на дно».
Когда воздушное судно приземлилось и вырулило к месту высадки, его уже трясло. Это было так заметно, что одна из служащих аэропорта поинтересовалась, как он себя чувствует. Чило удалось взять себя в руки и ровным, спокойным тоном ответить, что нормально, просто немного простыл, и даже поблагодарить за заботу. Спустившись по трапу, он решительно направился вперед, глядя прямо перед собой. Толпа пассажиров вокруг постепенно редела: бизнесмены уходили на пересадку или за своим багажом, радостно обнимались встретившиеся родственники,— а Монтойя все шагал и шагал, не зная куда. Когда он миновал половину аэропорта и понял, что никто не собирается его задерживать, он наконец решился ускорить шаг.
Общественного транспорта, готового отвезти прибывших пассажиров в город, вокруг было предостаточно. Чило отказался и от дешевых автобусов, и от дорогих такси с водителями, выбрав такси с автопилотом. Автотакси ответит на все его вопросы не хуже человека, а само задавать вопросов не станет.
Очутившись в центре города, Чило почувствовал себя куда более уверенно. Новый костюм, плотный обед, покупка путеводителя и порция эпилятора, избавившая беглеца от элегантной, но чересчур приметной бороды, сильно улучшили его внешний вид и самочувствие.
Все, что ему требовалось сделать,— это просто ненадолго исчезнуть. Искать прямо сейчас хирурга, который смог бы сделать ему пластическую операцию, казалось слишком рискованно. Вот когда шумиха из-за убийства поуляжется и фоторобот Чило уже не будет висеть на самом видном месте под надписью «Их разыскивает жандармерия» — тогда и можно будет вернуться в Гольфито, чтобы завершить дела с Эренгардтом.
Монтойя узнал, что Лима расположена не в самих Андах и в это время года здесь часто бывают густые туманы. Это его чрезвычайно порадовало. Чем хуже его будет видно, тем лучше. Однако тут, как и в любом другом крупном столичном городе, имелась неприметная на первый взгляд, но весьма развитая сыскная сеть, а также немалое число точек активного поиска. На счету Чило оставалось достаточно кредиток, чтобы убраться из города, подальше от жандармских поисковиков, не трогая при том заветных двадцати тысяч, которые следовало оставить для Эренгардта. Единственный вопрос — куда деваться. Требовалось найти такое место, где жандармерии считай что нет, где можно ходить, не пряча лицо от развешанных на столбах видеокамер.
